Взяв под контроль чью-то чужую жизнь себе контроля не вернёшь, однако это может принести приятное удовлетворение. И именно на это я и рассчитываю. Всё же, решив купить себе рабыню, я думал лишь о положительных сторонах этого вопроса. Никаких тебе капризов в духе купи то, купи это. Секс всегда, когда этого захочу я. Не нужно помнить о каких-то важных датах, не забывать с чем-то поздравить. Не то что бы это было очень сложно. Просто порой действительно надоедает. В особенности если в отношениях ты находишься ради удобства, а не от больших чувств.
Мне доводилось влюбляться, но это ощущение довольно быстро улетучивалось. Страсть тоже проходила, порой столь же стремительно. Переспав с девушкой я зачастую терял к ней какой-либо интерес. Это становилось пройденным этапом и я продолжал искать кого-то нового, для того, чтобы опять окунуться в это будоражащее, приятное чувство предвкушения первой близости.
Казалось бы, зачем с таким непостоянством заводить рабыню? Если она надоест - нельзя будет просто уйти. Но её всегда можно перепродать, что, собственно, я и предполагал в итоге сделать. Станет скучно с этой - выберу себе новую. Впрочем, сама мысль о том, чтобы обладать человеком, целиком и полностью, от кончиков пальцев до кончиков волос, казалась жутко возбуждающей. И, тем не менее, я не думал, что в этой связи может быть нечто особенное. Да, новизна, искра - всё это здорово. И делать с ней можно в принципе всё, что вздумается. То, на что некоторые девушки не согласились бы. Не важно. Необходимости заморачиваться нет и это просто прекрасно.
С момента покупки я был на взводе. Я желал опробовать своё приобретение и не собирался с этим медлить. Думаю, вопросы о том, куда она попала, кто я такой и всё прочее вполне может подождать. Да и то, если я вообще захочу на них отвечать. А я, опять же, не должен перед ней ни в чем отчитываться. Звучит просто шикарно! Даже жаль, что я только сейчас узнал о возможности подобного развлечения. Бесспорно, незаконного и не гуманного, но крайне увлекательного. Меня совершенно не смущало то, что происходит на острове. Ущемление прав человека? Они ущемлялись практически всегда и везде. Я не видел в этом какой-то мести за предыдущие поколения. Моя родня никогда никому не принадлежала. По крайней мере из той части генеалогического древа с которой я знаком. В штаты они перебрались к тому времени, когда всё уже начало налаживаться, а до тех пор жили в странах менее помешанных на рабовладельческом строе и притеснении темнокожих. Так что едва ли получится воззвать к моей совести посредством такой простой, казалось бы, логики. Да и даже если бы это было не так, мир сейчас сильно изменился. И, порой, в своих проявлениях толерантности и понимания он не менее абсурден. Идеального общества не бывает. И мне просто повезло быть на сильной стороне. А ей нет. Что же, сочувствую. Но на этом всё.
Я провожаю взглядом в спину тех, кто доставляет девушку, довольно быстро потеряв к ним интерес и сосредоточив его на пленнице. Пока она связана и её глаза закрыты и она не может видеть меня. Но, не исключено, что заметила на аукционе. Не знаю, видно ли хоть что-нибудь со сцены в зале или нет. Я вот прекрасно рассмотрел её со всех сторон. Поэтом у и решил взять. Опробовать.
Я не спешу развязать её полностью. Сперва снимаю повязку с её глаз. Не собираюсь скрываться. Пусть знает, кому принадлежит.
- С добрым утром, куколка, - я растягиваю губы в довольной ухмылке. Догадываюсь, что она будет чуть менее рада меня видеть, чем я её, но это не страшно. Уверен, мне это не помешает насладиться процессом. Даже думаю, что, может, не убирать кляп? И всё же, её рот я бы хотел занять далеко не в последнюю очередь, так что не помешает как минимум сменить тряпичный кляп на более подходящий, до тех пор, пока она не изволит проявлять больше смирения и энтузиазма в постели. Догадываюсь, что она может сперва не прийти в восторг от такой перспективы, но, опять же, это лишь временные трудности. Уверен, как только я обрисую ей полную картину происходящего и она в полной мере поймёт, что деваться ей больше некуда, а от её поведения зависит её благополучие, она сразу станет более сговорчивой. Во всяком случае, это было бы логичнее. Конечно, я не стану рассказывать ей о том, что она здесь временно. Вдруг из-за этого она станет меньше стараться, решив, что в итоге я всё равно её кому-нибудь сбагрю? Всё же, знать вообще всё ей совсем не обязательно.
Я развязываю скрученную в тугую полосу ткань, чтобы отнять от её лица. Она так плотно впивалась в кожу, что в уголках её губ останутся следы. Это, конечно, досадно, но, думаю, через несколько дней пройдёт. Затем я достаю скомканный кусочек ткани из её рта, давая возможность сделать вдох полной грудью.
- Ну, что? Есть догадки, где ты находишься и что тебе предстоит делать? - уточняю я у девушки, пока она восстанавливает дыхание. Опускаю взгляд ниже, на выгодно подчеркнутую грудь: верёвки опутывают её тело, так что она выглядит как настоящий новогодний подарок. Весьма своевременно, учитывая то, что новый год совсем недавно вступил в силу. Сперва я думал взять новую мазерати, но в итоге остановился на немного более... экзотичном приобретении. И пока что это выглядит куда соблазнительнее.
Мне интересно, что она скажет. Будет умолять и плакать? Ну, во всяком случае, я жду чего-то такого. Вариант, где она впадёт в ступор меня тоже вполне устраивает. Я не против, когда девушка проявляет инициативу в постели, но куда больше люблю контролировать всё сам, так что, в принципе, её активное участие не требуется. Всё равно когда я начну у неё не получится сделать вид, что ничего не происходит.

Если подумать рационально, то я видел два более менее очевидных варианта развития событий. Первый - это где она в шоке. Напугана настолько, что не соображает, что происходит и просит её выпустить. Второй - она понимает, что вляпалась в неприятности и ради того, чтобы защитить себя готова на всё, потому, что жить-то хочется, а боль терпеть нет. Ну, и все остальные, по сути, были лишь производными вариациями из двух основных. Но не то мне попалась какая-то особенно неуравновешенная девица, не то мне не помешало бы почитать руководство для начинающих рабовладельцев, если такие вообще существуют, но что-то пошло не так. Причем с самого начала, стоило ей только открыть рот.
Я чуть вскидываю брови и усмехаюсь на её слова. Я не ослышался? Она серьёзно начала разговор со мной с наезда? Может, я что-нибудь путаю и её не связали, а перед этим не держали в плену, прежде, чем продать? Мне казалось, что уж за это-то время она могла сообразить, что быть борзой ей никак не поможет, только усугубит положение. Интересно, о том, что она буйная не упоминали нарочно, чтобы ценник не снижали или решили, что это такая незначительная деталь, что и внимания не стоит? Потому, что как по мне очень даже стоит о таком предупреждать. Ибо я оказался не готов не только к тому, как она начнёт со мной разговор, но и к тому, что последует дальше.
Я, конечно, отшатываюсь назад, но уже после удара. Хватаюсь за нос, хриплю и цежу сквозь зубы ругательства. Болит, кровь льётся и как-то сразу весь настрой пропадает. Уверен, это не случайность. Она туда и целилась. Вот только вопрос: какого чёрта?
- Сучка, - я сплёвываю себе под ноги и отвешиваю девушке пощечину, из-за которой она валится обратно на постель. Приходится уйти из комнаты, для того, чтобы остановить кровь, умыться и всё-таки вправить нос. Со мной такое не первый раз, так что из-за подобной мелочи вызывать врача я не стану. Правда, если бы она его всё-таки сломала, то пришлось бы. Я снимаю с себя рубашку и возвращаюсь в комнату. Она никуда не делась, но это и не удивительно, учитывая то, как крепко её связали. Может быть именно поэтому не ограничились парой веревок, на руках и ногах? Слишком буйная?
- Давай попробуем ещё раз, - предлагаю я, хватая девушку за волосы и заставляя сесть. На этот раз я её не отпускаю, так и держу, просто для того, чтобы у неё не было возможности садануть мне по носу ещё раз. Один и тот же прикол дважды на себе провернуть я не дам.
- Я тебе расскажу, раз ты не догадливая.
Вообще, думаю, она очень даже всё понимает. Просто отчего-то реагирует совсем не так, как я рассчитывал. Придётся поработать над её воспитанием, но с этим, думаю, я в состоянии справиться. Так ведь даже интереснее, разве нет?
