С тех пор, как апокалипсис сровнял с землёй привычный уклад жизни, прошло довольно много лет. Остатки человечества пережили катастрофу, стряхнули с себя радиоактивную пыль и снова встали на ноги. Вот только единым целым им не суждено было стать даже перед лицом общего врага - мутантов, появившихся вследствие катастрофы.
Часть людей вернулась в города, восстанавливать утерянную цивилизацию, возвращаться к привычной жизни. Спустя десятилетия их дела пошли в гору. Оставшиеся же решили не мудрить и объединиться с природой. Проще говоря, они сами отбросили себя на несколько ступеней эволюции назад, лишь помогая случившейся трагедии топтать человеческий род. Так или иначе, они тоже выжили, и во многих сферах извлекли для себя новую пользу. Вот только медицина для них оставалась недоступной. Простейшие болезни уносили и без того немногочисленные жизни. Община, в которой обитал Коннор, в конце концов взбунтовалась. В короткие сроки был составлен план по похищению специалистов из "цивилизованного общества", которых было решено заставить работать на общину. Коннор и Майкл, как еще не забывшие языка, бытующего среди цивилов, да и в принципе как добровольцы, отправились воплощать план.
Сперва понадобилось раздобыть более-менее сносную одежду, ведь то, в чем ходили в общине, автоматически выделяло их в населённом городе.
Слившись с толпой, они некоторое время изучали поселенцев, после чего остановили свой выбор на двух девушках, чьи навыки были максимально необходимы общине. Безусловно, специалистов хватало и среди мужчин, но с ними было бы сложнее справиться. А выбранных девушек нужно было не только схватить и доставить, но и удерживать их в общине. Силой, если придётся. Рассчитывать на мирный договор не приходилось. Цивилы враждовали с дикарями по вполне понятным обоим сторонам причинам. Одной из них было преимущество вернувшихся в города в восстановленных навыках.

Для упрощения задачи было решено разделиться. Встреча была назначена на контрольном пункте за пределами города. До тех пор каждый действовал сам по себе: как минимум один был обязан вернуться домой с добычей. Если бы схватили обоих, то операция была бы полностью провалена. К тому же, предупредить о беде общину было бы некому.

Он поджидал девушку в проулке, на исходе дня, когда та спокойно возвращалась с работы. Выйдя из укрытия, мужчина довольно скоро настиг брюнетку, ступая практически бесшумно. Схватив девушку, он первым делом зажал ладонью ей рот, дабы та не подняла крик, после чего уколол в шею, усыпляя. Игла дротика, которым, впрочем, не пришлось стрелять, была выдержана в концентрированном растворе усыпляющих трав.
Уже после этого он связал ей руки за спиной и с темнотой покинул город в автомобиле. Последний был брошен за пределами города за ненадобностью: никакого топлива у дикарей всё равно не имелось. К тому же, в укромном месте его поджидала лошадь, взобравшись на которую вместе с девчонкой, Дельгадо отправился к контрольной точке.
Теперь руки девушки были связаны спереди, а сама она крепким жгутом была примотана к телу мужчины. Он не мог допустить того, чтобы пленница свалилась по дороге, а постоянно проверять, сползла она или нет, возможности не было. Необходимо было следить за дорогой, за возможным хвостом и появлением монстров.

К рассвету Коннор усмирил ход лошади. Необходимо было сделать привал. Животному требовался отдых, да и, к тому же, девушка уже должна была проснуться.

У девушки будет много вопросов, когда она придёт в себя. И это вполне понятно и закономерно, однако, пока Коннор не мог на них ответить. Не раньше, чем они доберутся до места. Возможно, поняв, насколько плохо обстоят дела (она ведь не сможет вернуться домой, они попросту не планируют её отпустить), девушка будет искать любые возможности для побега. К тому же, если начать с ней беседу, она может решить, что разговорит его и переубедит, а это в его планы не входило.
- Я тебя похитил, - отвечает Дельгадо. Впрочем, мужчина говорит на испанском, так что если вдруг она не владеет этим языком, то вряд ли поймёт, о чем он. Он был почти уверен в том, что это ей ничего не даст: мало людей из нового поколения изучали старые языки, для них это было напрасной тратой времени, которое приходилось тратить на получение куда более ценных знаний, вроде той же медицины. Тем не менее, этого ей должно быть достаточно для того, что бы понять, что он говорит, да только на незнакомом ей языке. Сразу это интереса к желанию задавать вопросы может и не отобьёт, но уж точно помешает ей вступать с ним в какие-либо пререкания, в виду полнейшей бесполезности данного занятия.

