Есть ли у меня вообще ответ на этот вопрос? Не уверен. Она ведь и правда меня жутко раздражает. Но это потому, что она мне нравится, и продолжает отталкивать, когда я пытаюсь с ней сблизиться. Так что едва ли я мог бы ей что-то вразумительное ответить. Мне кажется, она и сама об этом догадывается. А может и нет. Она ведь не верит моим словам, вечно пытается найти в них какой-то злой умысел. Что вообще она думает, я к ней чувствую? А что она чувствует ко мне? Знаю, что поступил плохо, но в том, что происходит между нами всё не так однозначно. По крайней мере, для меня уж точно. Ещё пару дней назад я знал её лишь издалека и очень примерно, но сейчас всё совсем иначе. Айла мне нравится, вопреки всему, но так ли это с её стороны? Да, она ревнует меня. Она может отрицать это сколько угодно, но я же вижу, что она выбесилась, когда я подкатил к Пандоре. Думаю, если бы я был ей безразличен, она вела бы себя иначе и не придала моим словам вообще никакого внимания. Но нет, она вспылила и ушла, ещё и тарелками в меня кидалась. Девушка и до этого использовала подручные предметы, чтобы запульнуть в меня ими, но там обстановка была другая. И, тем не менее, я не понимаю её. Только мне начинает казаться, что я уловил её настроение, как она стремится убедить меня в обратном и все силы для этого прикладывает. Хотелось бы мне знать, что творится в её голове, но едва ли мне удастся вывести её на откровенный разговор. Не сейчас уж точно, да и, может, вообще никогда. Но она должна понять, что она застряла со мной, основательно так застряла, и что для того, чтобы жить здесь, а не выживать, сходя с ума, ей придётся со мной поладить. И чем быстрее это дойдёт до Лестрейндж, тем легче ей станет дышаться.
Ну, а пока я просто наслажусь той степенью близости, которую могу себе позволить. Я чувствую, что она кончает снова, но мне этого мало. Так что её просьба совсем не убеждает меня остановиться. Продолжаю дразнить девушку пальцами и толкаться в неё, пока ощущения не достигают своего предела. Я знаю, что она устала, знаю, что в целом не важно себя сегодня чувствует, и, может, если бы она вела себя иначе, то я не стал бы давить и подождал, но Айла предпочла вывести меня из себя, а секс - лучший из известных мне способов снять напряжение, как физическое, так и эмоциональное.
Я останавливаюсь, кончив в неё, и только после этого отпускаю девушку, позволяя опуститься на прохладный пол кухни.
- Предлагаю тебе одеться и вернуться на кухню, я приготовлю что-нибудь, - предлагаю девушке, поднимаясь на ноги и застёгивая брюки. - Надеюсь, мне не нужно повторять, что будет, если ты решишь устроить голодовку?
Что-то я сильно сомневаюсь в том, что она хочет, чтобы я в неё еду запихивал. А ведь я буду! А если понадобится, то вызову тех же санитаров, которых упоминала доктор Ламбрини, привяжу её к кровати и буду кормить её через трубку. И нет, во мне даже ничего не шелохнётся. Морить себя голодом я ей не позволю.
- Раз уж ты, выходит, не больна, то сможешь о себе позаботиться? - я вскидываю брови, присаживаясь перед ней и мягко касаюсь ладонью волос девушки. - Если хочешь, я схожу с тобой, - предлагаю, пожимая плечами. Что-то мне подсказывает, что ответ будет отрицательным. К тому же, думаю, если я буду наблюдать за тем, как она переодевается, то не удержусь и снова её трахну, а это ей наверняка не понравится.
- Жду к столу. Задержишься больше, чем на десять минут - приду и проверю, чем ты там занимаешься, - на всякий случай предупреждаю девушку, а затем отхожу к холодильнику, чтобы достать заготовки и озадачиться завтраком. Не уверен, что на это хватит десяти минут, но оставлять её наедине с самой собой дольше мне совсем не хочется. Конечно, если бы она ушла в душ, то это было бы понятно, может и больше времени занять, но мне всё равно необходимо удостовериться в том, что она там моется, а не, к примеру, пытается отсоединить шланг от крана, для того, чтобы петлю мне на шею набросить и задушить, пока я спать буду. Или разбить кафель, чтобы напасть с осколком. Не знаю, в голову вообще самая разная чушь лезет, так что хочу, чтобы она находилась в поле моего зрения.
