Я уже несколько раз успел подумать о том, что надо было послать отца к чёртовой матери и улететь обратно. Это желание не проходило в принципе, просто иногда сменялось другими мыслями. Странно было увидеть его с этой, с новой стороны. Я уже давно смирился с тем, что они с матерью развелись, не ребёнок. Так бывает. Люди теряют друг к другу интерес, ищут чего-то нового. Да, в юности я весьма эгоистично считал, что им стоило остаться вместе ради меня, но сейчас я так уже не думаю. Они оба были бы несчастны. Просто... странно осознавать, что отцу для этого самого счастья одной женщины может быть недостаточно. И, более того, что у него даже не пара-тройка любовниц, а пара-тройка рабынь... Сам факт того, что в этом месте такое допустимо и повсеместно заставляет волосы вставать дыбом. Так что я пью стакан, за ним другой. Не люблю и не умею напиваться, но такие новости на трезвую голову переварить не выйдет в принципе.
Мы сидим в большой гостиной, с отцом и его друзьями. Они о чем-то шутят, говорят, а я слушаю в пол уха, цепляясь только за фразы, касающиеся девушек. Я не видел этих людей раньше, так что, полагаю, данными знакомствами он обзавёлся уже на острове. Или, может, это он подбил их приехать сюда так же, как и меня? Понятия не имею. Но, полагаю, если бы этих людей хоть что-то смущало в происходящем, то они бы не покупали себе девушек сами. Так что, какой бы ни была изначальная причина попадания в это место, сейчас их всё устраивает. А меня...
Допив, я практически сразу же наполняю бокал по новой, ленивым взглядом следя за одной из девушек - Стефи... или что-то такое - кружащей вокруг отца, и то садящейся к нему на колени, то обнимающей со спины. Вот так, если судить непредвзято, можно и в самом деле подумать о том, что они любящая парочка. Взаимопонимание читается в их жестах и взглядах. И уж если у них всё так отлично, если их обоих всё устраивает, то зачем ему понадобились другие? Не понимаю... нет, я определённо ни черта уже не понимаю.
- А чего твой парень скучает? - я чуть вздрагиваю и напрягаюсь, когда один из гостей обращает внимание на меня.
Я просто отмахиваюсь и утыкаюсь взглядом в бокал, подумав было слиться с интерьером, но не тут-то было. Отец обращается к Стефи с просьбой привести остальных девушек. И это именно просьба, потому, что он произносит "будь добра" и даже про "пожалуйста" не забывает, шлёпнув девушку по загорелой ягодице на последок. Она оборачивается на ходу и игриво рычит, изображая, будто выпускает когти. Меня аж передёргивает от этого зрелища. Нет, это определённо не та атмосфера, в которой я хотел бы наблюдать своего отца. Он сам не понимает, насколько это неловко? Или его вообще ничего не смущает?
Стефи возвращается довольно скоро, ведя под локти ещё двух девушек. Рыжую и блондинку. К ним отец относится на порядок холоднее. Любимица весьма очевидна. Он командует им развлечь гостей. И блондинка, к которой обращаются как к Иззи, помявшись, направляется к одному из его друзей. Девушку довольно быстро перехватывают и усаживают на колени, а я осушаю бокал, тщетно пытаясь припомнить, какой он по счёту.
- Позаботься о моём сыне, милая, - обращается он к Стефи и девушка, покачивая бёдрами приближается ко мне. Я немного вяло отвожу от себя её руки, наблюдая за рыжей, - тебе что, отдельное приглашение нужно? - спрашивает отец у рыжей, подталкивая девушку спину к кому-то из мужчин.
- Лезь под стол, - командует... Том? Нет, не уверен. Я не запоминал, мне не было интересно. Но сейчас моё внимание приковано именно к ним. Я напрягаюсь и сажусь в кресле ровнее, когда мужчина хватает незнакомку за волосы и тянет вниз.
- Пап, - не думал, что стану встревать, тем более с такими просьбами, но я просто не могу здесь сидеть и смотреть на это, - можно мне её? - я замираю, сжимая пальцы на бокале так крепко, что кажется, ещё немного - и он треснет.
- Уверен? - будто бы немного разочарованно уточняет он и я киваю в ответ.
