Так получилось, что я свернул на кривую дорожку. Свернул еще когда был тупым подростком, который просто хотел своих карманных денег, которых строгие родители не выделяли, и уж тем более на всякую ерунду, не касающуюся учебы. Нужно ли уточнять, что мне не хотелось ни слушаться, ни уж тем более учиться? Возраст такой. Кто знает, может, если бы родители тогда не наседали на меня, или если бы в моей голове было чуть побольше мозгов, всё сложилось бы как-то иначе, но что имеем то имеем.
Мне уже приходилось сидеть за вооруженный грабеж, но как предполагается не вышло, ничему меня это не научило, и, оказавшись на свободе, я вернулся к тому, из-за чего и угодил за решетку. Так что когда я снова туда попаду было лишь вопросом времени. Тем более, что на последнем рейде мы сработали не слишком чисто и Чип облажался. Вот только он упорно валил вину на меня, из-за чего у нас возникла ссора уже когда мы вернулись в наше логово. Уладить конфликт разговорами не удавалось, в итоге Чип схватился за нож и напал на меня. Но, не смотря на то, что ему удалось меня ранить, победил в итоге я. Только перестарался, потому, что угомонившись Чип больше не встал. А подумать о том, что с ним делать дальше, да и вообще, как теперь быть, мы попросту не успели, потому, что из-за его промаха на наш след вышла полиция, так что мы все резво разбежались в разные стороны. Я знал, что мне нужно бежать и как можно дальше не только из-за ограбления, но и потому, что никто не поверит в то, что я убил его не нарочно. А получить вышку мне совсем не хотелось.
Вот только была высока вероятность, что я и до ареста могу не дожить. Чип ударил меня ножом в живот, и, не смотря на то, что я кое-как перебинтовал свою рану, она продолжала активно кровоточить. В больницу ехать был не вариант, тогда бы меня сразу же повязали, так что мне не пришло в голову ничего умнее, чем забраться в какую-нибудь ветеринарку. Выбора особого не было, так что я отправился в ближайшую. Если честно, сперва рассчитывал сделать всё сам. Сделал бы всё по тихому, убрал бы за собой, никто бы ничего и не узнал, а если бы и поняли, что тут кто-то был, то я был бы уже очень далеко. Однако, там были люди, так что мне пришлось затаиться и ждать, пока они уйдут. Кто же мог знать, что эта контра работает круглосуточно, что б их...
Я дождался, пока основная часть персонала уйдет по домам и не будет посетителей. Я видел, что за стойкой приемного отделения осталась только одна девушка, уж с ней-то я справлюсь. Если в здании окажется кто-то ещё будет уже сложнее, но ничего не поделать, положение у меня отчаянное. Я натягиваю на лицо маску и капюшон и захожу в здание, разворачиваюсь, чтобы повесить табличку "закрыто" и запереть на замок, прежде, чем достать пистолет и направить его на девушку.
- Не кричи, не делай глупостей, слушайся меня и останешься жива. Поняла? - вскинув брови, спрашиваю я, повысив голос.
- Кроме тебя в клинике кто-нибудь есть? - я прохожу внутрь, заглядывая в коридоры и прислушиваясь, но ничего не слышу, да там и вовсе выключен свет, так что похоже, что нет.
- Иголку с ниткой в руках держать умеешь? - я приближаюсь к стойке, упираясь дулом пистолета в её ключицы.
- Давай, не глупи, малышка, и скоро мы оба отправимся по домам. Идёт?
Не то, чтобы мне нужно было ее согласие. Мне нужно просто чтобы она была в состоянии  понимать, что я от нее хочу и выполнять это. Так что я отхожу на пару шагов назад, кладу пистолет на стойку, так, чтобы в случае чего можно было сразу его схватить, хотя, по большому счёту, с ней я и одной голой рукой справлюсь, даже будучи раненым.
Я задираю рубашку, демонстрируя девушке пропитавшееся кровью полотенце, примотанное к телу скотчем.
- Давай, наведи тут порядок, - требую я, шумно дыша. На самом деле, я чувствую себя уже на порядок ослабшим, мне пришлось ждать пару часов, но зайти сюда пока тут были еще люди было слишком уж опасно, а когда я понял, что они не закроются в полночь, было уже слишком поздно. Наверное, рана всё же не слишком глубокая, головой я это понимаю, будь это так, спустя столько часов я был бы уже мёртв, но у меня есть все шансы отправиться на тот свет за Чипом если я продолжу истекать кровью и дальше.
Я напряженно смотрю на девушку, ожидая что она решит выкинуть какую-нибудь глупость, вроде того, чтобы схватиться за телефон или потянуться к какой-нибудь тревожной кнопке. Есть они в таких местах вообще? В банках есть, я к ним привык, так что автоматически слежу за тем, чтобы этого не сделали. Но на самом деле есть и другое, что привлекает моё пристальное внимание. Она жутко хорошенькая, просто неприлично. Никогда не видел такой красивой девушки, ну, если говорить не об обложках журналов или телевизоре, вот так, в обычной жизни уж точно не видел и эффект это производит довольно сильный.

- Угрожаю тебе пистолетом, что еще, - немного озадаченно отвечаю я девушке, продолжая указывать в нее дулом. Что вообще за вопросы. Разве не очевидно, что я делаю? Или есть расклад, при котором я доставщик пиццы с крайне сомнительной подаче блюда? Ну, серьезно, что я делаю, блин.
- Супер, сделаешь перевязку мне, а потом займешься своим перчиком, - чуть поморщившись, отвечаю я. Перчик это вообще кто? Впрочем, судя по тому, куда я зашел, это либо кот, либо собака. Ну, может, какой-нибудь хомяк, если в таком месте принимаются и другие животные. В любом случае, меня поражает то, что в такой момент она думает о том, что может не выполнить свои служебные обязанности, если я ее пристрелю. Да уж, такой сотрудник на вес золота, ничего не скажешь. И хотя я понимаю, что, в целом, это может быть просто реакцией на стресс, меня это все равно жутко озадачивает и забавляет.
- Да плевать мне на твои деньги, - морщусь я. Я несколько часов назад банк обнес на такую сумму, что мог бы выкупить всю эту клинику, будь эта сумма законно добытой, так что какая-то сотня баксов из кассы небольшой ветеринарки меня интересует в последнюю очередь. Но, конечно, девушке об этом знать неоткуда. Тем не менее, я озвучил, что от нее требуется, так что надеюсь теперь она начнет шевелиться и сделает что-нибудь с моей раной.