Теоретически, я понимаю, почему ей сложно поверить в то, что я не желаю ей зла. Всё же, я похитил её, но, чёрт возьми, я же не пытаюсь её прикончить при любом удобном случае. В то время Айла что-то такое периодически выкидывает. И это ломает мне мозг, потому, что когда я порезал себя, вместо того, чтобы сбежать или напасть и закончить начатое мной, она бросилась мне помогать. То есть, убить она меня не хочет, но не против навредить? Так, что ли, выходит?
Я отвлекаюсь от готовки, прислушиваясь к звукам снаружи. Не хочу, чтобы она плакала. Не хочу, чтобы что-то с собой сделала, поэтому напрягаюсь, когда она не возвращается сразу. Всё же приходится отключить плиту и пойти к комнате. Надеюсь, она там затаилась и ждёт, пока я приду, чтобы чем-нибудь в меня зашвырнуть. Мне это точно не понравится, но такой расклад уж точно лучше, чем то, что я себе успел придумать.
- Я захожу, - предупреждаю девушку, прежде, чем открыть дверь и зайти. Не знаю, сколько должно пройти времени, прежде, чем я смогу отсюда спокойно уехать, оставив её одну, потому, что пока я не чувствую себя спокойно. Она слишком нестабильна и обижена, и, хотя, как мне кажется, я не наблюдал у неё склонностей к самовредительству, я всё же не могу исключать такой вариант полностью. Ну, вроде как навредить себе, чтобы мне не достаться.

Даже не сомневался в том, что она что-нибудь такое ответит. Поэтому только чуть усмехаюсь на слова девушки. Вот, опять огрызается и дерзит. Да, с ней точно всё в порядке. Когда её накрыло она плакала и была не в состоянии мне хамить, а сейчас, похоже, окончательно оклемалась и вернулась в свой привычно-враждебный режим. Сейчас меня это даже не злит. Вероятно, потому, что я только что выпустил пар, и для того, чтобы вновь выйти из себя нужно какое-то время. Хотелось бы, чтобы это вовсе не происходило, но, увы, это так не работает. Негатив довольно быстро накапливается и я начинаю закипать. В то время как Айла делает всё, что от неё зависит, чтобы заставить меня вспылить. И ведь наверняка уже поняла, что характер у меня не сахар, и не сложно понять, как избежать этого, но всё равно продолжает провоцировать. Невольно задумываюсь о том, а что если это она уже и без того себя сдерживает? Может, мы бы тут друг друга уже поубивали бы, если бы она не пыталась себя сдерживать. В первый день она была куда агрессивнее. Как ни крути, а она может быть по-настоящему невыносимой, в этом я уже успел убедиться.

Я тяну дверь на себя и в этот же момент Айла толкает её мне на встречу. Не знаю, случайность ли это или она так и задумывала и поднялась, услышав мои шаги, но дверью мне прилетает прямиком по лбу и я отшатываюсь в сторону, невольно пропуская девушку. Вот же чертовка! Я, конечно, помню, что она обещала в меня чем-нибудь зашвырнуть, если я вернусь, но всё же не думал, что она непременно это сделает. Сложно поверить, что это случайность. С другой стороны, могла ударить и сильнее, так что, возможно, всё просто так неудачно совпало.
- Ты злая, ты в курсе? - сообщаю я девушке, потирая лоб и направляясь за ней. Я рад, что она в порядке, рад, что оказалось, что у неё нет каких-то там приступов и серьёзного сотрясения. Я действительно за неё переживал. Да мне и сейчас до сих пор не по себе, как вспомню этот её бездумный блуждающий взгляд и то, как она плакала.
- Придётся немного подождать. Но уже почти готово, - я возвращаюсь к готовке, включив плиту обратно. В сущности, у меня в холодильнике много заготовок, которые необходимо только до ума довести, так что сильно много времени готовка не отнимает. Но, как ни крути, когда хочется есть порой ожидание может казаться невыносимым.
- С головой всё нормально? - подумав о том, что вопрос может звучать несколько двусмысленно и даже немного с наездом, всё же решаю конкретизировать: - не кружится? Не тошнит?
Вполне ожидаю реплик в духе "разве что от тебя", потому, что это было бы вполне в её духе, но, в остальном, лишь хочу убедиться, что она не соврала при враче для того, чтобы собственный характер продемонстрировать. Невольно мелькает мысль предложить выпить, но, думаю, ей сегодня лучше без спиртного обойтись. Ей ещё успокоительное пить. А с учётом того, как она на меня влияет и мне тоже не повредит.
Я раскладываю птитим и гребешки по тарелкам. Порции побольше, чем в ресторане, а вот вкус должен быть вполне на уровне.