Коннор находит укрытие - заброшенный и почти полностью опустевший склад. Не промышленный - огромный и необъятный для глаза - а небольшой, вроде того, который мог быть у продуктового магазина. Самих продуктов там, разумеется, уже давно нет, а если бы и были, то съесть их рискнул бы только суицидник, учитывая то, что этим продуктам пришлось перенести и как много лет назад это случилось.
Он останавливает коня, и, ослабив натяжение, снимает жгут. После спешивается, а потом снимает с седла девушку, ставя её на землю. Мужчина скручивает жгут и отправляет его в карман рубашки, после чего идёт к складу, ведя девушку под локоть, а лошадь под уздцы. Толкает ногой дверь. В лицо ударяет затхлый воздух. На складе темно, так что приходится оставить дверь открытой, дабы пропускала свет. Лошадь он оставляет снаружи: всё заросло настолько, что возможность найти что пожевать предоставляется практически на любом участке пути. Больше никто не выкашивает траву, не подстригает кусты, не прочищает дороги.
С девушкой же он продолжает следовать внутрь помещения, вооружившись ручным фонарём.

Он отпускает её, для того, чтобы снять с себя рюкзак и достать оттуда свернутое покрывало. Стараясь на выпускать девушку из виду, чтобы предотвратить возможное бегство, он натаскивает с помещения склада коробок, ломает их и разводит костёр прямо в помещении: высокие потолки предотвращают возгорание. Коннор снова хватает девушку под локоть и тащит на улицу, где жестами старается объяснить ей, что он от неё хочет. А именно им необходимо нарвать травы. Так что срывая немного, он показывает ей, потом бросает на землю, где постепенно начинает собираться куча. После чего развязывает её руки и кивает в сторону зарослей. Далеко уйти ей он не позволит. Да и решив сбежать девушка лишь заставит его ненадолго отвлечься от сбора травы, которая им понадобится для того, что бы не спать на холодном и более, чем жестком полу. Оставалось надеяться, что она поймёт, что от неё требуют и не станет упрямиться: в любом случае, изъясняться на понятном ей языке мужчина пока что не спешил.

Конечно, не понимает! На то и был расчет. Вряд ли девушка притворялась так же, как и он. Во всяком случае, для той, что хотела получить ответы, это было бы как минимум странно. Ведь она могла бы продолжить беседу на его языке, если бы знала его, конечно же. Всегда оставалась вероятность двойного обмана, но это уже было ближе к паранойе, нежели чем к правде.

Похоже, что девушка понимает, что от неё требуется, так что, оглядевшись по сторонам, дабы убедиться в том, что у них здесь нет нежеланных наблюдателей, Дельгадо и сам принимается рвать траву. Стоять и ждать, пока с этим справится пленница он не собирался - слишком много времени уйдёт, а траву он рвать предложил отнюдь не ради развлечения.
Вот только не долго она выполняет его указания, по всей видимости, решив предпринять ещё одну попытку выйти с ним на контакт. Вдохнув и оставив в покое траву, Коннор уставляется на девушку, которая тем временем дважды повторяет ему своё имя, вероятно, предположив, что с первого раза он не поймёт.
- Коннор, - всё же, решив немного уступить ей, произносит мужчина и несильно пожимает протянутую ему ладонь, после чего уже возвращается к траве. Для того, что бы назвать своё имя, в принципе, нет необходимости понимать её язык, так что мужчина продолжает придерживаться версии того, что им не судьба побеседовать по-человечески.

Он едва удерживает усмешку, когда девушка делает комплимент его скакуну, а потом и ему самому. Ничего такой, да? Дельгадо бросает взгляд в сторону Амели, окидывая её оценивающим взглядом. Да, и она тоже "ничего такая". И определенно привлекательнее практически любой девушки из его общины, так что он, бесспорно, заинтересован. И Коннор прекрасно понимает, что будет не единственным, кто положит на девушку глаз. Вот только она будет полезным членом общества, соответственно, неприкосновенной, что сильно ограничит возможность подобраться к ней.
- Собирай траву, - отвечает он, вновь демонстрируя ей сорванные сорняки и бросая их в кучу.