- Тим, отдай ему сучку. Стефи сделает всё в лучшем виде, - заверяет он своего приятеля и мужчина нехотя отпускает волосы рыжей. Стефи отдаляется от меня, и, подойдя к девушке, вздёргивает её под локоть, чтобы оттащить ко мне. Она не менее груба и холодна к ней, чем сам отец. А она точно его рабыня, а не соучастница?
- Всё нормально... дальше я сам, - я останавливаю Стефи, касаясь локтя девушки и под пристальным взглядом присутствующих усаживаю её себе на колени. Затем снова тянусь к бутылке, чтобы налить. Наконец, беседа возобновляется и я выдыхаю, невольно скользя взглядом по соблазнительной фигурке рыжей. Я чувствую, что ей здесь не комфортно, да и мне самому тоже. Может, нам стоило бы уйти куда-то? Комнат в доме довольно много. Не думаю, что отец станет возражать, если мы займём одну из них. Я делаю глоток, а затем улавливаю взгляд девушки, и, немного подумав, протягиваю бокал ей.

Если честно, я вообще не думал о том, что буду делать с ней дальше. В том смысле, что вполне понятно, зачем здесь эти девушки и чего ждут все остальные, включая моего отца. И я тоже думал, что смогу расслабиться и получить удовольствие от происходящего, но пока что это мало походило на атмосферу, в которой воплотить подобное реально. Не знаю, когда отец сказал о том, что здесь будут девушки, которые нас обслужат, я почему-то представил себе проституток. Ну, то есть тех, кто воспринимает это как работу, делает то, что умеет, получает деньги, а затем уходит. Но не похоже, чтобы они имели такую возможность или получали с этого хоть какую-то выгоду. Довольно быстро стало понятным, что слово "рабыня" - не метафора, не громкое словцо, которое они используют для того, чтобы показать свою значимость. Ну, вроде как оскорбил другого - тем самым себя похвалил. Со мной это не работает, но я знаю многих людей, которым от этого действительно приятно на душе. Здесь же всё буквальнее некуда. Остров, отделённый от всего остального мира, рабство, словно мы вернулись на пару веков назад. Безумие какое-то. И хуже всего то, что отец с какого-то лешего решил, что мне будет интересно в этом поучаствовать. Да, может быть, мне не слишком-то везло в отношениях и я постоянно оказывался у разбитого корыта и полным разочарований, но это не значило, что мне хотелось чего-то... подобного. Это совершенно точно выходило за рамки моего представления о нормальном времяпровождении и человечности. Но не мне читать морали всем этим людям. Я ничего тут не смогу поделать. Пожалуй, лучшим вариантом будет просто улететь отсюда и сделать вид, что ничего этого вообще не было.
Я немного напрягаюсь, когда девушка склоняется ко мне. Она хочет начать... прямо здесь? Не знаю, как остальным, а мне от этого не по себе. И, мало того, я чувствую, что начинаю заводиться из-за того, что она делает. Мне действительно очень приятны её прикосновения, но не хочу так. Совершенно точно не хочу.
- Давай-ка, - я приостанавливаю её, отдаляя от себя, коснувшись плеч рыжей, - выйдем отсюда, ладно?
Я вроде как спрашиваю её, но при этом смотрю на отца. Он же не будет возражать? Достаточно уже того, что он втянул меня во всё это. Сексом при нём я заниматься не стану и уж тем более не хочу смотреть, как это будет делать он и его друзья. Просто отвратительно. Как его самого это вообще может устраивать? Да, может, я зажат и несколько консервативен в подобных вопросах, но, как по мне, это для кого угодно будет ненормальным.
Я поднимаюсь из-за стола, и, опустив ладонь на талию девушки, вывожу её из комнаты. До последнего оглядываюсь через плечо на отца, но, похоже, он уже потерял к нам всякий интерес. Я веду девушку по коридору дальше от гостиной, где собрались все эти люди. К комнате, в которой я оставил свои вещи. И ведь собрал целый чемодан! Думал, что задержусь здесь надолго. Но сейчас, если честно, очень хочется просто свалить.
Завожу рыжую в комнату и, закрыв дверь, убираю руку с её талии. Отхожу к окну, чтобы закрыть форточку и включить кондиционер. Здесь слишком жарко, ощутимо жарче, чем я привык. И душно. Я провожу ладонями по волосам и закидываю руки за голову, развернувшись к своей гостье. Ощущаю некоторую растерянность, глядя на неё. Она очень привлекательна, одета в чертовски короткое и сексуальное платье. У неё потрясающая фигура, и, я уверен, секс тоже должен быть хорош, но это всё не моё.