- У меня из-за тебя шишка будет, - сообщаю я девушке, развернувшись и указав пальцем на свой лоб. Не сомневаюсь, что покраснение очень даже видно. Если потрогать, то ещё и небольшая припухлость наблюдается. В общем, приятного мало. Я ставлю тарелки и лезу в холодильник, чтобы приложить лёд. - Довольна?
Не сомневаюсь в том, что да. Нарочно она сделала это или случайно, но наверняка будет рада результату. Сейчас вот даже в голову мысль приходит, что она мне помогла, когда я порезался не потому, что за мою жизнь переживала, а от того, что была недовольна, что я сделал это сам, а не ей такую возможность предоставил.
- Я хочу сходить на пляж, - сообщаю я девушке, садясь за стол и берясь за вилку.
- Можешь, конечно, дома торчать. Или сходить со мной и освежиться.
Купальника у меня для неё нет, но она может плавать в белье. Или вообще без него. Против я уж точно не буду. Я знаю, что под этим лёгким белым платьем ничего нет. Взгляд то и дело опускается к её груди и слегка просвечивающим через тонкую ткань розовым соскам. Меня заводит мысль о том, что на ней нет белья, но сейчас это чувство немного не к месту.
- Ты над моим предложением подумала? Тебе нужны какие-нибудь фильмы или книги? Я серьёзно. Я ведь уеду и ты будешь торчать тут одна. Это произойдёт не сегодня, и, вероятно, даже не на этой неделе, но ведь всё же уеду. Очень многое можно купить и тут, но я спрашиваю об этом не потому, что привезу гостинцы из поездки, а от того, что ей всё равно понадобится чем-то занять себя. Сейчас она большую часть времени просто злится на меня, но так ведь не может продолжаться вечно. И я даже не про её ко мне отношение, а про то, что вскоре этого станет недостаточно и она захочет заполнить время хоть чем-нибудь. Я же иду на опережение и предлагаю ей подумать над тем, что могло бы её развлечь. Думаю, я привезу пару книг даже если девушка ни о чем меня не попросит, но тогда уж путь не жалуется на чтиво, потому, что выбирать я стану по своему вкусу. Мне невдомёк, чем она интересовалась. Сама же Айла не особо спешит посвятить меня в детали своей жизни. И я не уверен, как скоро это изменится, да и изменится ли вообще. Знаю, что быть запертой на острове совсем не здорово, но, с другой стороны, ну вот что поменялось, кроме свободы? Она потеряла отца так же, как и я. Других близких людей у неё нет. А подруг, по идее, можно завести даже здесь. Я же не планирую держать её на привязи. Ни в буквальном, ни в переносном смысле. Ну, разве что пока не буду уверен в том, что она станет вести себя подобающе на людях и не будет смущать их своим поведением, как вышло с доктором Ламбрини.

- Ещё какая злая, - подтверждаю я. Спорить с ней на счёт двери кажется бессмысленным. Ведь даже не признаётся, что стукнула меня. Я что по её мнению, мазохист что ли головой просто так обо всё подряд стучаться? Ну, глупо же звучит. И да, злая она. Разве нет? Даже не пожалела, ещё и довольно улыбается. Добрые люди так себя не ведут.
- Я тебя поторапливал, чтобы ты там переворот не задумала.
И с собой что-нибудь не сделала. Хотя она уж скорее со мной что-то сделает, чем так. Это, конечно, лучше, чем суицидальные наклонности, но всё равно приятного мало. Лоб вон болит, а потом ещё с шишкой ходить придётся. Приятного мало.
- Рад, что ты в порядке.
Раз уж неё есть силы хамить, значит беспокоиться не о чем. Неприятно что-то такое слышать, в особенности в отношении еды. Как ни крути, а еда ей вообще ничего не сделала и я прекрасно знаю, что готовлю более, чем хорошо. Но чёрт бы с ней. Сегодня это простительно, и только потому, что она пострадавшая. Но мне вот даже интересно, ей когда-нибудь надоест мне дерзить? Или это просто принципиальная позиция? Иногда не понимаю, она так говорит потому, что и правда так думает или всё-таки из какого-то упрямства? Знаю, что поступил не хорошо, но разве на острове плохо? Разве со мной так уж паршиво, как она хочет это показать? Я знаю, что ей нравится то, что я делаю. Я же не требую от неё ничего невозможного. Просто хочу, чтобы она это признала. Неужто переломится, если мне что-нибудь приятное скажет или сделает?
- Хочешь меня ударить?
Это не предложение, скорее вопрос. Но если ей после этого полегчает, то, может, стоит дать ей возможность выпустить пар? Всё-таки я делаю то, что хочу. То, от чего мне становится легче. Будет честно, если я предоставлю и Айле такой шанс. Может, грушу боксёрскую в дом установить? Ну, а что. Пусть лучше её дубасит, чем меня. Правда, не совсем уверен в том, что это то, что ей нужно.