- Ты на острове, вдали от материка. Здесь нет полиции, которая придёт тебе на помощь. Тут в принципе нет никого, кому было бы не плевать, что ты об этом думаешь, - я держу её голову чуть запрокинутой и говорю спокойно, размеренно, но твердо, пристально глядя ей в глаза. Тушь размазалась, тени тоже потекли. А вот губы, напротив, явно требуют увлажнения. Очевидно, их держали в не самых удобных условиях. Но это то, что я могу использовать себе на пользу.
- Теперь ты моя рабыня, - сообщаю я девушке, всё же отпуская её и сразу отходя на пару шагов в сторону. Встаю перед ней, загораживая окно и вид, который из него открывается. Сейчас день, довольно жарко и полоса моря, которую можно отсюда разглядеть, наверняка показалась бы заманчивой, если бы у моей гостьи было время разглядывать происходящее вокруг.
- И ты будешь делать то, что я хочу, - ну, очевидно, пока что с этой частью могут возникнуть проблемы, как я уже успел догадаться. Но будем считать это конечной целью, - иначе я буду тебя наказывать.
Как именно? Ещё не придумал. Сейчас решу. Пусть не думает, что это просто слова на ветер, чтобы припугнуть её.
- Сейчас у тебя ничего нет, - произношу я, подходя немного ближе. И я чувствую напряжение. Это злит, потому, что, на самом деле, бояться здесь должна только она. - За хорошее поведение ты можешь получить воду, еду и многое другое. За плохое остаться без этого на сутки, - я достаю из-за пояса нож и обхожу её со спины, для того, чтобы разрезать верёвку. Знаю, сейчас её руки и ноги слишком затекли, чтобы вот так сходу на меня наброситься, но на всякий случай я бдительности не ослабляю.
- Прощу тебе первую ошибку. Ты ведь не знала правил, - я складываю нож и убираю обратно в карман брюк.
- А теперь предлагаю проявить инициативу, если ты, конечно, голодна.
Да я почти уверен, что так оно и есть. И я не собирался морить её голодом или не давать воду. Мне бы и в голову ничего подобного не пришло, если бы она вела себя по-человечески. Но эта девица просто не оставляет мне выбора. Если она хочет бесноваться, то мне придётся дрессировать её. Третьего тут не дано. В конце концов, за что я такие деньги отвалил? Уж точно не за разбитый нос. Нет, я научу её, как надо себя вести, раз уж она сама не слишком сообразительна.

Очевидно, пощечиной мне её не впечатлить. Штука в том, что я не привык бить женщин. Ну, разве что по заднице. И то им обычно это нравится. Пощёчина - это ладно. Я, конечно, с ней не особо церемонился, потому, что был зол, но едва ли я вложил в неё всю силу. Да и не хочу на самом деле. Меня злит, что она вообще вынуждает меня так себя с ней вести. А ведь это именно её вина. Не ударила бы первой, мне не пришлось бы поднимать на неё руку.
- Дерзкая, значит? - я чуть усмехаюсь. Ну, ничего, язык я ей немного укорочу. Немного работы над неровностями её характера и мы будем ладить. Безусловно, я рассчитывал на роскошный минет, но пока что об этом придётся позабыть. Ничего, потерплю. И мне это будет делать значительно проще, чем ей, когда она окажется в подвале. А она окажется, теперь уже точно.
- Трепло ты, конечно, знатное, - сплёвываю я себе под ноги. Я дам ей шанс исправиться. Но ей придётся очень сильно постараться, чтобы просто в ноль не уйти. Надеюсь, оно того стоит. Не пойму, их там что, в условиях класса люкс держали, что ли и реальные сложности для девушки должны начаться только сейчас? Такое чувство, что она совсем не испугана. Не понимаю, как это может быть. Или всё же это она так из-за страха себя ведёт? Защитная реакция организма и всё в таком духе. Все люди разные. Но она, похоже, ещё разнее.
- За меня не переживай, - рекомендую я девушке. Думает, я не сделаю того, что обещаю? Продолжает меня дразнить. Прямо-таки нарывается, я бы даже сказал. Но пусть языком чешет сколько угодно. Я чувствую, что напряжение между нами можно ножом резать. Вот тем самым которым я освобождаю её от связывавших её верёвок. Но я не собираюсь реагировать на её провокации. Я выше этого. Если хочет нарваться, то что же, ради бога. Предоставлю ей отрезвляющий день в запертой комнате. И посмотрим, как она запоёт.
Она кажется вялой, но я всё равно настороже. Не знаю, что именно она планирует выкинуть теперь, но сильно сомневаюсь в том, что после таких речей она изволит встать передо мной на колени и исполнить свои обязанности. Так и происходит. Она вдруг подрывается с места, словно у неё в ногах пружины. А ведь я был уверен в том, что она ослаблена и что руки и ноги у неё затекли. Но либо отчаяние толкает её превозмогать себя, либо ей не настолько фигово, как я предполагал, она движется значительно быстрее, чем я мог ожидать. Ей удаётся заехать мне в челюсть, но вот вторая часть манёвра успеха уже не имеет. Я блокирую удар ещё на подъёме, ногой. Почти уверен, что там останется здоровый такой синяк, но это мелочь, по сравнению с ощущениями, которые я бы испытал, достигни он изначальной цели.
И, не успев довести начатое до логического завершения, она бросается бежать. Вот только куда, интересно? Я же сказал ей о том, что здесь бежать некуда. Неужто, после того, где она побывала, думает, что я ей вру и ей удастся кого-нибудь на помощь позвать? Какая наивная. Нет уж. Всё, игры закончились, как и моё радушное расположение.
Я догоняю её у двери и хватаю за волосы, оттаскивая в сторону и прижимая к стене. Заламываю одну руку, а затем, отпустив волосы, хватаю и вторую. Дёргаю из-за пояса ремень и фиксирую их. Похоже, она уже соскучилась по верёвкам, которые я с неё снял. Вот, пожалуйста, возвращаю её в первозданное состояние.
- Хочешь  по плохому - будет по плохому, - рычу я ей на ухо, а затем дёргаю за собой, держа за связанные запястья. Хотела выйти отсюда? Выходит. Но только не так и не с той целью, на которую она рассчитывала. Я мог бы дать ей возможность побегать по острову, пока её не отловят местные стражи правопорядка, но я не хочу тратить время ещё и на это. Всё равно в итоге придётся её тащить в подвал.
Я тащу за собой продолжающую брыкаться девушку, открываю дверь и продолжаю шествие по ступенькам вниз. Здесь, чтобы взять её под более устойчивый контроль, мне приходится задрать её руки повыше, что наверняка вызовет сильную боль в выкручиваемых суставах. Но ничего, зато так брыкаться будет меньше и не навернётся на лестнице. Внизу я её отпускаю и даже немного подталкиваю, проводя вперёд. Помещение освещается только светом из коридора, так что мало что можно разглядеть. Я не включаю свет. Это ни к чему, ведь я скоро уйду.
- Посиди и подумай над своим поведением, - рекомендую я ей, прежде, чем заставить сесть на пол. Не хочу, чтобы она бросилась вслед за мной. Без помощи рук ей придется потратить больше времени на то, чтобы встать. К этому моменту я уже покину подвал.
Я закрываю дверь снаружи на замок. Выключатель находится внутри, но он на самом верху лестницы. Даже если она доберётся туда, то не факт, что освободит руки, так что искать тумблер и нажимать его придётся лбом. Это весьма проблематично. Думаю, она куда быстрее потеряет интерес к его поиску, чем зажжет себе свет. Но даже если сделает это, то увидит, что в подвале абсолютно нечем воспользоваться. Вот то есть буквально. Всё, что там есть - это решётка вентиляции под потолком, до которой ей вообще не допрыгнуть, с учётом её миниатюрного роста. Но я знаю, что даже если бы она дотянулась, то размеры вентиляции не позволили бы никак этим воспользоваться. Туда даже кошка с трудом поместится, не говоря уже о человеке.
Примерно где-то через пол часа меня немного отпускает злость. И я лезу в телефон, для того, чтобы выяснить, сколько человек может протянуть без воды. Оказывается, что всё сильно зависит от условий. И здесь, чёрт подери, просто охренеть как жарко, что явно не соответствует благоприятной температуре, в которой это возможно дольше. Я хочу лишь надавить на неё, поставить на место, а не убить. Так что, поднявшись, я изменяю температуру в подвале на более прохладную. Мёрзнуть она всё равно не будет, но станет немного полегче. К тому же, что я знаю о том, где её держали? В каких условиях? Да по сути ничего вообще. Но если отталкиваться от минимально доступной мне информации, с того момента, как я её купил и до настоящего времени, прошло не меньше десяти часов. Сомневаюсь, что в это время её кормили или поили. И не факт, что это происходило непосредственно до аукциона. А значит промежуток может быть и того больше. Да и судя по её губам, если её поили, то явно не много. Так, проформы ради. И от этого становится как-то не по себе. Но, чёрт возьми, я же предупреждал её. Она должна была думать? Я считаю, что да. Находиться в доме сложно, так что я собираюсь и уезжаю в город.