- Нам не обязательно, - я немного поджимаю губы и качаю головой, - не обязательно чем-то заниматься. Можем просто посидеть, потом вернёмся... я скажу, что всё было... супер, - я пожимаю плечами, и, шумно выдохнув, прислоняюсь к столу, не сводя взгляда с девушки. Затем, немного помедлив, я опускаю руки вниз и протягиваю ей ладонь.
- Валиант, - представляюсь я. Полагаю, у неё есть имя, потому, что "сучка", "дрянь" и все прочие слова, используя которые отец обращается к ней и остальным - кроме, конечно, Стефи, у неё явно тут золотой билет - на него совершенно не тянут. И я хочу узнать, как её зовут. Боюсь, что я не в состоянии решить её проблему и помочь сбежать отсюда. И мне правда жаль. Но мой отец тот ещё кретин, как оказалось. Полагаю, я знаю о нём гораздо меньше, чем думал. И мне совершенно не нравится узнавать его лучше. Я бы сказал, что такие откровения на психологическую травму потянут, но разве ему есть до этого дело? Он был так рад, рассказывая мне обо всём этом, так горд, словно не видел ничего дурного в том, что купил трёх девушек и использует так, как ему это заблагорассудится. И если будучи подростком я жалел о том, что родители разошлись, сейчас я понимаю, что маме просто безумно повезло порвать с ним. Жаль я сам не могу этого сделать.
- Хочешь чего-нибудь... может, выпить? Ещё выпить. Я бы точно не отказался. От всего этого голова просто пухнет. Нужно как-то спустить пар. И прибор из фильма "люди в черном" был бы идеальным вариантом, но, увы, он не существует.

Странный вопрос. Она спрашивает об этом так, как будто бы мы на свидании и её и правда волнует то, что я о ней думаю. Но она тут не по своей воле, она не хочет спать с кем-то из этих людей и я не исключение. Так не всё ли равно, нравится она мне или нет?
- Нравишься, конечно, - отведя взгляд в сторону, негромко отвечаю я. Да и как она может не нравиться? Наверняка на торгах выставляют только привлекательных и сексуальных девушек, всё остальное только по личному предпочтению и заказу, там уже кто угодно может оказаться. Но она, я уверен, могла бы заинтересовать любого. Просто речь ведь не об этом. Неужели она настолько боится того, что мой отец узнает, что между нами ничего не было, что не будет пользоваться моим предложением обойтись сегодня без излишних контактов? Сомневаюсь, что это её личная инициатива. Он её запугал. Раньше бы я так на него не подумал, но после того, что увидел сегодня, полагаю, это бы меня уже не удивило. И ведь его устроило то, что девушку схватили за волосы. Ему явно плевать, было ей больно или нет. Просто вымораживает. Если честно, помимо прочего, сейчас очень хочется вернуться в зал и набить ему рожу как следует. Заставить его встряхнуться и посмотреть, наконец, что он творит.
- Сидни... Сид, мне нравится, - киваю я ей. Я немного смущён тем, что она решает вернуться к тому, что начала за столом. Если я откажусь, я подставлю её или нет? Я не знаю, правда, но такое чувство, что да. Всё её поведение говорит об этом. Я невольно оглядываюсь вокруг, ища взглядом подсказку. Но я не знаю, что именно ищу. А потому и не нахожу, шумно выдыхая, когда она принимается меня целовать. Хочу ей ответить, потому, что это возбуждает, но понимаю, что если сделаю это, то буду ничуть не лучше, чем отец. Совершенно дурацкая ситуация.
И вот уже её пальчики забираются в мои брюки и я шумно выдыхаю, ощущая, как завожусь от этих прикосновений. Хочу остановить её и не хочу одновременно. Мне всегда было интересно узнать, как это, но мои бывшие были слишком закомплексованы или брезгливы или даже и то и другое. Не знаю даже. В любом случае, из своего предыдущего опыта я имел в голове устойчивую мысль о том, что женщинам этот процесс совершенно не нравится. Так зачем она это делает, если я даже не требовал от неё ничего такого?
- Чёрт...