- Не можешь - дай нитку и иглу, зашью сам, - недовольно огрызаюсь я на попытку девушки отмазаться от поставленной перед ней задачей. Плевать, я ждал слишком долго, мне не до того, чтобы перебирать вариантами. Если она намекает на то, что скорее в обморок грохнется, чем заштопает меня, то и черт бы с ней, сам справлюсь, пусть только даст то, что нужно. Времени ехать и искать другой вариант у меня уже все равно нет. Еще пару часов вот таким образом, а то может и меньше и я отключусь, и в лучшем случае просто сдохну где-нибудь в подворотне, а в худшем мне какой-нибудь сердобольный прохожий вызовет скорую, а там и полиция свои браслетики на запястьях защелкнет, не надо мне такого счастья. Потому, что из-за придурочного Чипа это все равно будет вышка и так же закончится смертью, так что уж лучше быстрее и без тюрьмы. Тем не менее, все еще остается третий вариант, при котором я успею скрыться, а для этого мне желательно оставаться живым.
- Попробуешь что-нибудь выкинуть и я пущу тебе пулю прямо в твою симпатичную мордашку, - предупреждаю я девушку, когда она говорит пройти в кабинет. Не нравится мне это, звучит примерно так, как будто в кабинете у нее есть охранник или еще кто-то, кто сможет помешать, но не сказать, что у меня большой выбор. Как ни крути, едва ли прямо за стойкой могут быть нужные инструменты, так что мне придется поверить ей, что она не ведет меня в какую-нибудь западню, так же как и ей придется поверить в то, что я не пристрелю ее когда получу то, что мне нужно. Я не собираюсь брать на себя еще один труп, это только ухудшит мое положение, не говоря уже о том, что я и придурка Чипа убивать не хотел, он сам на меня бросился с ножом, просто я оказался сильнее и более везучим. Примерно с той же вероятностью я сейчас мог бы быть мертв и это Чип искал бы где закопаться. Вот только девушке всего этого знать неоткуда, но тем лучше. Будет бояться - будет слушаться, по крайней мере это было бы самым разумным поведением с ее стороны.
Так что я беру со стойки пистолет и опускаю его вниз, но в случае чего я снова направлю его на девушку и если придется -  я выстрелю. Она в безопасности только пока не угрожает моей свободе.
- Веди, - киваю я ей, следуя позади на некотором отдалении, чтобы успеть среагировать, если она все же решит сглупить. Но нет, когда девушка включает свет в кабинете, я понимаю, что там никого нет, так что захожу за ней, направляясь в угол кабинета, так, чтобы видеть вход. Кладу пистоле рядом с собой на тумбочку и снимаю куртку. Ну, если зашивать мне придется самому, то держать куртку будет уж точно неудобно. Маску я тем не менее не снимаю, я все же рассчитываю уйти без дополнительного кровопролития, так что не нужно делать из девчонки свидетеля. Следом я снимаю рубашку.
- Ты никуда не пойдешь и ничего не скажешь, - предупреждаю я ее, запоздало подумав о том, что лицо-то она, может, и не видит, но вот татуировки вполне в состоянии опознать, - я запомнил твое имя и где ты работаешь. Если хочешь продолжать тут работать - сделаешь вид, что ничего не было, - я сжимаю рукоятку пистолета, но пока что не поднимаю его с тумбочки.
- Давай сюда инструменты, - командую я девушке.

- Разберусь, - поморщившись, отвечаю я девушке. Да знаю я, что нужно. Она вот сказала и я понял, что я знаю, просто до этого момента об этом вообще не вспоминал, но я не идиот, я в курсе, что раны надо обрабатывать, иначе может попасть зараза и тогда есть все шансы коньки отбросить. Не очень понимаю, как именно это работает, но я знаю, что так бывает.
- Я уберу, а ты к двери бросишься, запрешь меня и сбежишь, - хмыкнув, отвечаю я на просьбу девушки, - так что нет.
И всё же я отодвигаю его немного подальше и отворачиваю дулом к стене. Но это максимум, что я могу сделать, оружие должно быть на виду, достаточно близко, чтобы в случае чего я мог до него дотянуться. Конечно, я мог бы его убрать, если бы был уверен в том, что она не попытается сбежать или как-то привлечь к нам внимание, вот только я не могу этого знать, так что придётся пистолет оставить. Ей бы лучше пошевелиться, чем быстрее я здесь закончу, тем быстрее уйду и тем скорее оружие перестанет маячить у неё перед глазами.
Я морщусь, когда она снимает с меня полотенце, недоверчиво смотрю на аппаратуру, которую девушка катит.
- Ладно, - неуверенно соглашаюсь я, с подозрением наблюдая за тем, что она делает. Жду подвох, как ни крути, я ей не доверяю не меньше, чем она мне, но вроде как пока ничего из ряда вон не происходит. Последний раз на узи у врача я был довольно давно, но да, кажется, у него было что-то подобное. Насколько я помню, эта чертова коробка бесполезна, по крайней мере если пытаться использовать её для того, чтобы от меня избавиться, так что пусть смотрит, что ей там надо, главное пусть слишком не затягивает, времени у меня особо нет.
- Нет, - наотрез отказываюсь я от её предложения. Вообще, звучит разумно, звучит как то, на что стоит согласиться, но я не могу рисковать.
- Я ни черта не понимаю в лекарствах, вколешь мне снотворное, потом копов вызовешь. Так шей, - качнув головой, велю я девушке. Похоже, она всё-таки решила, что поможет мне, так что не буду ей мешать, честно говоря нет никакого желания тыкать в себя иглой. Я прекрасно понимаю, что без обезболивающего будешь хуже и что кровь нужно остановить, но я просто ей не верю, не могу. Я загнал её в угол, вполне логично, что она будет искать варианты, как от меня избавиться. Сложно придумать что-то проще, чем вколоть мне снотворное или что-нибудь, что остановит мое сердце, ну, тут в зависимости от того, на что ей смелости хватит, так что я не могу так рисковать, второго шанса у меня уже не будет, а значит придётся потерпеть. Что уж там, сегодняшний день и так весь наперекосяк идет, продолжаться будет в том же духе, похоже.
- Я похож на идиота? - вскинув брови, интересуюсь я у девушки.
- Откуда я знаю, что в твоей капельнице? Может, там транквилизатор, которым лошадь вырубить можно, - рычу я, - хватит копошиться, просто возьми нитку с иголкой и зашей, - требую я.
Она говорит разумные вещи, вот только ситуация не та, где есть гарантии, что она поступит так, как будет лучше для меня. Особенно с учётом того, что я ни черта не смогу проверить. Между тем, чтобы сдохнуть по собственной вине и тем, чтобы подставиться из-за того, что ослабил бдительность, я всё же выберу первое. Да, может и глупо, но зато не будет обидно из-за того, что поверил ей. Она тут ресничками своими похлопает, скажет, что она тут вообще-то за животными ухаживает, мол, хорошая она и не сделала бы ничего подлого, но только человек перед страхом смерти на что угодно пойдёт, я тому живое доказательство. Так что даже если в остальное время она чище утренней росы, сегодня это не работает.
Доказать мне, что эти лекарства именно те, какими она их называет она не может, так что пусть прекращает, на самом деле это уже начинает раздражать. Я пристально следил за ней и уверен, что она не нажимала никаких подозрительных кнопок, никакой чоп или полиция сюда не едут, сигналов бедствия не было, но мне кажется, что она зачем-то тянет время. Конечно, вполне вероятно, что дело в разыгравшейся не без причин паранойе, но если она сейчас же не возьмётся за иглу, я начну психовать и ей это точно не понравится.