Пару часов я слоняюсь по магазинам. Даже захожу в ресторан. Но когда мне приносят еду, невольно вспоминаю про психованную блондинку, оставшуюся в доме и аппетит как-то сразу пропадает. Я заворачиваю еду с собой. Покупаю на обратном пути бутылку минеральной воды и возвращаюсь назад.
У двери тихо. Я даже стою какое-то время, слушая звуки. Но, чем бы она там ни занималась, я почти полностью уверен в том, что она сейчас не стоит и не ждёт, что я открою. Я снимаю замок и, приоткрыв дверь, кладу на ступеньки бутылку воды, подталкивая её, чтобы скатилась вниз. Сразу после этого я захлопываю дверь обратно и снова закрываю на замок. Еды она не получит, без неё человек может протянуть куда дольше. С водой сложнее. Поэтому я предпочту знать наверняка, когда она последний раз пила, чтобы, если она вновь решит выкинуть подобный фортель, знать наверняка сколько у меня есть времени в запасе, прежде, чем может произойти необратимое. И не помешает ещё установить в подвале камеру, чтобы наблюдать за ней. Знал бы, какая она долбанутая, сделал бы это сразу. Обустроил бы подвал. Но у меня не было времени, так что спать ей придётся на бетонном полу.
Закрыв дверь, я прислоняюсь к ней спиной и ещё какое-то время стою и вслушиваюсь в звуки с той стороны. Больше, чем беспокойство за её состояние меня гложет любопытство, что именно она там делает. Камеры я уже купил. Дождусь, пока уснёт, прежде, чем зайти и установить. А пока могу заняться их размещением во всех остальных остальных помещениях дома.

Не вижу смысла отвечать на её угрозы, как и на то, чтобы продолжать с ней препираться. Она явно пока не в состоянии оценить масштаб неприятности, в которую вляпалась. Думаю, если бы она и правда отдавала себе отчёт в том, что её жизнь целиком и полностью в моих руках, то вела бы совсем иначе. Ничего, я дам ей время на то, чтобы всё обдумать и решить, как будет лучше себя вести, с учётом всех обстоятельств. Знаю, до всех доходит с разной скоростью. Но, надеюсь, она быстро соображает, потому, что, на самом-то деле, мне совсем не приятно обращаться с ней таким образом. Какой бы психованной грубиянкой она ни была, мне всё равно не нравится то, что приходится запирать её в подвале. Это неизбежно, потому, что я должен как-то воспитать её, а иных вариантов я просто не вижу. Ну, не ставить же ей двойку в случае плохого поведения? Мы уже не в школе, оценки ничего не значат. Нужно что-то более существенное. И, как по мне, желание пить или есть должно работать куда ощутимее, чем любые другие варианты. Ну, кроме физического насилия, а это меня не устраивает от слова вообще. Я не буду заставлять себя делать то, что не хочу, для того, чтобы она делала то, чего мне хочется. Просто потому, что минус на плюс выходит в ноль. А я хочу получить удовольствие от своего приобретения.

Я отлично слышу её, но не стану к ней спускаться. Развязать ей руки сейчас всё равно, что предложить пнуть себя ещё раз. Она буйная и эти несколько часов явно не слишком-то повлияли на её поведение. Очевидно, этого совершенно не достаточно. Вот только сколько именно должно пройти времени, прежде, чем она начнёт действовать отталкиваясь от необходимости беспокоиться за свою жизнь, а не за упрямый характер?
Тяжело выдыхаю, а затем возвращаюсь к установке камер. В итоге остаётся всего две. Те, что должны быть в подвале. Над лестницей у входа и одна - под потолком в подвале. Для этого нужно либо вывести девушку оттуда... либо дождаться, пока она уснёт. Закончив с камерами, я какое-то время стою и жду возле двери. Движения не слышно, вообще. Возможно, она просто сидит без дела, потому, что, в сущности, чем она ещё может заниматься в помещении без света, со связанными руками? Возможно, она уснула. Так или иначе, не узнаю, пока не загляну.
Я собираю всё необходимое и приоткрываю дверь. И снова жду. Но никаких криков с угрозами не следует, движения по прежнему не слышно. Так что я как можно тише устанавливаю над входом камеру, после чего так же тихо спускаюсь вниз, в два этапа принося с собой вещи. В первую очередь стул, который я после заберу с собой, чтобы повесить камеру под потолком. Надежнее было бы привинтить, но так она точно проснётся. Поэтому я просто засовываю и фиксирую изолентой между решёток вентиляции.
Рядом с девушкой я кладу спальный мешок, сверху бутылку с водой, ставлю рядом ведро. И, наконец, перед тем, как уйти, я снимаю с её рук ремень. Знаю, что этим могу разбудить её, поэтому ухожу практически сразу же. Пока она очнётся, пока сообразит, что происходит, меня уже не будет в подвале.
Очевидно, мне нужно подумать над альтернативным вариантом наказаний, на случай, если голодовка не даст желаемого результата. Я всё ещё верю, что это должно сработать, но просто... что если нет? Лучше иметь запасной план и не воспользоваться им, чем заморить девушку, так и не получив желаемого. Мне нужна живая и жизнеспособная рабыня, которая будет выполнять мои требования, а не ослабшая и упрямая, которая так долго не протянет.
С этими мыслями я засыпаю.
Следующее утро начинается с весьма удручающих мыслей о том, что так продолжать нельзя. У неё же там даже туалета нет, не говоря уже обо всём остальном. Да, я кое-что принес в подвал, но этого явно не достаточно. Ладно. Посмотрим. Быть может эта ночь заставила её образумиться?
- Ну, что? - начинаю я, включая свет в подвале и неспешно спускаясь вниз.
- Подумала над своим поведением?
Очень надеюсь, что да. Ради её же блага. Я не хочу держать её здесь ещё сутки или больше. Столько, сколько потребуется для того, чтобы девушка перестала на меня кидаться. Просто что-то подсказывает мне, что если бы всё было так просто, то она изначально не организовала столько проблем.
- Начнём сначала?
Пусть считает это жестом снисхождения. Я готов закрыть глаза на то, как она вела себя раньше, если это больше не повторится. Что уж там, я очень этого хочу, и, вместе с тем, опасаюсь, что она снова на меня кинется. Не потому, что боюсь побоев от хрупкой девушки, а из-за того, что, в таком случае, придётся делать мне самому, для того, чтобы её приструнить. Просто терпеть не могу, когда всё складывается не так, как я ожидаю. Ну, почему перед покупкой рабыни нет какого-нибудь теста, чтобы вообще прикинуть, подходит она тебе или нет? Она очень хорошенькая, но, совершенно очевидно, слишком "тёплая" на голову, чтобы с ней мог ужиться хоть кто-то. Она в обычной жизни как, тоже всех вокруг из себя выводила или это у неё обострение из-за стресса случилось?

Ну, вот, снова просто очаровательное приветствие. Я уворачиваюсь от ведра, которое отлетает и врезается в стену. Нет уж, так мы диалог построить не сможем. Но она ведь и не хочет, верно? Я чуть вскидываю бровь и склоняю голову в бок, как бы спрашивая её о том, насколько она уверена в том, что именно это собиралась озвучить. Она же понимает, что от меня зависит не только её жизнь, но и её качество? Потому, что пока складывается такое чувство, что нет. Ну, или же ей плевать на это, что, в общем-то, кажется странным, с учётом того, насколько яростно она себя отстаивает. У неё явно нет суицидальных наклонностей, это хорошо. Но плохо то, что агрессия в ней плещет через край. Так, что, кажется - расслабься буквально на минуту и тебя снесёт волной её ярости. Я не позволю ей опередить меня. Я уже жду того, что она может наброситься на меня. Вчерашний день это неплохо прояснил, а она даже не пытается сменить тактику, так что я, к своему огромному сожалению, настраиваюсь на то, что придётся столкнуться с ней, вместо того, чтобы получить желаемое. Мне надоедает ждать, говоря откровенно. Может, просто не спрашивать её?
Я слежу за её движениями, так что новый выпад не становится неожиданностью. Я ловлю бутылку и тот час же бросаюсь за девушкой, схватив её за волосы, стоит ей только добраться до ступеней. Я отпускаю бутылку, позволяя той откатиться в сторону. А затем заламываю её руки за спину, поочерёдно.