Я закрываю глаза и опускаю руку, коснувшись её волос. Хочу немного притормозить, потому, что ощущения непривычные. Безусловно, безумно приятные и волнительные, но всё же новые. Я не мешаю ей, потому, что, кажется, она знает, что надо делать лучше меня. И я просто отпускаю эту ситуацию. Стараюсь не думать о том почему я здесь оказался и почему не предпринял ничего, чтобы остановить девушку. Мне надо поговорить с ней. Нормально поговорить, а не вот так. Не она сейчас со мной разговаривала, а страх, укрепившийся внутри неё. И, похоже, пока мы в пределах дома, пока отец поблизости, ничего другого ожидать и не стоит. Могу я увести её отсюда? Наверняка надо будет спросить об этом отца. А если он заподозрит что-нибудь? Я приоткрываю глаза, хрипло простанывая, когда ощущения набирают свои обороты и мой взгляд невольно упирается в рамку зеркала. Красивый витой узор, но один из элементов декора сбит и на его месте маленькая чёрная... камера. Я закрываю глаза обратно и заставляю себя расслабиться, чтобы всё-таки кончить, но эта чёртова камера, тот факт, что за нами всё равно наблюдают, даже при том, что мы ушли из общей залы, просто злит. Хренов старый вуайерист. Я кончаю ей в рот, отстраняюсь, поправляя брюки. Затем снимаю с себя рубашку и отбрасываю её сторону.
- Здесь душно, - замечаю я, словно бы не включал кондиционер.
- Пойдём лучше на пляж... у тебя есть купальник?
Не знаю, насколько естественно я могу играть, не покажется ли это подозрительным отцу. Всё это чертовщина какая-то. Я лезу в свою сумку, чтобы достать полотенце и сменить брюки на пляжные шорты.
- Я скоро вернусь, - предупреждаю я девушку, закидываю полотенце на плечо, - только предупрежу отца.
Лучше с ним без фокусов. Если ему нормально что-то такое вытворять в отношении девушек, то как знать, как на самом деле он относится ко мне самому? Я захожу в зал в разгар процесса, который предпочёл бы не видеть. Невольно морщусь и отворачиваюсь.
- Мы на пляж, - бросаю, прежде, чем уйти. Я сказал это довольно громко, так что, надеюсь, он меня всё же услышал. Я возвращаюсь в комнату, обнаруживая там девушку и шумно выдыхаю, окидывая взглядом её фигуру. Она и в одежде смотрелась отлично, но так...
Я протягиваю ей руку, беря за ладонь, а затем просто вывожу из дома, не проронив больше не слова. Как-то не по себе тут что-то обсуждать. Так что я расслабляюсь только когда мы уходим на достаточное отдаление от здания. Пляж пустой, ноги легко зарываются в золотистый песок, с моря в лицо дует приятный ветер, и, в целом, остров - не люди, находящиеся на нём, а само место - мне очень нравится. Но не могу же я сделать вид, что всего остального попросту нет?
Наконец, я останавливаюсь и разворачиваюсь к девушке.
- Прости, что тебе пришлось это делать, - я говорю негромко, осторожно поглядывая на неё, - не нужно здесь притворяться... тут не должно быть камер. Я не знал, чем он... чем отец здесь занимается. Это всё жесть какая-то. Я не знаю, могу ли я чем-то тебе помочь... правда не знаю.

Не должен? Мне почему-то так совсем не кажется. Мне не кажется, что она врёт, говоря это, просто что именно толкает её так говорить? Действительное желание понравиться или всё-таки страх? Что-то мне подсказывает, что второго здесь в любом случае значительно больше. И настолько, что если первое даже и имеет место быть, в чем я, в сущности, не уверен, то оно и вовсе не имеет никакого значения.
- При нормальном раскладе это должно нравиться не только мне, но и тебе, - мрачно отвечаю я ей. Сама ведь наверняка это понимает. Лично меня не устраивает, если я занимаюсь с девушкой сексом и по итогу остаюсь довольным только я. Это не только неправильно и безразлично по отношению к партнерше, так ещё и по самооценке бьёт, вроде как я не способен доставить ей удовольствие. Впрочем, ладно, с тем, что Сидни делала в комнате я вообще не представляю, как она могла бы получить удовольствие. Если мне хотелось этого, то стоило продолжить. Но это просто не представлялось там, где в комнате стоит камера. Я совершенно не хочу, чтобы какие-то третьи лица наблюдали за мной в такой момент, это мешает расслабиться, и, собственно, наслаждаться процессом. В этом плане я вообще не понимаю, как работаю порноактеры. Для меня это был бы дикий стресс. Впрочем, что уж там, я и сейчас ощущаю себя не комфортно.