Я оглядываю помещение, пытаясь понять, стоят ли тут камеры, когда заходил я не обратил на это внимание, но они наверняка тут есть. Обычно есть. Плохо, очень плохо. Даже если она ничего не скажет, тот, кто будет смотреть записи, всё равно всё увидит. Всё плохо, всё очень плохо.

- Наклейку переклеишь и всё, на вид все лекарства одинаковые, - угрюмо отвечаю я девушке, давая понять, что не согласен на введение каких бы то ни было препаратов. Да даже если она правда хочет сделать как лучше, сейчас я не в том состоянии, чтобы доверять незнакомке. Она ведь тоже мне не доверяет, не может, потому, что боится. Я тоже боюсь. Не её конкретно, конечно, а того, что она может сделать что-то, из-за чего меня полиция схватит. Так что придётся работать с тем, что есть. А именно без болеутоляющего. Сомневаюсь, что мне это понравится, но так я по крайней мере точно буду оставаться в сознании. А мне сейчас главное быть в состоянии уйти отсюда н своих двоих, не до того, чтобы создавать себе комфортные условия. Ничего, потерплю, от такого не умирают. Болевой шок штука, конечно, опасная, вырубить может не хуже снотворного, но она мне рану будет штопать, а не ногу ножовкой пилить, так что об этом я не беспокоюсь.
- Пшикай, - чуть поморщившись, разрешаю я девушке, - начнёт вырубать из-за этой дряни - пристрелю, - на всякий случай напоминаю я девушке. Лекарство я осматриваю мельком, всё равно ни черта в этом не понимаю. Просто хочу ей напомнить, что если это какой-то хитрый способ меня вырубить, чтобы сбежать и вызвать полицию, то ей стоит делать это ну очень быстро и сто процентной уверенностью, что успеет, потому, что, в противном случае, я приведу свою угрозу в исполнение. Мне бы очень этого не хотелось, я в принципе не убийца, я вор, я даже этого придурка убивать не хотел, а ни в чем не виновную девушку и подавно, но мне необходимо, чтобы она верила и не забывала, что я на это способен.
- Лактат, хлорид, шморид... я по твоему похож на того, кто в школе на уроках химии что-то слушал? - вскинув брови, грубо переспрашиваю я у девушки. - Очевидно же, что я в этом не разбираюсь, хватит мне зубы заговаривать. Не будешь ты мне ничего вливать, поняла?
Я, конечно, не настолько тупой, но я действительно не разбираюсь в том, о чем говорит Лира, и сейчас я достаточно напряжен, чтобы не доверять вообще ничему, даже вполне себе очевидным вещам. Я не позволю ей поставить мне никакую капельницу, я не доверяю настолько, что даже если речь идёт о том, что без этой капельницы я прямо тут ноги двину, скорее всего, я всё равно не соглашусь. Просто не могу, потому, что для меня перспектива загреметь за решетку звучит куда более жутко, чем перспектива отъехать на тот свет.
Когда девушка начинает штопать рану, я молча стискиваю зубы и стараюсь на что-нибудь отвлечься, лучше всего выходит отвлекаться, когда я смотрю на Лиру, смотрю и думаю о том, как бы я с ней развлёкся. Хотя, конечно, я понимаю, что это возможно разве что в формате того, что я ей ту же пушку к голове приставлю и заставлю себя ублажать. Не будет она встречаться с кем-то вроде меня, слишком уж она милая и невинная, почти полная мне противоположность, такие девушки с такими отбросами не связываются. Но фантазировать мне это, конечно, вовсе не мешает.
- Я думаю, ты и сама прекрасно понимаешь, что если неправильно рассчитанная дозировка препарата меня убьёт, тебе ничего не сделают, это будет самооборона в чистом виде, - морщась, возражаю я девушке. Будет она меня тут уверять, что не сможет рассчитать так, как надо, чтобы меня усыпить. Ей и не нужно рассчитывать верно, ей нужно дать больше, чем требуется и всё, она в безопасности, и ни один судья ее за это не посадит, даже штрафа на выпишет. Да и за что? Я вломился, угрожаю ей пистолетом, само собой, это такая же естественная реакция, как бегство или попытка отбиться, когда на тебя нападают.
- Не буду я ничего нигде брать, меня сейчас по всем больницам и аптекам искать будут, - хмыкаю я на её предложение, с подозрением кошусь на пакет, что она мне протягивает, но всё же его беру. Странно это как-то. Ну, если она меня усыпить или убить надумала, то как она узнает, что это сработало, если я использую лекарство, когда уйду? К тому же, если это убьет меня уже после того, как я покину ветклинику, это уже не будет считаться самообороной, это она тоже должна понимать, поди поумнее меня будет, едва ли она станет так рисковать. Так что хотя я всё ещё отношусь к этим ее советам с подозрением, я всё же склонен думать, что, возможно, на этот раз она говорит мне правду.
- Не вздумай никому ничего сообщать, - напоминаю я девушке, опуская рубашку. Я засовываю пакет с физраствором в карман, забираю пистолет и подхожу к ней ближе.
- Даже если меня посадят, друзья у меня на воле есть, - предупреждаю я её, прежде, чем подойти ближе, ловя Лиру за подбородок и заставляя задрать голову, прежде, чем наклониться, впиваясь в ее губы с жадным поцелуем.
- Спасибо, милашка, - подмигивая девушке, произношу я, прежде, чем всё же отпустить её и пойти спиной к двери. Как только я оказываюсь снаружи, то быстрым шагом направляюсь на выход, после чего спешу убраться подальше от ветклиники. Впрочем, в течении двух следующих дней полиции всё же удаётся меня настичь и я неизбежно попадают на суд, а после и за решетку. Тем не менее, среди свидетелей обвинения я не вижу эту миленькую мордашку, похоже, напугал я её достаточно, чтобы она не решилась на меня стучать.

- Вот поняла и... шей, - качнув головой, отвечаю я девушке. Не нужно со мной разговаривать. У меня ощущение, что она делает это для того, чтобы отвлечь внимание. Я понимаю, что наверняка во многом её действия кажутся мне подозрительными из-за того, в какой ситуации я оказался, но отключить я это не могу, да и не стоит, потому, что, фактически, на моей стороне сейчас только моя паранойя. И я не могу доверять кому-то просто чтобы этого кого-то не обидеть. Ничего, переживёт как-нибудь. А если я расслаблюсь, то могу и не пережить, ну, или за решеткой оказаться. Что один вариант, что другой одинаково сомнительны.