Участие девушки в этом процессе было скорее символическим, что бы столбом не стояла и из виду не пропадала, так как мужчина в скором времени и сам справляется с тем, что бы собрать условно необходимый объём. Он вручает брюнетке сноп травы, всё остальное берёт сам и кивает ей головой следовать в сторону склада. Входит следом, направляясь к костру, где сваливает траву на пол, распределяя её на небольшой участок, который позднее застилает покрывалом.
- Садись, - снова командует Коннор, несильно толкая девушку в сторону настила.
Он ломает еще пару ящиков, добавляя пару досок в костёр, после чего берётся за свой рюкзак и сам присаживается на импровизированную кровать. Мужчина достаёт из рюкзака сверток, в котором обнаруживается вяленное мясо, трава, похожая на салат и хлеб грубого помола, порезанный на куски и уже успевший несколько огрубеть.
- Ешь.
Может, он и говорит на незнакомом ей языке, но ему казалось, что сейчас должно быть вполне очевидно, что от неё требуется. Еда не такая как в городе, но он не переносной ресторан, выбора не предоставит. А привезти её в лагерь обессилевшую от голода он не может: у совета возникнут вопросы к тому, насколько он вообще заинтересован в привлечении людей из города к ним в помощь. Ещё обвинят в том, что он хотел её голодом уморить. Нет уж. Мужчина так же достаёт бутылку с водой, ставя её между ними и тем самым давая понять, что она может взять её, если захочет. Еду он пододвигает поближе к девушке и выжидающе на неё смотрит, сам пока не спеша начать есть.

То, что девушка демонстративно отказывается от еды, ему совершенно не нравится. Мужчина хмурится, но пока не спешит что-либо предпринять. Первым делом ему в голову приходит догадка о том, что, возможно, она считает еду небезопасной. Ну, вроде того, что это еда людей за пределами города, черт знает, где и как они её производят. Однако, воду она берёт и пьёт без особых опасений, что сбивает его прежнюю теорию относительно недоверия. Вот теперь становится совсем непонятно. И даже при том, что он прекрасно понимает, что она сказала, Коннор ей не верит. Это какой-нибудь протест? Нет уж, так не пойдёт.

Прежде, чем мужчина успевает решить, что ему предпринять, чтобы заставить её поесть, девушка перемещается поближе к нему. Он вполне понимает, что она говорит, и благодаря её жестам он мог бы это понять даже без слов, так что не будет ничего зазорного в том, что он на это отреагирует. Ему не холодно, погода спокойная, в помещении нет ветра, но, конечно, на пленнице нет толковой одежды, так что ничего удивительного в том, что она могла продрогнуть.
Мужчина снимает с себя куртку, откладывая её в сторону - в ней слишком много нужных вещей, включая те, которыми Амели могла бы навредить ему и даже самой себе - рубашку же, находящуюся под ней, мужчина расстёгивает и, стянув, накидывает на плечи девушки. Сам он остаётся в футболке.
- Надо есть, - настойчиво произносит Коннор, по прежнему на испанском. Он берёт кусок хлеба, кладёт сверху мясо и вкладывает в руки девушки.
- Тебе придётся.

Он выжидающе смотрит на девушку, прежде, чем самому взяться за еду. На самом деле, если бы она понюхала мясо, то узнала бы запах свинины. Ну, или нечто на него похожее, так как свинья всё же была дикой и не выращивалась специально по каким-нибудь особенным технологиям: её просто подстрелили.
Мужчина поднимается на ноги, для того, чтобы еще подкинуть дров в костёр, после чего достаёт из рюкзака еще один сверток - покрывало, служащее одеялом. Из такой же грубой ткани, но, впрочем, способное удерживать тепло, чего, по его мнению, более, чем достаточно.
Коннор ненадолго покидает помещение, дабы завести лошадь внутрь и запереть дверь. По возвращении же он опускается на кровать, ложась на спину, перед тем набив немного травы поплотнее под голову, на манер подушки. Закрыть глаза, впрочем, он не спешит. Он наблюдает за Амели, и уснёт уж точно не раньше, чем она. Помимо того, перед тем, как отправиться на покой, он убедится в том, что девушка лишена возможности сбежать.