- Знаю.
Я бы и без пояснений от отца догадался бы, что такую информацию нельзя выносить за пределы острова. Если тут такое сплошь и рядом, то не охраняй кто-то эту тайну, тут бы давно навели шороху. Я не враг сам себе, так что не стану об этом где-то распространяться, как бы мне это ни претило. Но Сидни - это другое. Я могу с ней поговорить об этом начистоту. По крайней мере если я хочу, чтобы она мне доверяла, чтобы была со мной честной. И ей совершенно точно не нужно делать то, что она делает. Хотя глупо отрицать, что мне приятно прикасаться к ней. Очень даже. Я шумно выдыхаю, ощущая под ладонью упругие ягодицы и невольно облизываю губы, улавливая взгляд девушки.
- Да, я... - запинаюсь, не зная, что сказать ещё. Это "да" относится не к тому, что она может что-то сделать, потому, что я как раз-таки не хочу, чтобы она что-то делала. Хочу дать ей возможность как раз-таки ничего не делать. Стать для неё небольшой отдушиной, убежищем из этого секс-кошмара. Но я определённо могу её попросить у отца снова. Могу ли я вообще попросить её себе? Не на сейчас, а на совсем? Если честно, не представляю, как он отреагирует. Да, как-то он отдал мне свою машину, потому, что она мне очень понравилась. Я тогда только учился водить, на его старой, он повёз меня прокатиться вместе и я вскользь сказал, что эта машина - совсем другое, не то, что предыдущие. И он отдал мне ключи. Сказал, что я могу считать её своей. Но сейчас... речь ведь не о легко заменяемой, при наличии денег, машине, а о человеке. И деньги тут явно совсем другие. Впрочем, разве он считает Сид и тех других девушек за людей? В любом случае, мне стоит попытаться.
- Мы не в доме, - негромко сообщаю я девушке, отняв руку, чтобы взять в ладони её лицо и уловить взгляд. Со стороны может показаться, будто бы я собираюсь её поцеловать, но это не так. Хотя, в принципе, я думал о том, что хочу этого. Хочу её. Чёрт. Очень соблазнительно, но не хочу, чтобы мне потом перед самим собой стыдно было, что уступил минуте слабости.
- Тебе не нужно делать со мной то, чего ты не хочешь, чтобы оставаться рядом. Ладно?
Я не боюсь говорить ей это, знаю, что она не передаст мои слова отцу. Не хочу, чтобы Сид решила, будто бы я говорю так потому, что она мне не интересна, потому, что для неё, очевидно, это звучит примерно как то, что я не стану ей помогать. Но это не так. Интересна, даже очень. Но не хочу, чтобы всё было вот так... аморально.
Возвращаться в дом нельзя. Мне нужно снять какую-нибудь квартиру в городе. Или номер... здесь вообще отели есть? Как-то не задумывался, на самом деле. Тут вроде как не совсем курорт, тут скорее постоянные обитатели. Гостиницу, наверное, держать не слишком-то выгодно, нет большого потока посетителей.
- Они сейчас заняты... можем поехать куда-нибудь в город. Посидеть там, - произношу, мягко поглаживая её большими пальцами по скулам, - или здесь, на берегу... не хочу туда возвращаться.
Думаю, Сидни хочется этого не больше, чем мне. Так что я просто надеюсь, что она не продолжит ко мне лезть, потому, что в конце концов я могу снова уступить ей, а потом опять буду жалеть. Мне вот уже сейчас не комфортно от мысли о том, что я позволил ей сделать в доме. Мне понравилось, было здорово. Но осадок от того, что она делала это сама того не желая просто отвратительный.

И вот опять! Как мне поверить в то, что она говорит? Не делает ли она это просто для того, чтобы задобрить меня? Я уже понял, что я для неё шанс избежать общества моего отца и его конченых друзей, но мешает ли ей это говорить правду? В принципе, нет, но слишком уж много обстоятельств, которые свидетельствуют в пользу того, что она не может быть довольна ни моим обществом, ни тем, что я могу с ней сделать. Она тут против воли, уже подверглась насилию, а я ещё и часть той компании, которая над ней издевалась. Она ненавидит меня, наверняка не меньше, чем их, просто по умолчанию. Я меньшее из зол и это единственная причина, по которой она тянется ко мне.