- Я разницу замечу, - заявляю я девушке, хотя, если честно, скорее всего, это совсем не так. Но я понимаю, о чем она. Во многом я думаю я до сих пор не отключился из-за того, что на адреналине, ну и потому, что это в какой-то мере инстинкт самосохранения помогает, ведь для меня потерять сознание всё равно что умереть. Тем не менее, теперь, когда он меня заштопала, должно стать лучше, а не хуже. Мне только нужно время и место, чтобы оклематься. Нужно уехать куда-нибудь из города, залечь на дно. До тех пор, пока полиция обо мне не забудет. А пока не случится что-то новое, всё внимание будет направлено на меня и моих подельников. И благодаря придурку, который меня порезал, оно будет куда более пристальным, чем прежде.
- Лучше мучиться совестью и быть живой, чем лежать в земле, - угрюмо произношу я. Я вот, по сути, сегодня сделал тоже самое. Будет ли мне жалко этого кретина? Маловероятно. Будет ли меня мучать совесть за то, что я отнял жизнь, пусть даже у кого-то вроде него? К сожалению, думаю, что да. Но когда он на меня напал, я не особенно колебался, и считаю верхом глупости в такой ситуации сложить лапки и ждать, пока тебя убьют. Сейчас, конечно, девушка надеется на то, что я сдержу свое слово и уйду, когда она сделает то, что я от неё требую, но я не уверен, что смог бы просто довериться на её месте. Тем не менее, если она рассуждает таким образом, то долго не протянет. Это всё мило и благородно, но в критической ситуации ей стоит думать о том, как выжить, а не как бы сделать так, чтобы потом не было стыдно.

После того, как я сбежал, я всё равно оказался за решеткой. На самом деле, когда стало совсем паршиво, я всё же решил сдаться, а не умирать. До последнего думал, что так не поступлю, но желание выжить оказалось сильнее. Да и я успокаивал себя тем, что придумаю, как сбежать. Вот только делать этого так и не пришлось. До суда меня содержали в одном заведении, после перевели в другое, ближе к дому, так сказать, и вот там уже вполне могли начаться серьёзные проблемы. И они начались, просто совсем не с той стороны, что я мог ожидать. В какой-то момент охрана попросту не вышла на работу, мы остались одни. Те сменщики, что были с нами, побросали свои посты и сбежали. Из всей информации у нас были только обрывки слухов, но ничего хорошего из этой картины не складывалось. Да и даже без информации извне, без охраны мы бы всё равно довольно быстро взбунтовались. Так что ничего удивительного, что мы в итоге начался бунт и мы сбежали. Причем, вышли вообще беспрепятственно, ну, разве что пришлось с дверями пободаться, но в остальном, нас больше никто не сдерживал. Зато вот снаружи нас ожидали большие сюрпризы, которые стремительно проредили большую часть выбравшихся на волю.
Мы разбежались, затем снова сбились в небольшие группки, и вот таким составом и двинулись дальше. Не сразу, но до нас дошло, что в городах царит настоящий хаос, полиции нет, зараженные на каждом углу и что это за дрянь никто не знает. Довольно быстро стало понятно только одно: если тебя укусят или поцарапают - ты труп. В остальном, больше никаких правил нет. И вот мои новые товарищи восприняли это слишком уж буквально. Мы останавливались чуть ли ни у каждого магазина, чтобы вынести технику, ювелирку, вещи. Всё, что плохо лежало и за чем уже никто не присматривал. Как по мне, так в этом не было никакого смысла, но я не возникал. Ну, хочется им развлечься - пусть развлекаются.
А затем дела пошли куда серьёзнее. Когда магазинов в округе, которые можно было бы обнести уже не осталось, а особняк, который мы оккупировали, уже был завален всем что нужно и не нужно, они решили нападать на группы выживших. Делалось это с одной простой целью - развлечься. Женщин насиловали, некоторых забирали в особняк, мужчин как правило убивали. Мне всё это было не по душе, но какие ещё у меня были варианты? Уйти и скитаться одному? И наткнуться на другую группу отморозков, которая разделается уже со мной? Нет уж, спасибо. Мне проще было оставаться с ними. Так, по крайней мере, я выживу. А на происходящее я уж как-нибудь закрою глаза. Когда выбор идёт между совестью и выживанием, первое постепенно атрофируется.
Вот и сегодняшний день не стал исключением. Они заприметили место, откуда периодически выходят люди, пасли его пару дней, чтобы выяснить, сколько примерно там человек и насколько хорошо вооружены, а затем напали. Я отправился вместе с ними, и, в общем-то, как и прежде собирался просто следить за окнами, чтобы к нам не наведались в гости зараженные, пока остальные развлекаются.
Я зашел в дом позади остальных, запер дверь и первым делом направился к холодильнику и полкам, чтобы оценить припасы. Живыми те, кто здесь остановился, отсюда не выберутся, а если и выберутся, то будут жалеть об этом, еда им больше не пригодится, так что всё, что может пригодиться, стоит забрать.
Я игнорирую поднявшийся в доме вой, шум и крики, и игнорировал бы их дальше, если бы не услышал быстрый топот ног в свою сторону, а точнее в сторону входной двери. Я, конечно, участия в этом не принимаю, но если я дам кому-нибудь сбежать, то мне потом прилетит. Так что я отвлекаюсь от холодильника, чтобы перехватить посреди дороги бегущую в панике девушку в разорванной одежде.
- Ну-ка, притормози, - произношу я, разворачивая её, чтобы подтолкнуть в сторону выбежавших вслед за ней из комнаты парней, но так и замираю, когда вижу её лицо. Это она, это точно она. Город тот же, так что это не совпадение, да и я бы её не спутал с кем-то ещё, я хорошо запомнил её лицо.
- Давай её сюда, - обращается ко мне Питер, делая шаг навстречу. Я обнимаю Лиру одной рукой, перехватывая за шею, словно собираюсь придушить, но я не давлю, просто не даю ей двинуться с места.
- Чуть попозже, - обещаю я Питеру, растягивая губы в хищной улыбке, обещаю я ему, прежде, чем наклониться к щеке девушки, прежде, чем облизать её. Этот жест вызывает взрывной смех у Питера и улюлюканье у Дейва, что я воспринимаю как знак одобрения. Так что я перехватываю девушку за пояс, и, оторвав от пола, тащу в ближайшую комнату.
Как только я закрываю дверь, я отпускаю Лиру, ставя её на пол и оглядываюсь вокруг, чтобы найти чем подпереть дверь, потому, что встроенного замка я не замечаю.
- Тихо, - развернувшись к девушке, негромко предупреждаю я, прикладывая палец к своим губам, прежде, чем снова приблизиться, неловко вытирая её щеку краем рукава. - Извини за это, так надо было, - шепотом произношу я, окидывая её взглядом. Да уж, быстро они её одежду испортили. Хорошо ещё, что удалось вырваться и побежать, а ведь я мог бы узнать её когда они уже бы её обработали. Я ведь никогда не проявлял интереса к происходящему, не хотел смотреть на лица тех, на кого нападала группа, не хотел потом их вспоминать. И в этот раз не стал бы.