- Скорее я тебя покусаю.
Похоже, на пляж она не хочет. И опять лицо недовольное. Ну, вот что ей не нравится? Я уверен, что продукты свежие и всё приготовлено так, как надо. Даже сам пробую, чтобы в этом убедиться. Нет, всё в полном порядке. Уж если не любит такие блюда, то могла бы просто сказать, что ей нравится. Я бы приготовил. Попробую в следующий раз что-нибудь мясное сделать.
- Значит, с купальником будешь? - я чуть вскидываю брови. - Ловлю на слове.
Купальник это вообще не проблема. Будет проще выбрать, если поехать с ней в город, но она такая буйная, что думаю лучше пока с этим повременить. Просто посмотрю размер её белья и всё. Выберу на свой вкус. Что бы я там ни взял, всё равно будет недовольна, так что не важно.
- Вот договоришься. Уеду и оставлю тебя тут на неделю одну, - обещаю я ей с совершенно серьёзным видом. А ещё лучше на месяц! Хотя, ладно, кого я вообще обманываю? Я там за месяц умом тронусь, гадая, что она тут делает и не вскрылась ли. Ещё хуже, если сбежать решит. Ладно если её просто в дом вернут. А ели что-нибудь ещё произойдёт? Если к кому-нибудь плохому в руки попадёт? Тут это совсем не сложно. Люди далеко не из самых благонадёжных. Даже меня так расценивать нельзя, с учётом того, что я Айлу сюда притащил. Так что нет, не могу вот так уехать и бросить её. Не хочу даже думать о том, что может произойти, если оставить её здесь, не убедившись сперва, что она не станет делать глупостей. А для этого было бы неплохо, чтобы она осознала своё положение и смирилась с ним. Ей не обязательно радоваться своей участи, но, по крайней мере, мне нужна гарантия того, что она будет сидеть дома до моего приезда. Еду можно и курьером заказать и заранее договориться, что ей будут каждый день что-нибудь привозить. С учётом того, что один из ресторанов принадлежит мне это будет вообще не сложно. Просто дам поручение кому-то из сотрудников и всё.
- Или вообще с тобой говорить не буду. Игра в молчанку, - я сверлю её взглядом, - как тебе это понравится?
Вообще, почти полностью уверен, что я бы проиграл в такую игру. Меня бесит, когда она мне не отвечает или говорит не то, о чем я её спрашивал. А если сам говорить при этом не смогу? Нет, лучше было даже не заикаться. А то ведь ещё согласится, с неё станется.
- Я тебе правда не нравлюсь? - я вскидываю брови в вопросе. - Вот вообще?
Ну, не может такого быть. Не верю. Или просто не хочу в это верить. Не то что бы она не могла симулировать. Просто я уверен, что это не так. Что всё было по-настоящему. У неё желание моё эго потешить вообще на последнем месте в списке приоритетов. Значит, не притворялась. А разве можно получить удовольствие с тем, кто тебе неприятен? Не знаю, я сужу по себе, но я бы не смог. У меня бы даже не встал. В этом вопросе Айле, конечно, попроще, но, как ни крути, а физически её ко мне влечёт. Никогда не понимал, как люди могут разделять эмоциональную привязанность от физической. Разве это не должно влиять на то, как она меня воспринимает? Разве она не должна становиться помягче? И вот такое чувство, что только она даст слабину, как тот час же вновь становится на рога и спешит доказать мне, что ни черта это не так. Не понимаю только зачем.

- Да ты что угодно перевернёшь, - морщусь я. Всё она поняла, просто дурочку валяет. Она вообще умнее и хитрее, чем хочет показаться. Ещё немного и я начну думать, что это я у неё в заложниках, а не наоборот. Ну, вот почему она такая упрямая? Не хочу верить, что нет никакой возможности наладить с ней контакт. Я же стараюсь. Правда стараюсь, но она этого не видит, все мои слова изворачивает и находит в них какой-то подтекст, которого там изначально и не было вовсе.
- Вперёд, - предлагаю я, разводя руки в стороны. Ну, что, набросится на меня теперь? Не думаю. Так же не интересно, правда? Лучше, когда я не жду и не хочу, чтобы в меня чем-нибудь прилетело. Тогда и азарт есть. А так скучно. Так что даже не сомневаюсь в том, что сейчас она с места не шелохнётся, разве что пальцем у виска покрутит. И, может быть, будет права. Мне и самому кажется, что у меня не все дома, с тех пор, как мы здесь оказались. Я столько всего сделал, на что, думал, не способен вовсе, что странно, что меня ещё хоть что-то способно удивлять. Всё это неправильно и ненормально. Её поведение, моё. Это место и условия плохо на нас влияют, вот только возможности выбраться отсюда нет. У неё по крайней мере точно. А я не смогу уехать и оставить её здесь одну. Мне кажется, я так только больше нервничать буду. И без того как на иголках.