Это не задевает, ну, разве что совсем немного, ведь мне было бы приятно нравиться ей по-настоящему. Она очень привлекательна и горяча, кому не будет приятно внимание подобной девушки? Но, в остальном, ей не нужно врать мне о том, что она чувствует, для того, чтобы получить мою защиту. Я ведь уже сказал ей об этом. Но, кажется, Сид не может в это поверить. Она слишком сильно пострадала, так что не удивительно. Но я должен помочь ей. Помочь и убедить в том, что я говорю правду.
- Сид... нас никто не слышит. Не надо говорить такое, ладно?
Это чертовски заманчиво. Да если бы не все эти идиотские условия, если бы она сказала мне это просто так, не будучи вынужденной искать моей защиты, я был бы просто на седьмом небе от счастья. Но сейчас я вижу только девушку, которая переступает через себя, для того, чтобы избежать худшей участи. И это не правильно, чёрт возьми.
- Хорошо, - киваю я девушке, - тогда поедем.
По крайней мере это я могу сделать. Так я помогу ей. Во всяком случае, я надеюсь, что это именно так. И следующим вопросом Сидни озвучивает мои опасения, заставляя меня на мгновение замереть. Ведь если отец разозлится, он наверняка отыграется не на мне, а не ней или на какой-то другой рабыне, чего я тоже совершенно не хочу. Но помочь всем сразу я не в состоянии. Я не уверен даже в том, могу ли защитить хотя бы Сидни.
- Я поговорю с ним, - обещаю я ей, - скажу то, что он хочет услышать.
Скажу, что решил развеяться, что развлекался с его рабыней. Может ли он за это на меня злиться, если сам предложил мне выбрать одну из его пленниц и развлечься? Вот я и выбрал. Не моя проблема, что у него беда с головой и понятия о развлечениях у нас с ним очень сильно расходятся. Это просто бред собачий. Не могу принять это, но отрицать, что мой отец оказался самым настоящим мудаком просто глупо. Я не могу себя обманывать, не в состоянии придумать ему хотя бы мало мальски сносное оправдание. Хоть что-то, чтобы суметь смотреть на него снова без неприкрытого отвращения и ненависти. Это не тот человек, которого я знал. Вот только, полагаю, он всегда был таким. Люди не меняются. Скрывают свою настоящую сущность. И вот, похоже, он решил, что я дорос до того, чтобы узнать, какой он на самом деле. Лучше бы этому никогда не случаться. Я бы определённо выбрал блаженное неведение. Но теперь уже ничего не поделаешь.
Я наклоняюсь к девушке, отвечая на её поцелуй. Это безумно приятно и возбуждающе, но всё ещё совершенно неправильно. Так что я отстраняюсь от её губ, проводя ладонью по щеке девушки, а затем беру её за руку и тяну к машине. Пару раз оборачиваюсь через плечо на дом, но на этом всё.
Выдохнуть более-менее свободно мне удаётся только когда мы оказываемся в городе. Я останавливаюсь в отеле, снимая номер и отправляюсь туда вместе с девушкой. Я и так уже выпил, но, такое чувство, что не помешает ещё пару бокалов опрокинуть. И чего-нибудь покрепче, потому, что голова просто кругом идёт от всего этого безумства.
Я беру бутылку и опускаюсь на кровать, сосредотачивая взгляд на Сидни.
- Есть хочешь? - уточняю я у неё. Здесь рядом полно заведений, откуда можно что-нибудь заказать в номер. Я поднимаю бутылку и чуть изгибаю брови в вопросе. Может, она тоже не прочь выпить? Я бы на её месте точно предпочёл бы надраться и забыть обо всём, что тут происходит.
- Мне жаль, что ты оказалась здесь, - произношу я, открывая бутылку, чтобы сделать глоток прямо из горла.
- Пожалуйста... когда моего отца нет рядом, не надо вести себя так... просто не надо, ладно? - я возвращаю взгляд к Сидни. Она в купальнике, потому, что я вытащил её на пляж, так что её роскошная фигура вообще ничем не прикрыта. Так что я отвожу взгляд. - Не хочу быть одним из твоих мучителей. Ты мне нравишься, правда... но это всё неправильно. Я не знал, что он таким интересуется. Он сказал мне, что пользуется услугами проституток... а это другое, - я пожимаю плечами и качаю головой. Я бы не осудил его, если бы он и в самом деле просто платил женщинам за секс. Не вижу в этом ничего плохого. Но в том, что, как оказалось, происходит на самом деле, не могу найти ровным счётом ничего хорошего.