Кажется, что Лира так и не поняла, что я уволок её оттуда не для того, чтобы продолжить то, что начали мои не слишком-то дружелюбные союзники, а как раз для того, чтобы обезопасить от этого. Мне нужно как можно скорее успокоить её, потому, что времени, по большому счёту, не слишком-то много. Забрать её оттуда было импульсивным решением, но то, что придётся делать дальше - ещё более эмоциональное решение, принятое необдуманно. Я не собирался отделяться от этих людей, даже те бесчинства, которые они творили, не смогли меня отвратить от них, так что я действительно был намерен оставаться в этой группе ради собственной безопасности. Но когда я увидел Лиру, то всё изменилось в считанные мгновения. Теперь единственная мысль, которая вертелась у меня в голове - это то, что нужно бежать, и делать это нужно сейчас, пока они заняты тем, что развлекаются, насилуют и убивают, пока им всё равно, чем занят конкретно я. Обо мне и Лире они вспомнят только когда от остальных членов ее группы не останется никого в живых. И нам не стоит дожидаться этого момента. Но прежде, чем бежать, необходимо, чтобы она успокоилась, потому, что если девушка продолжит кричать и плакать снаружи дома, это уж точно может привлечь внимание.
- Тише, - шепотом прошу я девушку, - это я, - произношу я, а потом понимаю, что так она меня не узнает. В прошлый раз она не видела моего лица, а голос она могла и забыть. Но что она едва ли забыла - это шрам, который остался у меня на теле от шва, который она наложила. Потому, что, очевидно, обычно она не штопает людей. Так что я спешу стянуть с себя рубашку, в расчёте на то, что татуировка и шрам помогут ей вспомнить, где она могла видеть меня раньше, и если это не успокоит её, то хотя бы отвлечёт от истерики, а там у меня уже будет возможность объясниться. но, похоже, что девушка попросту не в состоянии сфокусироваться на том, что я хочу ей показать, из-за накатывающей истерики. Так что я решаю привлечь её внимание, поймав за руку и приложив её ладонь к своему телу, прямо к довольно бугристому и только начинающему бледнеть шраму. Прошло ведь не так много времени. Пол года, наверное, не больше.
- Помнишь? - вскинув брови, спрашиваю я у девушки, но судя по тому, что она продолжает плакать, и делает это так, как будто бы вот-вот задохнётся, кажется, мои действия не приносят желаемого результата. Я чувствую, что совершенно теряюсь, а затем вспоминаю, что в тот день было кое-что ещё. Ну, помимо маски на моём лице и пистолета, которые вряд ли помогут ей успокоиться. Я ловлю её за подбородок и наклоняюсь, чтобы поцеловать.
- Лира, послушай, - я ловлю её лицо в ладони, стараясь уловить её взгляд, - это я, ты меня помнишь? Ну, такая милая ночная встреча, я в маске и с распоротым брюхом, ты в ужасе и зашиваешь меня без анестезии. Помнишь?
Я вроде как пытаюсь пошутить, чтобы разрядить обстановку, но, опять же, комик из меня так себе, да и успокаивать у меня не очень выходит и это нервирует, потому, что мне кажется, словно за дверью кто-то стоит и прислушивается к тому, что тут происходит. Понимаю, что почти наверняка это не так, но в экстренных ситуациях у меня всегда включается режим параноика.
- Ты спасла мне жизнь. Я не обижу тебя, ну же, - я отпускаю её, чтобы взять за талию и усадить на стол.
- Не плачь, пожалуйста, - так же тихо продолжаю я, гладя девушку по лицу, - прошу, тебе нужно успокоиться. Нам нужно уходить, прямо сейчас, так что возьми себя в руки, - прошу я девушку. Я понимаю, что это не просто, я не жду, что от неё будет польза, мне нужно просто чтобы она перестала шуметь и плакать. Ну, не связывать же мне её в конце-то концов, чтобы вытащить из этого дома? Впрочем, похоже, что если она продолжит биться в истерике, именно так мне и придётся поступить. Само собой, в таком случае объяснить ей, что я не враг будет ещё сложнее, чем сейчас, но мне не кажется, что у нас достаточно времени, чтобы тут разговоры по душам устраивать и ждать, пока она придёт в себя.
- Или ты перестаёшь плакать или я тебя им верну, - вскинув брови, предупреждаю я девушку. Ну, да, единственная тактика, которая мне знакома - это запугивать. И сейчас, как по мне, очевидно, что двое психов это явно хуже, чем один, не говоря уже о том, что я всё же надеюсь, что она сможет меня вспомнить и поверит, что я не хочу ей навредить. Мог бы уже, если бы хотел, но я ведь не делаю этого. Возвращать её я, конечно, не собираюсь, но как и тогда с пистолетом ей это знать неоткуда.

Я даже невольно закатываю глаза, когда девушка заверяет меня в том, что никому ничего не рассказывала. Я это и так знаю, её не было на суде, так что мне ни к чему её признания, к тому же меня не выследили - я сам сдался, потому, что решил, что всё же хочу жить, так что она совершенно напрасно переживает, что я пришел мстить. Да и это было бы слишком мелочно в виду начала апокалипсиса, разве нет?
Зато вот то, что она прекращает плакать, ну, или пытается это сделать, когда я начинаю угрожать, определённо радует. Ну, не то, что я её в очередной раз напугал, а то, что это хоть как-то помогает ей взять себя в руки, хотя бы она перестала умолять меня пощадить и готова слушать, я я буду говорить.
- Вот и умница, - произношу я, кивая девушке.
- Идёшь за мной, не задаёшь вопросов, пока я не скажу, что можно говорить, - предупреждаю я Лиру, прежде, чем отойти и приблизиться к двери. Я ненадолго замираю, прислонившись к ней ухом, чтобы просто убедиться в том, что за дверью никто не стоит. Это было бы глупо, да и ни к чему, у них сейчас есть занятия поинтереснее, но я просто не могу отключить это чувство подозрительности, когда становится опасно. Затем я отхожу к окну и выглядываю на улицу через стекло, прежде, чем поднять его и вернуться к Лире.
Я забираю свой пистолет, засовывая его за пояс, набрасываю на девушку свою рубашку, а затем беру её за руку, потянув к окну.
Я вылезаю первым, после чего снова оглядываюсь и протягиваю руки, чтобы помочь ей вылезти наружу.
Затем я направляюсь к автомобилю, на котором мы приехали, тяну Лиру за руку, чтобы она присела рядом со мной и достаю из-за голенища штык-нож, чтобы проткнуть им шины, после чего так же в присядку отхожу от машины вместе с девушкой и уже тогда перехожу сперва на шаг, а затем на бег.
Время от времени я оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что за нами никто не следует, и только когда замечаю впереди заражённых, всё же перехожу на шаг, сворачивая в сторону домов. Я смотрю на двери и направляюсь к тому, где не заперта дверь. Захожу внутрь первым, заводя девушку за собой и несколько раз громко стучу по дверному косяку, после чего выжидаю, не зашевелится ли что-нибудь внутрь. Только убедившись, что никакие зараженные не выползают на шум, я закрываю дверь, и, наконец, отпускаю её руку.