- Придумай что-нибудь новенькое, острячка, - предлагаю я Афине, доставая из-за пояса ремень, для того, чтобы снова стянуть её запястья. Может, освобождать её было ошибкой? Я начинаю думать о том, что одну из комнат придётся оборудовать для её проживания. И под этим стоит подразумевать наручники и кровать, к которой её будет удобно приковывать, а не то, какой сервант поставить и какие обои наклеить. Но пока что у меня нет ничего из этого, а значит придётся немного импровизировать.
- Хотела прогуляться? Пойдём, - предлагаю я и подталкиваю её вперёд. Хочет она или нет, но ей придётся идти. Девушка уже вполне ожидаемо упирается ногами, пытается ими сучить, но я задираю её руки выше, вызывая в суставах боль, чтобы усмирить, так что никакой из её выпадов не имеет успеха. Она ведь невысокая и субтильная, справиться с ней не такая уж и большая проблема.
Вывожу её из подвала и веду в ту комнату, в которой ночевал сам. Подтакливаю к постели, заставляя упасть ничком. Платье на ней короткое. Полагаю, нарочно выбрали такое, чтобы можно было оценить фигуру, так что подол даже особо задирать не приходится.
- Я хотел по-хорошему, - почти с сожалением сообщаю я девушке, - но ты сама напросилась.
Что ей мешало покорно исполнять мои желания? Это ведь совсем не сложно. Но нет, она встала на рога, бросилась на меня, кричала и угрожала, и продолжает так себя вести. Она не против причинить мне боль, чего стоит хотя бы выбитый нос. Так зачем я церемонюсь с ней? В конце концов, она принадлежит мне и я могу делать всё, что захочу. И именно этим я и собираюсь заняться.
Я стягиваю с её бёдер трусики, затем подтягиваю её на постели, так как из-за своих суетливый телодвижений она сползает ниже. Встаю на кровати, зажимая её ноги с обеих сторон и лишая подвижности. Расстёгиваю брюки, освобождая член и помогая себе возбудиться. Никогда особо не тащился по насилию, но готов пересмотреть свои приоритеты на время её дрессировки. А иначе это назвать сложно. Она же просто дикая!
Вид, к тому же, весьма соблазнительный, так что процесс подготовки не отнимает у меня слишком много времени. Я тяну её за бёдра на себя, заставляя уткнуться головой в одеяло и толкаюсь внутрь, заполняя собой, растягивая. Она очень узкая, не сомневаюсь, что мои размеры доставят ей дискомфорт. И, опять же, всё могло бы быть куда приятнее, если бы она была более сговорчивой.
Тяну девушку за волосы на себя, заставляя приподняться. И вот в таком неудобном для равновесия положении начинаю трахать её, помогая себе лишь тем, что придерживаю её за бёдра. В остальном большая часть веса приходится на её колени и волосы, за которые я её очень крепко держу, так, что её голова оказывается прижатой к моему плечу. Хочу слышать её дыхание, каждый судорожный и болезненный стон, хочу быть уверен в том, что она чувствует, что я наказываю её, и, желательно, чтобы она ещё и понимала, за что именно. Двигаться внутри неё сложно, она не возбуждена, так что я даже не могу увеличить темп, так что в какой-то момент я всё же решаю дать ей небольшое послабление и тянусь пальцами к её клитору, начиная дразнить его пальцами второй руки. Хочет или нет, а я заставлю её кончить подо мной. Посмотрим, как это отразится на её самолюбии.

Она продолжает сыпать угрозами направо и налево, хотя, как по мне, сейчас самое время для того, чтобы пересмотреть стратегию. Как ни крути, её агрессия не дала ей никакого толкового результата, условия стали только хуже. Ей бы задуматься над тем, как она себя ведёт и чем всё это может закончиться. Но, похоже, Афина в бешенстве и пока что не готова рассуждать и делать какие-то выводы. Ей бы только бросаться, рычать, сучить руками и ногами. Её, очевидно, чем-то накачали, пока она была на аукционе. Потому, что знай я о том, насколько она буйная, ни за что бы не стал покупать. Теперь я не сдам её обратно. И дело не в деньгах, которые я едва ли восстановлю в полной мере, а скорее в том, что я просто не могу вот так просто отступить. Это будет означать, что она выиграла, а позволить ей чувствовать верх я не могу. Может, дело в моём самолюбии, может, в банальной упёртости, но я планирую сделать всё, чтобы из этой зубастой стервы сделать ласковую и покладистую. Чувствую, что это отнимет очень много сил и времени, но ничего. Я вообще никуда не спешу, а у неё так и подавно больше нет и не будет никаких планов. Вся её жизнь теперь сосредоточена на острове, в этом доме, и заключается в том, чтобы доставлять мне удовольствие. С последним пока проблемы, но это всё решаемо. Я пока вроде как и сам не плохо справляюсь.
Чувствую, что Афина заводится, хочет она того или нет. Становится влажной, облегчая мне движение, а вслед за тем и вовсе вздрагивает, затихая и кончает вперёд меня. Приятно, ничего не скажешь. Но я не планирую на этом останавливаться. Так что я отпускаю девушку, толкнув её вперёд. Перемещаю руки на её бёдра, крепко сжимая пальцы. Встаю ногами на пол, лишь укрепляя позицию между её ножек и принимаюсь интенсивно натягивать её на себя, проникая так глубоко, как только могу. Я всё меньше уделяю внимание тому, чтобы следить за её ощущениями. В конце концов, она провинилась и должна быть наказана, так пусть прочувствует это. Набираю довольно быстрый темп, делая это резко и грубо. И продолжаю до тех пор, пока не кончаю сам, наконец, позволив девушке безвольно рухнуть на постель.
Знаю, что в таком состоянии она пробудет не долго. Что как только сможет, взвинтится как юла и бросится на меня, мстить с новой яростью. Так что не планирую предоставлять ей такой возможности. Вместо этого я отхожу из комнаты, чтобы принести то, что успел вчера приобрести, наряду с камерами и со всем остальным. Переворачиваю Афину на спину, забираясь сверху. Ловлю её лицо в ладони, надавливаю на щёки, заставляя открыть рот, чтобы затолкать ей кляп-распорку. Очень уж она любит своим милым ртом выкрикивать всякие оскорбления. Лишу её такой возможности, пожалуй, это доставит мне особое удовольствие.
- Вот так-то лучше, - заключаю я, закрепляя ремешки от кляпа у неё за головой и улавливаю её горящий гневом взгляд. Ты посмотри! Оскорблена, но не сломлена. Какая упорная барышня. Да, скучать с ней определённо не придётся.
Я хватаю её под руки, стягивая с дивана. Ставлю на колени, а затем вынуждаю задрать голову. Растягиваю губы в хищной улыбке. Знаешь, что будет дальше? Думаю, так и есть. И меня так веселит то, что она не может ни стукнуть меня, ни прорычать очередную угрозу. Полностью нейтрализована. Ну, или почти.
В любом случае, я планирую продолжить свою развлекательную программу. Я достаю член, направляя его между её губ и крепко держу за волосы другой рукой, чтобы не вздумала увернуться, так что проникаю без каких-либо препятствий. Всё, её зубки мне не помеха. И какой чёртов гений изобрёл эту штуку? Толкаюсь внутрь, первым же движением проникая до горла, но почти сразу отступаю назад. Не хочу, чтобы она задохнулась или её стошнило, так что всё постепенно. Хватаю её руками по обе стороны головы, начиная неспешно толкаться внутрь. Я уже получил первую разрядку, так что спешить мне некуда. Я просто закрываю глаза и наслаждаюсь процессом, тем, что она просто вынуждена принимать меня, не смотря на то, что думает на этот счёт.
Я то толкаюсь глубже, задерживаясь внутри её так, что её горло сводит спазмом, то вновь даю ей небольшую передышку. Не хочу, чтобы она отключилась и пропустила хотя бы часть веселья. Это ведь всё происходит не только для меня, но и для неё тоже. Так что я отрываюсь по полной. Хрипло выдыхаю вместе с оргазмом, изливаясь ей в горло, проникнув до конца, так, что просто не оставляю ей шанса выплюнуть это. Нет уж, не дождётся. Знаю, что она бы побрезговала. Именно поэтому для меня так принципиально лишить её такой возможности.
Пожалуй, пока что на этом всё.
Поправив брюки, я беру с кровати то, что принёс с собой, надевая на неё ошейник и туго затягиваю. Не задохнётся, но будет неприятно. Цепляю на него цепь и дёргаю, потянув за собой и заставив подняться на ноги.
- Пошли. Уверен, ты хочешь есть, - раз уж испытание голодом и жаждой не дали своих результатов, то, полагаю, толку от этого не будет. Я не смогу дождаться, пока она ослабнет настолько, что будет подчиняться. Поэтому нужно её накормить. Верну в подвал, принесу поесть. Комната для неё пока не оборудована, так что придётся немного потерпеть. Кто бы знал, что она такая буйная!