- Кто бы ещё про угрозы говорил, - усмехаюсь я. То есть я её только укусить пообещал, а она мне зубы выбить! Неравноценный обмен какой-то выходит, ей так не кажется? Но что с ней толку спорить? Я вообще подхожу по итогу к тому, что мне и правда будет лучше вообще заткнуться. Вон она как радуется предложению. Не стоило это начинать, но что уж теперь. Я не могу свои слова назад взять. Она, может, и упёртая как баран, но и я не лучше.
Её слова становятся последней каплей. Я поджимаю губы. Пару раз киваю, всем своим видом говоря "и в самом деле", кладу на стол вилку, отодвигаю тарелку и просто ухожу. Пусть делает, что хочет. У меня нет ни аппетита, ни желания с ней разговаривать. Уехать не могу, рядом быть - тоже. Не знаю почему вообще так обидно от неё что-то такое слышать. Какого чёрта меня это задевает? Я её едва знаю. Она мне никто. Да и вообще, изначально она мой враг, я притащил её сюда для того, чтобы отомстить. Но мало того, что не получил ровным счётом никакого удовлетворения в эмоциональном плане, так ещё и влип по полной. Мне нужно выплеснуть всё это. Необходимо поговорить с кем-то, обсудить то, что происходит и просто... не знаю, услышать, что я не такой уж и ненормальный. Получить какую-то поддержку. Но штука в том, что говорить мне здесь в принципе не с кем, я не могу поделиться этой информацией. Всё знает только Айла, вот только на её понимание здесь рассчитывать не стоит по бесконечно длинному ряду причин. И у меня голова идёт кругом от всего этого.
Так что я просто спускаюсь в подвал, для того, чтобы достать пару бутылок и вместе с ними выйти на веранду. К чёрту её. Хочет меня игнорировать - пусть игнорирует. Хочет шипеть и рычать - да тоже ради бога. А я буду пить, пока она сидит и пыжится в своей комнате. Мне всё равно.
Поэтому я напиваюсь в одиночестве. И в итоге прихожу к тому, что мне вообще не обязательно с ней разговаривать. Вот так и вижу, как год спустя мы всё ещё словом не обмолвились. Вот и не надо! Вот и замечательно вообще...
Я поднимаюсь и иду к ней в комнату. Без каких-то слов или вступлений, просто разворачиваю девушку, укладывая её на живот и наваливаюсь сверху. Поднимаю её волосы, касаясь губами шеи, опускаясь к плечам. Забираюсь одной рукой между ножек под платье, надавливаю на клитор, начиная ласкать. Будет она со мной говорить или нет - не важно. Я в любом случае буду с ней спать, просто потому, что хочу. И если она ещё не поняла этого, то это исключительно её проблемы.
Я задираю подол её платья выше, отдаляюсь, но не для того, чтобы отпустить, а лишь для того, чтобы подтянуть к себе за бёдра. Достаю окрепший член из брюк и направляю его в неё, толкаясь между упругих белых полушарий. Знаю, что она не была готова к этому, и, в целом, представлял, что это произойдёт как-то иначе, но я солгу самому себе, если скажу, что не злюсь на неё из-за всего, что происходит, и в этом нет желания как-то наказать её.
Я толкаюсь глубже, преодолевая сопротивление её тела и начинаю двигаться внутри, постепенно наращивая темп. Может попробовать меня остановить, если хочет проиграть в "молчанку", но это всё равно не поможет, потому, что я не планирую останавливаться, пока не кончу.

Все эти препирательства меня расстраивают. Не знаю, наверное, было бы проще, если бы она меня только злила. Если бы меня это не задевало. Но эта чёртова беспричинная уязвимость заставляет меня взвинчиваться только сильнее. Понятия не имею, почему она так не меня влияет. Но ещё больше не понимаю почему это, в таком случае, совершенно не работает в обратную сторону. Я хочу ей нравиться. Какой бы бредовой ни была эта мысль, я отлично это осознаю. И я злюсь, когда получаю в ответ только едкие издёвки и провокационные вопросы. Знаю, она совсем не в тех же условиях, что и я, умом вроде как понимаю, но всё равно не могу с этим смириться. И зачем-то снова лезу к ней, словно верю, что если мы будем спать, то она передумает. Что уж этот или следующий оргазм заставят её ко мне смягчиться и пересмотреть ситуацию. Не хочу думать, что это не так, что у меня нет никаких шансов. Знаю, что было бы лучше завоёвывать её доверие поступками, правильными словами, но они просто не находятся, а реакция Айлы заставляет меня действовать так, словно в моих интересах лишь усугубить положение дел. Не могу отказываться от секса с ней, не хочу. Конечно, я предпочёл бы, чтобы и она этого хотела тоже, но я состарюсь дожидаясь расположения с её стороны. А что если это и вовсе не случится? Я уже не знаю, как мне быть, поэтому всё больше я просто действую, а не думаю. Вот как сейчас.