Он не отвечает на её вопрос, продолжая молча глядеть. Решает, что если уж слишком часто будет "понимать" её, то девушка сможет догадаться как минимум о том, что он понимает её язык, как максимум - что он им владеет, и тогда уж точно не избежать вопросов. До базы всего пара дней пути, как-нибудь без разговоров он проживёт. Ну, а потом будет видно. Может, они и вовсе не будут общаться и ему не придётся оправдывать себя за то, почему он так поступил.

Девушка соглашается хотя бы на хлеб с овощами, и это его, в принципе, устраивает. Главное, что она не будет голодной, а уж если она не хочет мясо - бог бы с ней, это не принципиально. Его в диетологи не нанимали. И пусть он и считал идею вегетарианства пережитком прошлого (хотя она и прежде казалась ему довольно глупой), но всё же навязывать свои точку зрения не стал.

Амели подбирается к нему поближе и проявляет интерес, чем порядком озадачивает мужчину. Он не может понять, почему она так себя ведёт. Разве не должна бояться его и стараться держаться подальше? Если это попытка усыпить его бдительность, дабы в какой-то момент атаковать, а потом сбежать - то попытка не самая удачная, потому как он всё равно не считал, что даже небольшая фора ей чем-то поможет в борьбе против него. Но прерывать девушку Коннор не спешил, как и мешать ей.
Он усмехается и чуть качает головой, видя как она удивляется тому, что видит. А вот когда Амели решает нарушить его личные границы, мужчина порядком напрягается, едва ощутимо вздрагивая от прикосновения тонких пальчиков.
Он протягивает ладонь, касаясь её щеки и осторожно поглаживает большим пальцем по скуле.
- А если я начну раздевать и лапать тебя, что ты на это скажешь? - чуть изогнув бровь в вопросе, интересуется мужчина. И всё же, ответа он не ждёт, так как девушка навряд ли поймёт, что он говорит. Вместе этого, Коннор садится и наклоняется к девушке, вскользь, почти неуловимо касаясь своими губами её губ. Она лезет слишком близко, он делает ответный шаг. Он хочет спугнуть её, хотя вместе с тем и надеется на то, что она ответит ему. По-логике ему не стоит трогать девушку и склонять к чему бы-то ни было, как-то её запугивать. А вот если думать о вопросе не со стороны вопроса долга, а из личных ощущений - он был заинтересован и даже слегка возбуждён от этих осторожных касаний. Знала бы она, как давно к нему проявляла интерес привлекательная девушка и была бы осторожнее. Дельгадо не был обделен женским вниманием, но одного только физического удовлетворения потребностей было не достаточно. Ему хотелось испытывать интерес и влечение к партнёрше. И ухоженная изящная девушка из "цивилизованного мира" была чем-то вроде запретного плода, который, разумеется, он очень хотел бы попробовать.

Пальцы мужчины соскальзывают ниже, он зарывается в длинные темные пряди, касается ладонью её шеи, привлекая к себе и целует настойчивее. Заставляет её разомкнуть губы и впустить его язык внутрь.

Коннор всё силился понять, что же движет девушкой, и это никак не укладывалось у него в голове. Из-за её слов и действий в голове невольно мелькнула мысль о возможном наличии у пленницы нимфомании. Ведь если это не какой-то коварный план для побега, то нимфомания - единственный доступный и достойный вариант замены.
Ему больших усилий даётся не ответить ей что-нибудь, тем самым выдав себя. Но слова девушки звучат словно призыв к действию, и, черт возьми, он совершенно не хочет сопротивляться возникшему желанию.