Ух, и остра же она на язык. И вообще, что за ерунда? Ничего не вонючий, я каждый день душ принимаю, так что пусть выражения выбирает. Впрочем, ладно, зачем я вообще жду от неё логики? Ей бы подчиниться, пойти со мной на контакт, чтобы своё положение облегчить, потому, что оно совершенно очевидно ни черта не завидное. А она только всё усугубляет. Инстинкт самосохранения у неё по умолчанию отключён, что ли? Не знаю, но, уверен, окажись я в такой ситуации, уж точно не вёл бы себя как Афина. И вот с учётом её поведения я вполне верю, что она может попробовать что-то такое предпринять, так что буду настороже. Надо хорошенько продумать план её дрессировки, потому, что до сих пор я действую в основном спонтанно, только пробую, как к ней подступиться, но терплю неудачу за неудачей. Да, у меня вышло её трахнуть и мне это понравилось, но куда больше мне понравится, когда она сдастся и сама начнёт покорно выполнять требования, потому, что именно этого я и хочу. Не стоило, вероятно, рассчитывать на рабыню как в порно, но в этом смысле она у меня первая, так что буду учиться на своих ошибках и дрессировать её. И после кнута, как правило, требуется пряник, чтобы на контрасте она начала понимать, что может получить за хорошее поведение...
Вот только как, если она снова пытается на меня напасть? Я чувствую, как ослабевает ошейник, разворачиваюсь и не напрасно, потому, что в следующий же момент девушка бросается на меня, хотя по факту просто решает нырнуть головой вперёд, прямо в пол. Очевидно, злобы в ней гораздо больше, чем силы, вот и результат. Вот ведь дурная!
Я успеваю перехватить её за плечи, чтобы не дать упасть и удариться.
- Хорош бушевать, - я поднимаю её, а затем перехватываю, чтобы поднять на руки. Думаю, сейчас так будет проще и быстрее. На сегодня я закончил, получил может и не то, что хотел, но хоть какую-то разрядку, так что необходимо дать ей передохнуть. Поэтому я направляюсь в подвал вместе с Афиной. Я не спешу вынимать у неё изо рта кляп, как минимум потому, что не хочу слушать поток её брани. Я, конечно, сейчас расслаблен, но иногда она такое выдаёт, что прямо-таки очень хочется всечь.
Спускаюсь вниз и кладу её обратно на матрас, надавливая рукой на плечо.
- Чтобы лежала на месте, когда я вернусь, - предупреждаю девушку. Впрочем, думаю, сил на то, чтобы куда-то переместиться у неё сейчас и без того нет. Но мало ли попытается? Я её уложу обратно, но, если честно, нет никакого желания гоняться за ней по подвалу. Я ухожу и возвращаюсь обратно довольно скоро, задержавшись только для того, чтобы разогреть еду и прихватить с собой ещё бутылку с минералкой.
Она всё ещё лежит, и, сдаётся мне, дело отнюдь не в решении вдруг начать слушаться. Она просто выбилась из сил. Мне всё это, конечно, не нравится, но как минимум эту ночь она ещё точно проведёт здесь, комната ещё не подготовлена. Я ставлю поднос с водой и едой рядом с матрасом, чтобы ей не пришлось далеко тянуться. Бургер, какой-то мясной салат и десерт. Думаю, этого должно быть достаточно для того, чтобы пережить эту ночь. Переворачиваю Афину на живот, расстёгивая ремешки кляпа и достаю его у неё изо рта, а затем развязываю руки, поднимаясь, дабы сразу отойти прочь. Сил у неё нет, это факт, но не сомневаюсь, что она всё равно попытается меня достать. Нет уж, обойдётся.
- Не скучай, - бросаю я ей перед уходом, - увидимся завтра.
А затем поднимаюсь и выхожу из подвала, закрыв дверь и оставив свет включённым. Запираю дверь снаружи и шумно выдыхаю. Просто безумный денёк вышел. Оставив девушку одну я направляюсь в комнату, в которую собираюсь её заселить, для того, чтобы подготовить всё необходимое. Привинтить стул и стол к полу, убрать все острые и тяжелые предметы, чтобы ей было попросту нечего заныкать, чтобы этим потом в меня швырнуть. За этим занятием проходит остаток дня, так что в трансляцию с установленной камеры я заглядываю только перед сном, чтобы убедиться в том, что моя неуравновешенная пленница там кони не двинула. Нет, судя по всему спит, так что я тоже отправляюсь на покой. Уверен, завтра будет не легче.

Я просыпаюсь довольно рано с мыслью, что знаю, как развлечь себя и выбесить Афину. В идеале, конечно, её бы приструнить, но не думаю, что это будет так уж просто. Тем не менее, позавтракав и приняв душ я снова просматриваю запись с камеры. Ещё спит. Или снова спит, что не важно. Я не отправляюсь в подвал сразу, некоторое время просто курю сигарету за сигаретой, проверяя, не вздрогнет ли она, не поменяет ли положение на более удобное. Иными словами, правда ли она спит или просто притворяется, выжидая момента. Но либо моя комнатная психопатка хорошо играет, либо достаточно вымотана и ещё не проснулась. Так или иначе, я открываю подвал и спускаюсь вниз, первым делом заводя ей руки за спину и цепляя на запястья браслеты, и только потом заставляю подняться на ноги и без лишних объяснений тащу её за собой наверх.
Заведя девушку в комнату, я толкаю её к кровати, так, что она падает на матрас лицом вперёд. Подтягиваю, чтобы уложить как надо,  расстёгиваю браслеты, но не для того, чтобы освободить, а дабы перепристегнуть её к поручню на кровати.
- С добрым утром, - шепчу, склонившись к ней и кусаю за мочку уха. Не больно, я же дружу с головой и в отличии от неё отгрызть не попытаюсь. Затем приподнимаюсь и поочерёдно пристёгиваю её ноги к заготовленным в разных углах постели манжетам, полностью лишая её возможности выкрутиться и помешать мне. Я беру ножницы для того, чтобы разрезать её одежду и оставить голой. - Ну, как, подумала над тем, чтобы начать сотрудничать? - уточняю я у девушки, проводя ладонью вверх по внутренней части бедра, пока что просто поглаживая и мягко сжимая. Я не собираюсь повторять то, что было вчера, по крайней мере уж точно не так. Нет уж, я сделаю хуже. Заставлю её стонать от наслаждения, что бы я ни делал, чтобы показать ей, что, так или иначе, она будет делать то, что я хочу, нравится ей это или нет.

Могилу рою? Серьёзно, что ли? Просто не очень представляю, как всё обстоит в её воображении. Она серьёзно думает, что у неё будет возможность привести хоть какие-то из своих угроз в исполнение? Или, может, считает, что я настолько туп, что после всех этих выкриков и обещаний я отвяжу её и позволю ходить куда и как вздумается, расслаблюсь и повернусь к ней спиной, оставив на столе нож? Она, вероятно, очень самоуверенна, потому, что в её наивность я не поверю. Это у меня с подобной агрессивностью ну никак не сочетается. Безусловно, покупая рабыню я не предполагал, что буду её всё время держать на привязи, но что уж тут поделаешь, если мне досталась девица со столь буйным нравом? Приходится подстраиваться под ситуацию.
- Фантазии у тебя, конечно, отменные, - усмехнувшись, замечаю я и продолжаю меж тем подниматься ладонями выше, сжимаю руками её ягодицы, пока лишь вскользь задевая половые губы и клитор, продолжаю массировать внутреннюю сторону её бёдер.
- Но у меня воображение не хуже твоего работает, - сообщаю я девушке, шлёпая её по аппетитному полушарию, после чего возвращаюсь к массажу, на этот раз более обстоятельно уделяя внимание её клитору.
- Думаю, ты в итоге устанешь рычать на меня и будешь ползать на коленях, упрашивая, чтобы я тебя трахнул, - произношу, погружая в её лоно пару пальцев. Упругая розовая плоть покорно растягивается, принимая меня внутрь и я заталкиваю их до упора, склоняясь немного ниже к девушке.
- Как тебе такой вариант?
Вообще, пока что мне не кажется возможным выдрессировать её до такой степени, но суть ведь не в этом, суть в том, чтобы выбесить её. И я знаю, что наиболее эффектно мои слова будут звучать именно сейчас, когда я дразню её, заставляя возбуждаться против собственной воли. Я не спешу, наслаждаясь процессом. Я выспался, у меня терпения хоть отбавляй. Хотя, конечно, выглядит она чертовски соблазнительно и я уже готов перейти к чему-то большему, но не хочу торопиться. Чувствую, как она постепенно становится влажной, как движение пальцев перестаёт быть таким натужным. Она ведь предпочла бы, чтобы я её именно насиловал, чтобы она не получала удовольствие, потому, что это не противоречило бы той ненависти, которую она ко мне испытывает. Так я тоже могу. Но сегодня у нас в программе "пряник", поэтому я буду с ней ласков.