- Мне жаль, но за твоими друзьями мы не вернёмся, - сразу предупреждаю я Лиру, проходя внутрь дома и всё равно на всякий случай заглядывая в комнаты, - я ничего не могу с этим сделать. У меня нет авторитета в этой группе, меня никто не станет слушать, - поясняю я ей и прекращаю блуждать, когда мы добираемся до кухни. Я открываю кран, достаю пару стаканов, чтобы налить воды. Один осушаю залпом почти сразу же, второй протягиваю девушке, садясь на стул.
- Почти все там убийцы, да и сейчас все пошли вразнос, так что просто уйти не дадут, - я чуть качаю головой, - так что посмотри в шкафах что-нибудь, во что можно переодеться и нужно будет валить отсюда к чертовой матери, - предупреждаю я девушку, поглядывая в сторону окна.
- В тот день, когда я пришел к тебе на работу, я впервые убил человека, - сообщаю я девушке, указывая на свой шрам, - я вор, а не убийца. Но у нас в группе возник конфликт с одним парнем, он на меня напал и... получилось то, что получилось, - поджимая губы, произношу я.
- Спасибо, что помогла мне, - я возвращаю взгляд к Лире, - и, ну... я бы тебя им не отдал, просто хотел, чтобы ты начала меня слушать, - неловко поджимая губы, признаюсь я, - я не знал, что в том доме будешь ты. Это уже не первая группа, на которую они напали.
Я ненадолго замолкаю, размышляя о том, что звучит всё это довольно сомнительно.
- Я не участвовал в том, что они делали, - не знаю почему, но мне совсем не хочется, чтобы она думала, будто бы я такой же, как и те люди, с которыми я пришел, - но я никому не помог.
Я замолкаю и опускаю взгляд в пол. Даже просто говорить об этом неприятно. А находиться там и подавно. И всё же, если бы не Лира, едва ли я бы оттуда ушел.
- Я твой должник, - я снова поднимаю взгляд на девушку, - и я верну долг. Я позабочусь о тебе. А для этого нам нужно уехать так далеко, как только возможно. Настолько, чтобы им надоело искать, где мы спрятались. Я не смогу им противостоять. Думаю, что не смогу. Убить зараженного - это одно, они уже мертвы, они не люди. Впрочем, те, кто там - тоже уже не очень похожи на людей. Но всё равно не смогу, - покачав головой, признаюсь я почти виновато.

- Так точно, - невесело усмехнувшись и кивнув в ответ на слова девушки подтверждаю я. Я всегда старался придерживаться своих внутренних правил чести, но когда речь идёт о выживании, я нередко их нарушаю. Так я присоединился к этой группе, так всё же угодил в тюрьму, когда понял, что не смогу скрыться и сбежать и единственное, что мне осталось - умереть или сдаться. На самом деле, руководствуясь той же логикой мне не стоило вмешиваться и в то, что происходило в этом доме, не стоило спасать Лиру, потому, что теперь в опасности и она, и я, и если они нас найдут, то всё кончится точно так же, как и должно было изначально, если не хуже. По крайней мере для неё, меня-то просто убьют, мужчины не вызывают у них какого-то сексуального и садистского интереса. Впрочем, не исключено, что за такое предательство для меня могут сделать исключение. В любом случае, это было не самое разумное решение с моей стороны, если говорить о выживании. Но в тот момент, когда я увидел её, то понял, что нужно бежать, что я должен спасти её. Если бы не она, я был бы мёртв ещё пол года назад. Так что я не мог вернуть её обратно и сделать вид, что меня не волнует то, что происходит. Потому, что меня волнует. С той самой ночи я не забывал о ней. Конечно, в целом, это было не более, чем просто воспоминание о красивой девушке с испуганными глазами, которое постепенно становилось более блёклыми и в итоге, наверное, исчезло бы вовсе, если бы всё в мире вдруг не пошло наперекосяк и я остался бы за решеткой до конца своих дней, как решил суд. Но получилось то, что получилось, я на свободе, и я снова встретил её. И не смотря на то, что я понимаю, что это просто случайность, подобное совпадение кажется мне слишком уж невероятным, чтобы его игнорировать.
- Сомнительная радость, - улыбаясь, отвечаю я девушке и негромко смеюсь. Ну, как ни крути, она сейчас буквально радуется тому, что пол года назад я угрожал ей убить ее, если абстрагироваться от этой ситуации - причина для радости крайне сомнительная. Да и даже с учётом ее, она меня не знает, может, я похитил ее потому, что не хочу ею делиться с остальными, например? Само собой, я об этом думаю. О том, что мог бы получить почти всё, что хочу, и ничего она мне противопоставить не сможет, ей просто сил не хватит, но дело в том, что есть это самое "почти". Лира мне нравится и мне не хочется, чтобы она смотрела на меня как на какое-то чудовище. Я понимаю, что маловероятно, что я мог бы ей понравиться, но сейчас эти шансы явно выше, чем были в ночь, когда мы встретились. Нормального мира вокруг больше нет, выбирать по сути почти буквально не из кого, к тому же, я её спас как минимум от изнасилования, а может и от смерти. И, чисто по моему впечатлению, смерть - это более легкий вариант, чем та участь, которая выпадает тем девушкам, которых группа в итоге решает оставить и забрать в особняк. Если говорить проще, то я надеюсь, что получу желаемое, но не потому, что заставлю её, а потому, что она сама захочет мне это дать.
- Хорошо, - киваю я девушке, после чего поднимаюсь на ноги, чтобы налить ещё воды в стакан и выпить. Затем я заглядываю в шкафы и холодильник, чтобы посмотреть, не осталось ли чего. Большая часть продуктов уже испортилась, но электричество ещё есть, так что то, что лежало в морозилке ещё вполне можно употребить в пищу. В шкафах я нахожу упаковки макарон, крупы, какие-то специи, сахар и кофе. Всё это вполне может пригодиться, но здесь нам оставаться нельзя, так что это лучше взять с собой.
Я оборачиваюсь на голос девушки, окидывая её взглядом и невольно улыбаясь.
- Тебе очень идёт, - негромко замечаю я. Она кажется такой милой в этом платье, как будто за окном не ходят зараженные и сейчас мы выйдем на улицу не затем, чтобы прятаться от головорезов, а для того, чтобы сходить в кафе. Жаль, что такой возможности у нас уже скорее всего никогда не будет. По крайней мере судя по тому, как разворачиваются события, мне кажется, что восстановить порядок у правительства уже не выйдет. А если вдруг и повезёт, то ещё очень долгое время общество не сможет прийти в себя и вернуться к прежнему темпу жизни.
- Это ничего, - чуть качнув головой, произношу я, - на улице вроде не холодно.