Она сдаётся, проигрывает. Правда, немного не тот момент, чтобы злорадствовать, что она заговорила первой. Вроде как не хотела со мной общаться, разве нет? Я не собираюсь ей отвечать. Ни сейчас, ни вообще. Охренел ли я? Может быть, с её точки зрения, наверное, это именно так и есть. Но ведь я сам так не считаю. И останавливаться не собираюсь. Я злюсь на неё, и, помимо прочего, хочу этого.
Не спешу, но, очевидно, ей всё равно не легко. Я бы хотел сделать иначе, но, чёрт, она сама мне никаких шансов не оставила. Не получится с ней ничего по-человечески, потому, что как только я даю слабину - она начинает наседать, но если агрессирую я, она забивается в угол и становится такой уязвимой, что мне снова становится стыдно. И всё по кругу.
Я опускаюсь, придавливая её к постели. Касаюсь губами её шеи и возвращаюсь пальцами к клитору девушки. Знаю, для того, что нужно это смазки не даст, но, по крайней мере, поможет ей самой расслабиться. Я не стремлюсь причинить ей боль, только получить желаемое, и, может, отчасти показать, что получу это в любом случае, даже если она не будет относиться ко мне лучше. Я ведь пытаюсь наладить контакт с ней не ради секса, а потому, что... не знаю, мне это нужно, наверное. И сейчас, как никогда, необходимо взаимопонимание, которого, увы, между нами нет.
Но я не слушаю её, продолжаю толкаться в неё и трахаю её до тех пор, пока она не вздрагивает, достигнув предела. Ещё немного и я всё же останавливаюсь, извергнувшись в неё. А затем выхожу, ложась рядом. Обнимаю её, сжимаю крепко и сильно, прижимаясь со спины. Утыкаюсь носом в её шею и закрываю глаза. Я всё ещё злюсь из-за того, как она мне ответила. Из-за того, что дала понять, что будет только рада, если я больше не буду разговаривать с ней или вообще уеду. Может, мне и правда стоит сделать это? Оставить её здесь, убраться с острова, дать голове проветриться. Если бы я хоть на секунду верил в то, что за это время она соскучится и по возвращении станет относиться теплее, то я бы уехал не раздумывая. Но я не верю. Она не оставляет мне такой возможности.
Не знаю даже, что делать теперь. Оставить её и уйти к себе? Наверное, стоило бы. Но куда больше мне хочется остаться. И я просто молча блуждаю губами по её шее, постепенно ослабляя объятия, но не расцепляя руки.
- Ты проиграла, - негромко сообщаю я девушке. Ощущаю себя совершенно потерянным. Хочу, чтобы она повернулась ко мне и обняла тоже, но знаю, что Айла этого не сделает. - Выпить хочешь?
Потому, что вот я совершенно точно хочу. И чем больше, тем лучше. Хочу забыться, расслабиться. Хотя бы ненадолго не переживать из-за всего этого. Такое чувство, что у меня никого и не осталось. Есть только Айла, но это не тот человек, от которого я могу дождаться поддержки. И я вполне понимаю, почему. Я этого не заслужил. Но от этого ничуть не легче.
Я приподнимаюсь и сажусь в постели, уставляясь взглядом в стену. В комнате царит полумрак. Отдалённо слышен шум моря. Здесь здорово. У меня есть практически всё, чтобы чувствовать себя счастливым, но я опускаю взгляд на пластыри на руке. Снимаю их и провожу пальцами по свежему шву, всего на мгновение подумав о том, что мне жаль, что она не дала истечь мне кровью. Весь этот бессмысленный круговорот бы закончился и наступил бы покой.

Она серьёзно не поняла о чем я? Потому, что я вообще всё это время думал о том, что она не хочет со мной разговаривать. А ей вообще всё равно было. Вообще её не понимаю. Зачем тогда сказала, что будет рада, если я замолчу? Просто чтобы позлить? Я не отвечаю девушке. Не вижу в этом никакого смысла. Пожалуй, просто остановимся на выпивке и всё. Не знаю даже, должен ли дальше с ней о чем-то разговаривать или лучше считать, что игра продолжается? Она явно не горит желанием со мной общаться, а на сегодня я устал стучать в глухую стену. Лучше завтра, на свежую голову, подумаю, как быть. А сейчас...