- Ты бы, кстати, лучше за языком следила. Как думаешь, что мешает мне сейчас самому взять нож и тебе кишки выпустить? Ну, кроме здравого смысла, разумеется, и в принципе отсутствия тяги к подобной жести, чего не скажешь об Афине. Она и правда всё это сделает, дай я ей возможность или просто громкими словами раскидывается? Если честно, не улавливаю разницы.
- Как по мне, то, что делаю я гораздо интереснее. Скажи ещё, что тебе это не нравится, - я усмехаюсь. И ведь скажет! Но сама будет понимать, насколько это фальшиво звучит, когда я ощущаю на пальцах её смазку. Слегка увеличиваю темп, чтобы приблизить оргазм, а затем вновь шлёпаю её по заднице, на этот раз сильнее, наблюдая за отчетливым следом от своей ладони, проступающем на её коже.
- Давай, прими участие, - предлагаю я блондинке, возвращаясь к тому, чтобы массировать её попку, - у меня аж целых три варианта, куда тебя трахнуть, - рассуждаю, пока не переставая мять в ладонях её ягодицы, - учти, не решишь ты - выберу я.
Уникальная возможность, как по мне. Очень щедро с моей стороны, учитывая то, что я сам определённо выбрал бы её попку. Как минимум потому, что это пока что единственное место в ней, где ещё не побывал мой член. Я исправлю это так или иначе. Сейчас или позже - не важно. Куда интереснее то, начнёт ли Афина соображать, что ей лучше слушать, что я говорю и думать над тем, что мне ответить, потому, что в противном случае я вообще никак не стану считаться с её выкриками. Диалог возможен на соблюдении моих условий и только так. Меня жутко веселит эта мысль, потому, что я и правда был бы готов уступать ей, но она всё равно не сделает этого. Вот практически полностью уверен в этом. Так что я уже нахожу взглядом среди лежащих на прикроватной тумбочке предметов тюбик со смазкой, без которой подобное проникновение едва ли окажется возможным. Чувствую, как от этих мыслей член в штанах начинает деревенеть. Сейчас более отчетливо чем до этого думаю о том, что я и в самом деле могу сделать с ней всё, что хочется. И не только кишки выпустить - это больно и скучно, потому, что затем она почти наверняка сразу умрёт. Скорее я думаю о чем-нибудь вроде того, чтобы пригласить к нам кого-то третьего. Мне это ни к чему, я и сам отлично справляюсь, но просто интересно, подобная перспектива бы её как-то приструнила или ей в принципе плевать, что именно я делаю, и она это всё одинаково негативно воспринимает, без степени "тяжести" нарушения её личного пространства? Пожалуй, я мог бы пойти на что-нибудь такое чисто ради того, чтобы насолить ей.

- Придётся обломаться, - сообщаю я девушке. Ближайшие дни? Самоувереннее просто некуда. Да я её при таком раскладе вообще от постели отстёгивать не стану. Впрочем, ладно. Она со мной играет и поддаваться я не стану. Думает, что запугала? Чёрта с два. Я буду осторожнее, но на этом всё. Если и в самом деле посадить её на привязь и обходить за километр, то решит, что её угрозы сработали. А это не так. Меня скорее поражает эта её безграничная злоба. Это вообще когда-нибудь закончится? Она способна успокоиться? А что если её напоить? Она станет добрее или вообще цепи на наручниках перегрызёт и замочит меня, войдя в режим берсерка? Ладно, это уже абсолютная чушь. Но поди угадай... больно буйная.
- Как ни крути, а мой вариант ближе к реальности, - как минимум потому, что она и в самом деле может лишь фантазировать о том, как со мной расправится, а я вот уже и так делаю то, что хочу. Она разве что говорит не то, что мне хотелось бы услышать, но это несущественная мелочь, которая совершенно не мешает мне продолжать. Не могу сказать, что меня заводят её угрозы, но они и не сбивают с нужного настроя.
- И опять облом, - с деланным сочувствием отзываюсь я, а затем встаю с кровати, чтобы взять тюбик. Я встаю так, чтобы она отлично видела, что находится у меня в руках. Но, полагаю, Афина и без этого догадывается, чем всё это закончится. И если уж она так сильно не хочет, чтобы я сделал это, то почему не попыталась хотя бы отсрочить?
- Ты должна научиться сотрудничать со мной, - сообщаю я девушке, забираясь обратно на постель. Неспешно расстёгиваю ремень и молнию на брюках. Просто для того, чтобы потомить её ожиданием неизбежного. Чтобы она слышала, что я делаю и боялась этого. Любопытно даже, она вообще хоть немного боится или её злость вообще всё перекрывает? Наверное, если бы в ней работал инстинкт самосохранения хотя бы от части, то она вела себя иначе. Так что, вероятно, страх ей незнаком.
Так как сегодня я планировал позволить ей насладиться процессом, то решаю дать ей немного времени подготовиться, а потому первыми окунаю в смазку пальцы, прежде, чем надавить ими на тугое колечко мышц, проталкивая через сфинктер и вводя глубже. Сперва один. Делаю несколько возвратно-поступательных движений, ощущая давление её тела и то, как сильно сбивается её дыхание. Знаю, она хочет сделать вид, что всё это ей не нравится, но ведь я всё равно знаю, вижу, как она возбуждена. Затем подключаю второй палец, растягивая её немного сильнее и начиная двигаться внутри неё.
Проскальзываю второй рукой под неё, касаясь пальцами чувствительного клитора и помогая её телу не только настроиться на нужную мне волну, но и достичь оргазма, за которым последует так необходимое мне сейчас расслабление. Больше никаких резких шлепков, сбивающих накал. Я просто смазываю член, чтобы облегчить движение и толкаюсь внутрь.
Выдыхаю с шумным стоном. Чертовски хорошо. Сжимаю пальцы на её бёдрах и тяну к себе, медленно и настойчиво проникая всё глубже, пока наши тела не соприкасаются.
Отлично ощущаю, как она напряжена. Полагаю, что раньше она такого своим парням не позволяла, слишком уж неразработанная. Но тем лучше. Мне приятно делать это первому, и тем более приятно, что она явно была бы против. Это ведь то, что она предпочитала держать под контролем, а это чувство я у неё отниму, лишу его начисто.
Склоняюсь к ней ниже, теснее, прижимаю её к постели, начиная двигаться внутри. Не спешу, позволяя ей в полной мере прочувствовать новую гамму ощущений, а заодно и растянуть происходящее как можно дольше. Каждое ненавистное ей мгновение - на вес золота. Я хватаю её за волосы и заставляю отклонить голову чуть назад, склоняясь к её ушку и мягко прикусывая мочку. Целую её шею, оставляя засосы. Продолжаю, пока её тело не откликается на мои действия, содрогаясь в оргазме. Позволяю себе отпустить это напряжение, и, ещё несколько раз толкнувшись внутрь, кончаю в неё.
- Ты моя, - сообщаю ей на ушко, лишь крепче перехватывая за волосы, чтобы не попыталась садануть меня затылком.
- И чем скорее ты с этим смиришься, тем тебе же будет лучше.
Я выхожу из неё и поднимаюсь с постели, поправляя брюки и застёгивая молнию. На сегодня я ещё не закончил, но, думаю, стоит дать моей безумной пленнице возможность принять душ и покормить её.
Сперва я отстёгиваю руки Афины, затем её ноги и разворачиваю девушку на спину, садясь сверху, чтобы сразу же перехватить её за запястья, препятствуя попыткам нападения.
- Ты самая бешенная сучка, которую я когда-либо встречал, - произношу я, с силой надавливая на её руки, чтобы прижать их к кровати. - Можешь брыкаться и дальше, тогда я оттащу тебя в ванную скованной и хорошенько отмою, а потом отымею. А можешь немного угомониться и я отпущу тебя в душ одну. Но учти, если ты попытаешься напасть на меня, когда я за тобой приду, я тебя снова к этой кровати прикую и оттрахаю вместо завтрака.

К моему удивлению она не предлагает пройти мне куда-нибудь подальше и даже не высыпает на меня новый ворох угроз. Что это? Неужто запал кончился? Нет, я определённо всё ещё вижу ненависть и вызов в её взгляде. Она едва ли не искры им мечет, ни черта она не сдалась и не смирилась со своим положением. Но говорит она полностью противоположное тому, что думает. Неужели этого оказалось достаточно? Я испытываю замешательство. Если честно, куда больше ожидал, что сейчас снова свяжу её и потащу в душ, продолжать утреннюю программу. Но нет, ничего такого.