Амели вновь пускает в ход свои пальчики, прикасается к нему и мужчина шумно вдыхает, совершенно отвлекаясь от того, что их окружает. Так что если бы в этот момент им не повезло и мутанты добрались бы до склада, пожалуй, они могли бы совершенно беспрепятственно наброситься и сожрать их с потрохами, потому как мысли Коннора теперь занимала девушка.
Он чуть отстраняется, помогая ей стащить с себя футболку. Замирает, когда девушка касается его губами. Он ловит её лицо в ладони, чуть отстраняя от себя и возобновляет поцелуй.
То, что она делала ему определенно нравилось. Вот только сейчас у Дельгадо совсем не было терпения на долгие прелюдии. Он уже возбудился и хотел продолжения. Мужчина валит Амели на кровать, поднимает её руки вверх, сжимая одной рукой за запястья, склоняется следом, практически не разрывая страстного и требовательного поцелуя.
Он расталкивает коленом её ножки, упирается между ними в кровать и скользит свободной рукой вдоль её бедра, выше, под юбку. Касается пальцами её белья, надавливая, сперва проводя вдоль, а после забираясь под ткань белья. Отвлекаясь от губ девушки, Коннор захватывает губами мочку ушка девушки, в то время как его пальцы вскользь ласкают её клитор. Он не слишком внимателен к деталям, иначе бы заметил неуверенность в её действиях. Но он не хотел вдумываться, не хотел допускать чего-то, что помешает ему.
Стоит лишь её телу откликнуться на его грубые ласки, как Коннор прижимается к ней плотнее, а немногим позже, расстегнув ремень, проникает в неё. Вжимает в кровать весом своего тела и грубым толчком входит глубже внутрь, уже в процессе поняв, что что-то тут не сочетается с предполагаемой нимфоманией...
Тем не менее, остановиться мужчина не спешит. Лишь отпускает её руки, перенимая на себя часть веса своего тела и снова касается губами её ушка, ненадолго замирая и позволяя ей свыкнуться с ощущениями, прежде, чем начать медленное движение.
Теперь её поведение кажется ему просто из ряда вон странным, да только у него больше нет вообще никаких догадок, с чего бы ей так поступать.

Он чувствует, как сильно девушка сжимает его плечи, словно тем самым призывая остановиться. Её стоны далеки от стонов наслаждения, и, похоже, он действительно зря поспешил. Вот только откуда ему это было знать? Она вела себя как-то слишком уверенно для той, кто не был готов к подобному повороту событий. Разве можно быть настолько наивной, что бы думать, что проявляя подобные знаки внимания, делая то, что делала она, можно просто взять и разойтись, как ни в чем не бывало? Да уж, об этом с ней не помешает поговорить. Потом, когда "языковой барьер" падёт.

- Тс-с, - он призывает её к тишине, мягко целуя в шею, когда Амели просит его прекратить.
Нет, это так не работает. Он не может ей ответить, не сейчас. Останавливаться мужчина не собирается. Он планирует сделать так, чтобы Нолан изменила своё мнение. Иначе она будет бояться близости, а ведь в ней может заключаться далеко не только боль.
Полностью перенеся вес тела на одну руку, второй мужчина скользит вниз, вновь забираясь под короткую джинсовую юбку и прикасаясь к девушке пальцами. Он надавливает на её клитор, мягко сжимает между пальцами, помогая её телу расслабиться.
Было бы куда проще сказать ей о том, что боль - явление временное. Черт знает, проводят ли вообще в современном мире беседы с подростками на этот счет. Она уже не маленькая, но не факт, что в такой обстановке кому-то дело было до того, что бы поговорить с ней о взаимоотношениях мужчин и женщин. Выживание для всех стояло на первом месте, для Амели самой главной задачей была медицина. Это и было причиной, по которой он выбрал именно её.
Нужно было подождать еще совсем немного. Но до этого момента он не хотел бы испортить и без того сомнительные отношения с пленницей.

Коннор находит её губы вновь. Поцелуй выходит прерывистым. Он продолжает движение, пусть пока и не спешит сильно увеличить темп. Похоже, девушка к этому банально не готова. Это растягивание удовольствия только раззадоривает его. Собственные движения кажутся ему слишком медленными. И, тем не менее, Дельгадо понимает, что у него есть довольно простой выбор. И если он сделает ставку на себя и получит удовольствие сейчас, делая всё так, как того хочется ему, девушка больше не приблизится к нему, да и скорее всего будет бояться того, что он вновь причинит ей боль. Поэтому он выбирает её, понимая, что в перспективе получит то, что хочет.
Он опускается ниже, стягивая лямку её майки и часть лифа, припадает губами к обнажившейся груди, захватывает затвердевший сосок, играет с ним языком, прислушиваясь к стонам и дыханию девушки.[AVA]http://s4.uploads.ru/7A4Iw.gif[/AVA]