Чуть вскидываю брови вверх, слыша её голос. Он врывается в моё сознание словно через пелену. А что я, собственно, делаю? Я опускаю взгляд вниз, наблюдая за тем, как Айла суетится передо мной, закрывая порез обратно. У меня не было провала в памяти, просто... такое чувство, как будто я слишком сильно погряз в своих мыслях и не особенно думал о том, что делаю.
- Всё нормально, - негромко отвечаю я ей. Пожалуйста? Забавно, она становится такая милая и заботливая, как только со мной что-то не так. И ведь не первый раз уже такое замечаю.
- На кухне, под раковиной. За ведром дверца в сторону сдвигается, - сообщаю я девушке, возвращая своё внимание к пластырю и ране. Мне он, в сущности, не мешает. И ничего не чешется. Меня и прежде посещали странные мысли, просто после смерти отца и похищения Айлы они стали куда настойчивее и чаще. А ведь мне самому даже и не кажется, что что-то не так, пока я не сделаю что-нибудь из ряда вон. Только и остаётся, что последствия разгребать. Впрочем, сейчас Айла меня не слышала, не знала, о чём я думаю, и я просто снял пластырь, ничего больше. Мелочь же. Но она так переполошилась, словно я снова себе ножом руку вскрыл.
Я поднимаю взгляд на девушку, когда она возвращается, принимаясь бинтовать мне руку. Протягиваю ладонь, касаясь её лица и мягко глажу по щеке. Она выглядит обеспокоенной. И это так странно, потому, что это тот же человек, который активно демонстрировал ко мне безразличие, когда я пытался поговорить с ней о том, что между нами происходит.
- Мне что, постоянно себе вредить, чтобы ты ко мне хорошо относилась? - вскинув брови, уточняю я у неё. Я не мешаю девушке бинтовать мою руку, но это меня сейчас меньше всего волнует.
Я слезаю с дивана, садясь на пол рядом с Айлой, ловлю в ладони её лицо и тянусь к ней, чтобы поцеловать. Ну, говорить у нас не выходит от слова вообще. По крайней мере по нормальному. А секс всегда хорош. Особенно когда Лестрейндж не пытается делать вид, что ей это совершенно не интересно.
Я отвлекаю её от перемотки, заваливая на спину. Прижимаюсь к ней всем телом, лишая шанса увернуться и сбежать. Затем перехватываю за руки и прижимаю их к полу, по обе стороны от её тела. Я оказываюсь зажатым между её бёдер и отлично ощущаю жар её тела. Просто безумно хочу продолжить, но не меньше этого я хочу с ней поговорить.
- Ты ведь этого хочешь, - вроде как вопрос, но с утвердительной интонацией. Уверен, что хочет. Отчётливо это вижу по её глазам, по участившемуся дыханию. Я помню, как она стонала раньше, как ей было хорошо со мной. Глупо отрицать, но она всё равно продолжает.
- И я хочу. Тогда почему мы не можем найти общий язык?
Я не даю ей ответить. Увлекаю девушку в поцелуй. На самом деле не уверен, что хочу слышать, что она может мне ответить. Я знаю, что ей есть за что меня ненавидеть. Ну, так пусть и ненавидит! До конца. Всё время. Пусть ей будет плевать, если мне плохо. Это, по крайней мере, будет понятно и логично. Но когда она язвит мне в ответ, закатывает глаза, а то и вовсе стремится в меня чем-нибудь зашвырнуть, а потом вдруг беспокоится о моём состоянии - это странно. Жутко путает. То обнадёживает, то отталкивает и злит. Во мне бушует целый вихрь эмоций и я не в состоянии взять его под контроль, а Айла в этом ничуть не помогает. И я знаю, что она сделает это снова. Будет изображать глыбу льда или даже станет ей. Не знаю, правда ли то, что она мне показывает. Я не умею читать людей. Я отлично понимаю, что ей хорошо со мной, по крайней мере физически. Но вот в том, что касается её чувств и мыслей во всё остальное время я ничего не понимаю. Я не отпускаю её руки, поднимаю их выше, чтобы перехватить за запястья одной рукой, а затем немного приподняться, направляя себя рукой и толкаясь внутрь. Заполняю её резким рывком, ощущая волнительное давление. Возвращаюсь к губам девушки и начинаю двигаться, постепенно наращивая темп.