Зараженных я к ней и близко не подпущу, так что переживать о том, чтобы всё было прикрыть, вовсе не обязательно. Я отлично стреляю и я хорош в рукопашном бою, просто применять эти навыки против уже больных зараженных - это одно, это не вызывает у меня никаких моральных терзаний. Куда сложнее, когда речь идёт о людях. Мой бывший напарник до сих пор мне по ночам снится, его побелевшее лицо и безжизненный взгляд. Мне и одного мертвеца достаточно, я не хочу ещё.
Я чуть киваю Лире, забирая из её рук рубашку и накидывая её обратно, чтобы застегнуть на пару нижних пуговиц. Сейчас не до того, надо найти какой-нибудь рюкзак и закинуть туда всё, что есть в доме полезного.
- Меня зовут Дариус, - представляюсь я девушке, прежде, чем выйти из кухни, принимаясь открывать шкафы в прихожих и заглядывать на полки, пока не нахожу рюкзак, похожий на походный.
- Я нашел кое-что съедобное, но здесь мы не останемся, надо взять с собой, - поясняю я девушке, скидывая в рюкзак то, что обнаружил на полках. Хранящееся в морозилке я некоторое время задумчиво рассматриваю, после чего часть кладу в пакет и так же отправляю в сумку, часть отправляю лежать в холодильнике, потому, что понимаю, что еда испортится быстрее, чем мы успеем ее израсходовать. Я дополнительно обхожу комнаты, стараясь особо не задерживаться, просто оглядываю кажущиеся самыми очевидными места, чтобы собрать какие-то кремы и лекарства.
- Похоже, нам повезло, - сообщаю я девушке, закрывая рюкзак и закидывая себе на одно плечо, прежде, чем продемонстрировать ключи, - без них хозяева едва ли куда-то уехали, так что, полагаю, машина должна быть в гараже.
Я велю Лире следовать за мной, после чего подхожу к окну, чтобы оценить обстановку снаружи. Пара зараженных на другой стороне улицы блуждают без цели, а раз они там, значит тех, кого я опасаюсь, пока что здесь нет, иначе бы зараженные уже обратили на них внимание. Так что мы выходим из дома и я направляюсь к гаражу, чтобы открыть его. Вот только ещё до того, как я подниму створку, на звук ключа в дверном замке или на наши шаги, изнутри раздаётся рычание и кто-то ударяется о стенку гаража.
- Отойди, - обернувшись к Лире, рекомендую я, прежде, чем достать нож и всё же открыть створку гаража, сразу делая пару шагов назад. Оттуда на нас выходит двое человек, вполне вероятно, те самые хозяева дома. Я поочередно избавляюсь от обоих, после чего оттаскиваю трупы в сторону и заглядываю внутрь, морщась от спертого и пропитанного разложением воздуха в помещении гаража.
- Бензин есть, - сообщаю я Лире, прежде, чем открыть дверцу автомобиля, и, сев за руль, выкатить его из гаража. Я выхожу, оглядываю багажник и задние сиденья, бросая туда рюкзак, после чего киваю Лире сесть на пассажирское.
- Я скоро, - обещаю я девушке, прежде, чем вернуться в дом, отыскать её порванные вещи и забрать с собой. Затем я затаскиваю зараженных внутрь гаража и снова запираю, после чего всё же сажусь за руль и отъезжаю. Старые вещи девушки я так же бросаю на заднее сиденье.
- Я не знаю, насколько тщательно они будут искать. Убитые зараженные могут привлечь внимание к дому, если они запомнили твои вещи и найдут их внутри - это будет доказательством, что мы тут были. Возможно, они даже не обратят на это внимания, но я бы обратил, - поясняю я, пока не спеша набрать скорость, потому, что машины приходится объезжать вокруг, где-то по тротуару, я избегаю только газоны, чтобы не оставлять явных следов. Зараженных, которые плетутся за нами я игнорирую, опять же, по ним тоже можно отследить направление движения.
- Как ты оказалась среди тех людей? Ты кого-то из них знала? Ну, до того, как всё началось, - спрашиваю я, переводя взгляд на девушку.

- Ну, может быть, - чуть вскинув брови и пожав плечами, соглашаюсь я. С этой точки зрения о том, что произошло я особо не думал. Но, в целом, да, если бы в тот день мы не встретились, сегодня мне было бы всё равно, что происходит, как было и в любой другой день до этого. Всё, что происходило после начала апокалипсиса для меня стало не важным, как, в общем-то, и то, что было до этого, потому, что у меня не осталось никого из прежней жизни, на чью судьбу мне было не плевать. О том, выжила ли та девушка из ветеринарной клиники я вообще не думал, потому, что не собирался её искать. Это было всё равно что искать случайную прохожую на улице. Даже если я вспомнил бы адрес той самой клиники, не факт, что она была бы там, не факт, что она была бы жива, да и потом, что бы я ей сказал? Привет, я тот парень, который пол года назад угрожал тебя убить? Ну, да, отличная причина пойти со мной куда-нибудь. Она бы и сейчас со мной не пошла, я в этом уверен, будь у неё хоть какой-то выбор. Просто из-за того, что моя группа напала на её группу, у неё не так уж и много вариантов. Либо бежать одной, либо со мной, и в первом случае у неё явно меньше шансов выжить. Она здесь не потому, что решила, что я не плохой парень и мне можно доверять. Просто альтернатива ещё хуже, чем я. В этом плане я не обольщаюсь.
- У тебя тоже не самое стандартное имя, - отвечаю я девушке. Ну, как ни крути, кроме неё я ни одной другой Лиры не знаю, а я встречал довольно много людей. Конечно, Дариусов среди них тоже нет, но, в общем, не с её именем удивляться тому, как меня зовут.
- Нет, ничего не нужно, - качнув головой, произношу я. Что она возьмёт? Рюкзак? И на кого я буду похож, если отдам девушке рюкзак, к тому же довольно увесистый, с учётом того, что я туда уже напихал, а сам пойду с пустыми руками? Вручить ей что-нибудь просто чтобы сделать вид, что она помогает тоже кажется довольно глупым. Уверен, что вполне в состоянии справиться со всем, что нужно делать, самостоятельно. Я её увёл оттуда для того, чтобы ей жизнь спасти, а не для того, чтобы обзавестись помощником.
Я чуть поджимаю губы, когда девушка отвечает на мой вопрос. Так, я определённо зря спросил об этом, потому, что я вижу, что она вот-вот расплачется снова, а что с ней делать, если она опять будет в истерике, я не знаю. Угрожать тем, что я её отвезу обратно уже не получится, очевидно, что она уже поняла, что я хочу её защитить, это больше не сработает. Хотя, как знать? Вдруг я отбитый и передумал. Впрочем, пугать её, честно говоря, мне совсем не хочется.
- Так, ты это... - рассеянно произношу я, прежде, чем неуверенно протянуть руку и слегка сжать пальчики девушки. Неуверенность заключается не в том, что я стесняюсь, а в том, что я не уверен, что от этого жеста будет какая-то польза.
- Не плачь, - прошу я Лиру, шумно выдыхая, - я не умею успокаивать, придётся опять тебя целовать, а потом угрожать, когда это не сработает, - негромко бормочу я, прежде, чем всё же отпустить её руку и взяться за руль.