- Хорошо, - чуть щуря глаза, медленно произношу я, так же неспешно отпуская её руки и поднимаясь с кровати. Слежу за ней. Но Афина не пытается напасть. Не верю, что вот так резко в ней включился здравый смысл, но, может, желание принять душ и поесть оказалось всё же сильнее, чем её упрямый характер? Полагаю, что она решила сделать перерыв. Еда ей необходима для того, чтобы поддерживать силы, а значит, почти наверняка, она нападёт после завтрака. Когда решит, что я уже достаточно расслабился, потому, что она вела себе прилежно. Но не прокатит. Я на такое не куплюсь. Хотя сейчас мне же придётся соблюдать данное слово и отпустить её. Будет нелогично обещать ей что-то за хорошее поведение и не давать этого, только потому, что её согласие выглядит подозрительно. Нет, если я буду нарушать обещания, то у нас точно никакого диалога выстроить не выйдет.
Я поправляю брюки, прячу наручники в карман, и, схватив девушку повыше локтя, тяну её в сторону ванной.
- Не сильно веселись тут без меня, - бросаю я напоследок, прежде, чем выйти из помещения. Замка на двери нет. Вчера я его снял. Здесь и практически во всех помещениях. Оставил их только снаружи, для того, чтобы я мог закрывать её сам, но не дать ей возможности запереться от меня.
Мне не нравится оставлять её здесь одну, давать ей какую-то возможность для маневра, но в ванной нет никаких острых предметов. Чем она меня атакует? Перчатками-мочалками? Пластиковым тюбиком от геля для душа или шампуня? Оторвёт кран? Последнее, конечно, вариант, но не факт, что ей сил хватит, да и это будет очень громко, я услышу. Я стою под дверью ещё какое-то время, слыша, как она включает воду в кабинке. Слышу звуки её шагов и ухожу только тогда, когда понимаю, что она всё же забралась под воду для того, чтобы принять душ, а не рыщет по комнате в поисках того, что может ей пригодиться.
Я ухожу на кухню, для того, чтобы накрыть на стол, разогреть купленную еду и поставить чайник. Ощущения странные, потому, что мне сложно представить, как мы будем сидеть за одним столом и просто есть, но... я ведь именно этого и хочу. Чтобы она вела себя спокойно и нормально, а значит не стоит самому её раздражать, провоцируя на конфликт, выискивая что-то подозрительное в её поведении. Она решила проявить благоразумие и смирение. И, хотя эта резкая перемена выглядит немного неправдоподобно, я должен дать ей шанс. Возможно, она переступила через себя, скорее всего это далось ей очень нелегко, так что я постараюсь не усложнять жизнь Афине в попытке наладить со мной контакт.
Когда я возвращаюсь к ванной, открывая замок - оставлять её одну с возможностью побега я бы не стал, слишком уж дорого во всех смыслах обошлось мне это приобретение - всё ещё слышен звук стекаемой воды. И я обнаруживаю девушку там же, где она и должна быть. Оглядываю мельком поведение и даже выдыхаю. Нет, ничего не раскурочено, всё на своих местах. Похоже, она просто принимала душ и я совершенно напрасно думал, что она будет искать здесь что-то, с чем можно на меня напасть. Хорошая девочка. Наверняка ей было нелегко удержаться от этого.
- Пойдём, - обращаюсь я к Афине, и, немного помедлив, снимаю со стены полотенце, чтобы подойти к девушке и протянуть ей, предлагая завернуться. Я ведь раздел её. Уверен, она не хочет, чтобы я глазел на неё, но тут уж сложно удержаться. Фигурка у неё чертовски соблазнительная. Да и если не смотреть ей в глаза, не читать во взгляде всю её ярость и ненависть, она выглядит очень милой. Я ведь на это и повёлся, когда увидел её на аукционе. Потому и решил приобрести. Но это был чертов кот в мешке... а они практически не поддаются дрессировке. Но, кажется, я уже делаю успехи, хотя и не ожидал, что это случится так скоро. Но это определённо приятный сюрприз, так что постараюсь просто насладиться этим затишьем и проследить за тем, чтобы она не умыкнула из-за стола вилку или нож.

Наверное, я всё же слишком рано расслабился. И ведь я не считал, что я ослабил бдительность. Просто напрасно понадеялся на включившееся у девушки благоразумие. Она в плену, от меня зависят условия её содержания, а значит было бы логично пойти мне навстречу, чтобы облегчить свою участь. Но ничего подобного. Это очередная уловка. Жаль, что я понимаю это только в тот момент, когда она бросается ко мне. В первые несколько мгновений, инстинктивно отшатываясь назад и пытаясь закрыться руками - что, на самом деле, огромная ошибка, так как именно в них она и метит - я успеваю подумать, что Афина решила боднуть меня головой в солнечное сплетение. Думаю, даже с учётом её хрупкого телосложения и маленького росточка её дури было бы более, чем достаточно для того, чтобы у меня перехватило дыхание, чтобы я потерял равновесие и на несколько длительных мгновений, которыми она могла бы воспользоваться. Вот только вместо удара, которого, как я думал, избежать уже не успею, она вцепляется зубами мне в руку, которую практически моментально пронзает острой и обжигающей болью. Я не сомневаюсь в том, что в ванной комнате не было ничего, чем она могла бы воспользоваться, чтобы усилить свою атаку, но Афина - девушка находчивая, она решила использовать то, что у неё и так есть. Зубы. Грёбаная психопатка!
Я одергиваю руку назад, хотя и понимаю, что тем самым обрываю края кожи, оставляя - по моим собственным ощущениям, конечно - приличный шмат мяса у неё во рту. Всё дальше будто в замедленной съёмке. Вижу, как с её окрашенных кровью губ по белому подбородку стекает струйка крови, а потом она проглатывает то, что откусила... ненормальная! Вот серьёзно, никого более безумного в своей жизни не встречал. Очень жаль, что торговцы не посчитали нужным сделать пометку на её неуравновешенность и нестабильную психику. Я бы точно ни за что не стал с ней связываться, если бы знал, чего мне это будет по итогу стоить.
- Сука! - рычу я её вслед, зажимая рану полотенцем. Медлю несколько мгновений, прежде, чем рвануть следом за ней. Болит просто адски. Кровью я, наверное, не истеку, но, как бы то ни было, я не дам ей уйти. Не дождётся! Заставлю её пожалеть о том, что она это выкинула.
Настигаю девушку на кухне, когда она дергает на себя ящик со столовыми приборами. Хватаю её за волосы, оттаскивая назад. Полотенце приходится оставить, а на резкие движения рука отзывается болью, но, кажется, сейчас я охвачен яростью не меньше, чем сама Малфой. Не знаю, успела ли она схватить хоть что-то, но я волоку её прочь с кухни за волосы, не особо беспокоясь о том, успевает ли она переставлять ноги или я просто тащу её за собой.
Я возвращаюсь в комнату с ванной, откуда она сбежала, толкаю на кровать и забираюсь сверху. Перехватываю руки, с силой прижимая их к постели, подтягиваю её выше, чтобы пристегнуть. Затем хватаю ноги, которыми она активно сучит, и, пропустив по пути пару отчаянных и крепких ударов, всё же приковываю её обратно.
- Заруби себе на носу, - я хватаю её пальцами руки, которая к тому моменту окрашивается тёмной кровью, - ещё один такой фокус и я отдам тебя на перевоспитание опытным специалистам. Не сомневайся, они не будут так с тобой церемониться, - если честно, понятия не имею, есть ли такие на самом деле на этом острове, но совершенно не удивлюсь, если так оно и есть. Моя цель сейчас припугнуть её, хотя... в принципе, кого я вообще обманываю? Её, похоже, ничего не пугает. У неё точно не всё в порядке с головой, и для её дрессировки тут нужен не кнут и пряник, а опытный мозгоправ. Вот же дрянь! Рана на руке напоминает о себе жгучей болью.
- Полежи тут, подумай о своём поведении, - предлагаю я девушке, прежде, чем потянуться к столу за кляпом, а затем запихать его блондинке в рот. Мне необходимо вызвать врача, чем я и занимаюсь, как только слезаю с постели, оставляя девушку в гордом одиночестве. И я не хочу, чтобы её неуравновешенные выпады и угрозы смутили специалиста. Разумеется, тут все прекрасно понимают, кто чем занимается, но не думаю, что поведение Афины - это то, что в порядке нормы.
Сделав звонок, я возвращаюсь в комнату и надеваю на неё маску, лишая света. Задергиваю шторы, чтобы усилить этот эффект и выхожу, громко хлопнув дверью. Пусть полежит, успокоится, а я пока подумаю, что с ней делать дальше, потому, что, очевидно, мой прежний план дал трещину, и причем очень мощную.