Не вижу ничего такого в том, что аптечка прятана, а не лежит на видном месте. Наверное, это сила привычки. Родители всегда её куда-нибудь прятали. Вероятно, чтобы, пока я был маленьким, случайно не залез и не съел что-нибудь, чем можно отравиться. А потом просто привыкли, что она лежит в одном конкретном месте. Вот и я так же, чисто интуитивно выбрал безопасное место. Не говоря уже о том, что Айла в принципе непредсказуема. Мало ли решила бы навредить себе? Или мне. Поди её знай. Пока что, конечно, все её выпады больше тянули на банальное проявление раздражения, а не на попытку избавиться от меня, но вдруг в какой-то момент я до ручки её доведу? У неё меня вот доводить получается. Кто знает, где её собственный предел находится? Надо будет потом аптечку куда-то в другое место переложить...
- Двинь, если тебе от этого полегчает, - предлагаю я девушке. Но так ведь ей не интересно, верно? Если я сам разрешаю или предлагаю это сделать, то весь энтузиазм пропадает. Вся суть в том, чтобы я не хотел этого. Очень простая уловка, если хочется избежать последующих нападений. Впрочем, сейчас Айла в любом случае ведёт себя спокойнее, чем по началу. Может, начала смиряться с тем, где оказалась. Может, я бешу её не так сильно, как раньше, но ведь всё равно бешу, верно?
- Я говорю то, что вижу, - отвечаю я ей, прежде, чем прервать наш разговор поцелуем. Я знаю, что прав, что не надумываю. Ей нравится то, что я делаю и то как я это делаю, это не сложно понять по её томным стонам. Она отвечает на мой поцелуй, не пытается сопротивляться, она просто получает удовольствие от процесса, как и я. Но я не понимаю, как можно отделять эмоции от ощущений, никогда не умел. А вот Айла, похоже, неплохо с этим справляется. Уверен, она скажет мне много того, что я на самом деле не захочу услышать, если только я дам ей такую возможность. Может, именно от того, что я всё же боюсь услышать ответ на свой вопрос, я так и не даю ей продолжить. Не знаю, что буду делать, если она возведёт между нами стену, если даст понять, что всегда будет меня ненавидеть за то, что я сделал. Но этого уже не изменить. Это путь в один конец, я осознавал это с самого начала. Просто думал, что мне будет плевать на неё, на её чувства. Думал, что буду отрываться на ней за смерть отца, что буду вымещать ненависть и обиду и получать от этого удовольствия, а её слова не будут меня трогать. Вот только получилось всё с точностью да наоборот.
Я разрываю поцелуй, ощутив, что ей становится тяжело его поддерживать. Переключаюсь губами на шею девушки, оставляя яркие следы от засосов, обновляя те, что уже начали бледнеть. Не останавливаюсь до тех пор, пока не почувствую, как по всему её телу проходит дрожь удовольствия. Ещё несколько резких толчков и я кончаю в неё, останавливаясь. Шумно выдыхаю, отпуская её и ложась рядом на пол. Устремляю взгляд в потолок.
- Ты ведь понимаешь, что я никогда тебя не отпущу? - негромко спрашиваю я у девушки, не оборачивая голову в её сторону. Не хочу сейчас смотреть в лицо. Опасаюсь, что вместо полного ненависти взгляда увижу отчаяние или даже слёзы. Я не хочу причинить ей боль этими словами, просто хочу, чтобы она это понимала. Чтобы не строила иллюзий, которые неизбежно будут разрушены.
- И, зная это... ты планируешь ненавидеть меня всю жизнь?
Полагаю, звучит крайне удручающе: провести всё время с человеком, которого терпеть не можешь, вдали от дома, лишенной свободой. Даже не удручающе, просто безобразно и жестоко. Но... я не этого хотел. Я приподнимаюсь и сажусь на полу, взлохмачивая рукой волосы.
- Доказательства, - негромко произношу я, оборачивая голову в сторону девушки.
- Помнишь, я говорил о доказательствах причастности твоего отца к смерти моего? - уточняю я у Айлы. Прошло несколько дней, здесь была самая настоящая суматоха, не исключено, что это могло вылететь у неё из памяти. Так что я освежу эти воспоминания.
- Хочешь, я покажу их тебе?
Не знаю даже, что ей это даст и даст ли вообще хоть что-то. Но я получил их на почту, и теперь могу продемонстрировать Лестрейндж. До этого момента я вез её сюда с другой целью и не собирался ничего доказывать. Но теперь... хочу, чтобы она знала, что моё решение похитить её, хотя и было абсолютно идиотским, всё же не было лишено оснований.