- В фильмах всегда работает, наврали опять, - недовольно добавляю я, изредка поглядывая в сторону девушки.
- Мне жаль. Правда, мне жаль, что для твоих знакомых всё так закончилось, - я поджимаю губы. Мне хочется добавить что-нибудь ещё, чтобы как-то сгладить ситуацию, но я понимаю, что мне попросту нечего сказать.
- С тобой этого не случится, я о тебе позабочусь, - обещаю я девушке, - просто... не плачь, пожалуйста. Не хочу, чтобы ты плакала. Понимаю, так себе аргумент, чтобы не удариться в слёзы, но ничего получше я выдать всё равно не смогу. Я и так тут на пределе своего красноречия выступаю. У меня ещё остался аргумент в духе того, что если будет плакать, то я буду психовать, но это опять скорее прозвучит как угроза, а с этим я вроде как решил завязать. Я хочу, чтобы она начала мне доверять, но понимаю, что кому-то вроде меня придётся долго работать над восстановлением репутации. Как ни крути, начали мы чуть ли не с самой плохой из всех возможных нот.

Я чуть поджимаю губы в ответ на её слова. Ну, да, вижу я, в каком порядке. Да и как она может быть в порядке после того, как случилось? Ей буквально каким-то чудом удалось избежать изнасилования и смерти, а вот те, кого она знала, спастись не смогли. И чудо прямо скажем сомнительное. Вот немного успокоится, поймёт, что те люди далеко и бояться их больше не нужно, и вспомнит, что в общем-то не помешало бы ещё и меня бояться. Надеюсь, конечно, подумает об этом она не скоро, чтобы успеть привыкнуть к тому, что я не всегда угрожаю и в принципе быть вместе со мной не так уж и плохо, потому, что если нет, то вот что мне делать? Связать её и не отпускать, чтобы убедить в том, что я хороший и меня не надо бояться? Вот какой ни пытаюсь план придумать - звучит максимально идиотски, даже сам понимаю. Ну, нет у меня опыта нормального общения, я умею придумывать как забираться в самые хорошо охраняемые места, как пронести оружие мимо металлодетектора, могу продумать отличный план для ограбления, никогда не было с этим проблем, пока не случился человеческий фактор. Опять же, проблемы с общением в группе, хотя, может, в том случае это была ещё и проблема с выбором члена группы. В любом случае, когда речь заходит о людях, всё моё умение следить за деталями становится абсолютно бесполезным. Вот и сейчас я понимаю, что если вдруг Лира психанёт и решит от меня сбежать, никаких аргументов лучше угроз и физического воздействия в моём арсенале всё равно не найдётся. А я не хочу, чтобы она сбегала. Я хочу, чтобы она была в безопасности, хочу, чтобы она была со мной.
- И от чего она, в таком случае, должна быть, чтобы поцелуй сработал? - скептически подняв одну бровь и переведя взгляд на девушку, уточняю я у неё. Не припомню, чтобы в фильмах давали какие-то инструкции по этому поводу. Я увидел, что кому-то было плохо, ну, истерика явно, его поцеловали и всё, истерики как не бывало, я сделал вполне себе логичные выводы, как мне показалось. Конечно, в тот момент, когда я смотрел фильм я не особо думал о том, что когда-нибудь попытаюсь использовать этот способ, но вот сегодня, когда она не могла перестать плакать, я об этом вспомнил и решил, что надо попробовать. Не сработало. А она говорит, что дело в том, что важна причина, по которой началась истерика. Если так подумать, ну, попытаться представить, что нужна подходящая причина, то в голову не приходит ничего кроме того, что истерика случилась потому, что никто не целовал. Так что, как по мне, этот способ должен работать либо только в таком случае, либо в любом, либо не работать в принципе. В общем, сложновато как-то логику уловить.
- У тебя не было выбора, - качнув головой, отвечаю я девушке, - если ты думаешь о том, могла ли ты что-то сделать - нет, не могла, так что не нужно себя винить. Если нужно на кого-то злиться, то злись на меня. Единственный, кто мог с этим попытаться что-то сделать - это я. Правда, на себя бы я в таком случае не поставил, скорее всего мы оба уже были бы мертвы, но это в любом случае был их единственный шанс. Так что если тебе так будет проще, то вини в этом меня, - предлагаю я Лире. Я не хочу, чтобы она меня ненавидела, но и себя ей ненавидеть не за что. Я оказался там случайно, благодаря этой случайности в живых осталась и она. Если бы я верил, что могу с ними сладить, я бы вмешался сразу, но я знал, что у меня ни черта не выйдет. Даже если нападать на них в отдельности и рассчитывать шансы на победу для каждого, со многими я чисто физически бы справился. Но я бы замешкался, когда нужно было бы нанести решающий удар, я не смог бы их добить, зато любой из тех, кто есть там, раздумывать не стал бы вообще. И выбирая между маловероятным шансом спасти всю её группу и возможностью наверняка спасти только одну Лиру, я не задумывался, я решил сразу. Да и сейчас, пожалуй, если бы я мог вернуться, я бы поступил точно так же. Мне жаль тех людей, потому, что они этого не заслужили, но они мне никто, чтобы из-за них рисковать. Я сделал это потому, что я должен ей, а не потому, что я решил поиграть в героя и восстановить справедливость.
- Не переживай, - чуть качнув головой, отвечаю я девушке, - мои родители давно умерли, а друзей у меня нет, как оказалось, - усмехнувшись, замечаю я, - последний, кого я считал другом привёл меня в твою клинику.
Конечно, это никогда не была дружба из разряда делиться всеми своими мыслями и переживаниями, но я мог на него положиться в трудный момент, мы доверяли друг другу. Ну, по крайней мере, мне так казалось. Очевидно, что сам Чип имел совсем другое мнение на этот счёт. Из всего этого я могу сделать вполне логичным вывод: я ни черта не разбираюсь в людях и не умею выбирать друзей. Зато, из плюсов, в такой кошмарной ситуации мне и переживать не о ком.
- А у тебя? - вскинув одну бровь, уточняю я у Лиры. - Родные, друзья... парень?
Ну, формулировка "тоже никого не осталось", в общем-то, говорит сама за себя, значит, те, кого она знала тоже погибли, но из-за чего это произошло? Из-за заражения? Или их не стало еще раньше, как и моих?
- Прости, я вроде как не хочу, чтобы ты плакала, но задаю вопросы, которые на это провоцируют, - поджимая губы, невесело замечаю я, - ты лучше просто откинься на кресло и поспи. Я разбужу, когда решу где-нибудь остановиться.
На ближайшее время нам бензина хватит, где-нибудь по пути остановлюсь у заправки и пополню бак, в остальном, так как нам всё же удалось выбраться из города и теперь я еду по обочине, хотя и не слишком быстро из-за не самой ровной дороги, но по крайней мере без серьёзных замедлений.