- Я не знаю, что мне с этим делать. Никогда не видел эту его сторону. Не хочу верить, что такой он и есть на самом деле.

Я чуть киваю ей. Как скажет. Не хочет есть, я заставлять не буду. Хотя тут уж скорее у неё из-за стресса аппетита нет, но это тоже не изменить, пока не сменишь травмирующую обстановку. И я хочу помочь ей с этим. Очень надеюсь, что у меня получится, и в то же время боюсь, что не только не облегчу девушке жизнь, но и сделаю всё ещё хуже.
Я пожимаю плечами. Может и не похож. Может, она так говорит только потому, что я хочу это услышать. Я правда не знаю. Я уже запутался и от всего этого голова только сильнее гудеть начинает. Я протягиваю ей бутылку и предлагаю сесть рядом со мной на кровать, похлопав по ней. Я не собираюсь ничего с ней делать. Не то, что бы не хочу. Просто не буду.
- Бывает, да... но не настолько же, - я поджимаю губы и качаю головой. Для меня нечто подобное - это слишком. Думаю, для неё тоже. Просто она пытается... успокоить меня? Это так странно, учитывая то, что по идее, это я должен убеждать её в том, что всё в порядке и что всё будет хорошо.
- Тогда просто не делай того, что не хочется, ладно? - поднимая взгляд на Сидни, прошу я её. Если она хочет поцеловать меня или же чего-то большего, то я не буду возражать. Но в этом я, если честно, сильно сомневаюсь. Думаю, когда проходишь через нечто подобное, последнее, чего хочется - повторять всё тоже самое с кем-то ещё. Я не силён в психологии, но, думаю, это попросту логично.
Я вскидываю брови в вопросе. Мой отец и не виноват? Она и правда в это верит или просто убеждает себя в этом? Или это он её в этом убедил?
- Тебе, как минимум, мог достаться более адекватный хозяин, - замечаю я. Тот, кто не стал бы её бить за непослушание или делиться ею со своими друзьями или я не знаю что ещё он там с ними делает, но, уверен, ничего из этого мне бы тоже не понравилось.
- Так что в том, как он себя ведёт, он определённо виноват.
И пусть даже не пытается переубедить меня. Пусть ещё скажет, что он не выбирал, каким ему быть. Может, свою жестокую натуру он и не выбирал, но вот давать ей волю или же нет - очень даже. Поэтому все его поступки исключительно на его совести, а не на каком-нибудь там стечении обстоятельств. Если отец купил Сидни на аукционе, то это действительно не по его вине она находится здесь. Но то, что он её выбрал и то, что он в дальнейшем с ней делал - уже его ответственность. Я уверен, что если бы мне вдруг пришло в голову купить себе рабыню, я бы точно так себя не вёл. Да и не представляю, на самом деле, что могло бы меня побудить на такой поступок. С другой стороны, сейчас я очень хочу забрать Сидни себе. Я не могу её освободить, но я могу защитить её от отца. И лучшим вариантом для этого было бы сделать её своей. Ей бы больше не пришлось исполнять его капризы. Но одно дело машина, и совсем другое дело - человек. Да и уж если совсем задумываться над этим, то вот, допустим, он отдаст её мне. Но он купит на её место другую девушку и будет издеваться уже над ней. И что же тут хорошего? Я знаю, что не могу исправить происходящего на этом острове. Это просто вне моей власти, не зависимо от того, как сильно мне бы этого хотелось. Нужно перестать об этом думать. Я не герой, я здесь не для того, чтобы спасать всех вокруг. Но я могу сделать это хотя бы для Сид, разве нет?
- Расскажи мне о себе, - прошу я девушку, сев к ней в пол оборота и забрав бутылку, чтобы сделать ещё пару глотков. Затем я возвращаю бутылку обратно и снимаю с себя рубашку, запоздало сообразив накинуть её на плечи девушке. Вот, так гораздо лучше. Не хочу, чтобы она ощущала себя некомфортно рядом со мной. Мне нравится разглядывать её, но я не уверен в том, что это нравится ей самой.
- Я вот, например, фотограф, - я пожимаю плечами и улыбаюсь, - снимаю для своего блога и разных журналов, даже для некоторых популярных. Ты очень красивая, - я снова отвожу взгляд в сторону, - уверен, я мог бы сделать потрясающие фотографии с тобой.