Я зажимаю рану уже другим полотенцем. Мне уже как-то не хорошо. Сознание, думаю, я не потеряю, но ото всей этой чертовщины мутить начинает. Услышав шум колес возле дома я выхожу, открывая дверь, окидывая взглядом невысокую привлекательную блондинку. Отхожу в сторону, жестом приглашая девушку войти.

- Рад видеть, - и ведь правда рад. После обезумевшей Афины я вообще кому угодно буду рад больше, лишь бы с ней не пересекаться. Не знаю, что с ней сделать, но бесит она просто неистово. Не хочу убивать её - сам или чьими-то руками - не хочу брать на душу такой грех. Отпустить её нельзя, отдать кому-то - не вариант, эту идиотку и в самом деле прибьют за такое поведение, причем ещё и не почешутся. А не смотря на то, что видеть мне её сейчас совершенно не хотелось, смерти девушке всё же не желал. Я понимаю, тяга к жизни, к свободе - это нормально. Но не в такой же форме. Это куда больше на безумие тянет.
- Денвер, - представляюсь в свою очередь, проходя вслед за доктором в дом. Опускаюсь на стул, облокачиваясь на спинку и тяжело выдыхая. Кладу руку на стол, так, чтобы девушке было легче обработать мою рану. И отвожу взгляд, когда она отнимает полотенце. Смотреть на это не очень-то хочется. У меня нет боязни крови, но всё равно вид сейчас довольно мерзкий, и, кажется, когда я смотрю на место укуса, только больнее становится. Так что разглядывать особо желания нет.
- Нет... ничего такого, - качаю я головой и обвожу взглядом помещение. - Ясно, - сухо отвечаю я на комментарий относительно шрама. Ну, а что я ещё могу сказать? Нет, сделайте так, чтобы шрама не было, что ли? Это так не работает. Афина очень постаралась изуродовать мне руку. Что же, один ноль. И, к сожалению, я пока не знаю как отомстить ей, потому, что кусать её в ответ на вариант, а всё остальное она воспринимает не как наказание, а как очередной вызов. То есть вместо того, чтобы сделать из этого какой-то вывод, образумиться, она продолжит накапливать злость и нападёт снова.
Так что вопрос блондинки заставляет меня вернуть своё внимание к ней и серьёзно задуматься над этим.
- Разве что психиатрическая, - без тени шутки отвечаю я, - может, успокоительное какое-нибудь пропишете?
А лучше сразу вколете, ага. Причем желательно вот именно уколами, а не таблетками, потому, что их она выплюнуть может и ещё и за руку в процессе укусит. Не удивлюсь, если Дилан она тоже укусит. Ну, что ей стоит? Доктор приехал на мой вызов, помогает мне, не спешит освободить её и позвонить в полицию, так что, выходит, она заодно, а значит тоже заслужила. Если я хоть что-то понимаю в том, как думает Афина, то, полагаю, придёт она именно к такому заключению.
- Хорошо, - киваю я на её слова и снова отвожу взгляд. По большому счёту мне всё равно, что именно она делает. Всё равно ничего не понимаю. Даже если она захочет мне навредить, а вслух скажет, что помогает, я ничего не заподозрю. Но я не паранойю на этот счёт. Если мне на острове что-то и угрожает, то это Афина.
- Я её в ванну отпустил... одну, - негромко начинаю я. Доктор предложила рассказать, что произошло, вот я и рассказываю. Почему нет? Тут мне на самом деле больше некому высказаться. А так, если повезёт, может совет какой даст. Поди не первый день на подобные вызовы ездит.
- Сам дурак, конечно, - чуть усмехаюсь и слегка морщусь, когда она делает уколы, - она мне в первые пару минут нос разбила и потом кидалась, так что следовало ожидать... Да уж, если я когда-нибудь решу взять себе ещё рабыню, предпочту сперва узнать всю её поднаготную, а лучше сразу на "дрессировку" отдать. Впрочем, куда мне ещё? Мне с одной бы управиться.
- Но не могу же я её вечно прикованной к кровати держать? - вопрос, в целом, риторический, ответа я от девушки не жду. Едва ли она тут может проявить понимание ко мне. Даже если и свободная, всё равно женщина.
- Она успокоилась... точнее, как теперь понимаю, притворилась, что успокоилась. Я отпустил её в душ и ушел готовить, - я киваю в сторону стоящих на столе возле плиты тарелок и кружек. Впрочем, как готовить? Я просто разогрел купленное ранее. Но суть же не в этом, верно?
- А когда я вернулся и предложил ей полотенце, набросилась и вцепилась в руку.
Я тяжело выдыхаю и провожу ладонью по лицу, стирая испарину. В доме есть кондиционер, так что я бы списал это больше на стресс. Тут не так жарко, как на улице.
- Осмотрите её, как закончите с рукой, - подумав, всё же прошу я девушку, - вчера я был не слишком... обходителен с ней. Она опять на меня бросилась и я позволил себя спровоцировать. Крови не было, но... вам виднее. Она долбанутая, конечно, но не хочу, чтобы ей было плохо.

- Нет... нет, это не то, - я чуть морщусь на предложение доктора. Всё, что она перечисляет имеет кратковременное действие. А мне надо не превратить Афину в ничего не соображающую вафлю, а просто сделать более уравновешенной. Уж если бы мне нужно было ничего не соображающее тело, проще было бы купить секс-куклу. Хотя вот сейчас думаю об этом и понимаю, что, может, так и стоило поступить, мороки явно меньше было бы.
- Что-нибудь... чтобы она в принципе стала менее психованной. Чтобы она была в сознании, не была заторможенной, но не вела себя как Ганнибал Лектор, - усмехнувшись и метнув взгляд на руку, которую Дилан принялась штопать, пытаюсь объяснить я. Есть же какие-то таблетки для этого? Наверняка должны быть. Я в этом не разбираюсь, сам успокоительные никогда не принимал, потому и привести в пример даже ничего не могу. Но мне не надо её вырубать, мне надо просто её усмирить. И в долгосрочной перспективе. Потому и сказал про психиатра. Ибо психолог, как по мне, тут уже не будет знать, что делать. Мне кажется, что у Афины не все дома. но, может, я, конечно, и заблуждаюсь. Опять-таки, я не доктор. Но с настолько неуравновешенными личностями мне прежде дело иметь не доводилось. А я знаю немало вспыльчивых людей.
- Вы только ей это не говорите: расстроится ещё, - качаю головой. Ну, я уверен, что она надеялась мне его сломать, а тут такой облом! Хотя я и сам понимаю, что если бы был перелом, то было бы куда хуже. Всё ещё болело бы, вызвал бы врача ещё раньше. Я уже ломал нос, так что знаю, что это такое. Но мне его ещё никогда не разбивала девушка и вот это совершенно неприятное новшество.
- Я её вчера кормил, а это должен был быть завтрак... - начинаю объяснять я, а потом понимаю, что, похоже, предположение доктора Хармон было не серьёзным. Так что замолкаю и вымученно улыбаюсь. Ну, я не сразу понял, что это шутка. Мало ли тут рабынь голодом морят? Я ведь в первый день её тоже не кормил, только воду в подвал спустил, думал, мало ли это поможет. Но в итоге просто не смог, не по-человечески это как-то. Даже если она теперь моя пленница и это в принципе уже идёт в разрез с общепринятыми нормами, истязать я её не хочу. Едва ли голодание сделает девушку более сговорчивой. Уж точно не Афину. Мне кажется, ни один приём, что сработал бы на любой другой, на ней эффекта не даст.
- Да, хорошо... спасибо, - киваю я ей. Больше на процесс обработки раны я не смотрю. Мне это совершенно не нравится, хотя, полагаю, в дальнейшем рану обрабатывать придётся самому. Не дёргать же доктора каждый раз из-за этого? Могу, конечно, но зачем? А вот Афина в помощи мне уж точно участвовать не станет. И я больше так не рискну. Теперь десять раз подумаю, прежде, чем решить, верить её словам или нет. А я и без того был довольно насторожен, опять же, из-за её поведения. Но теперь я понимаю, что она умеет притворяться, умеет брать свой гнев под контроль, но не для того, чтобы пойти на мировую, а дабы выплеснуть его чуть позже, со всей дури, коей у этой девицы предостаточно.
- Да, - усмешка. Обезврежена - отличное слово. Про неё иначе и не скажешь.
- Приковал к постели, кляп засунул, так что больше не укусит, - чуть поджав губы, сообщаю я. И вот когда говорю об этом, кажется, что рука снова вспыхивает болью. Но это просто воспоминание, потому, что сейчас рану я не ощущаю, из-за лекарств, что вколола Дилан. - У неё на теле и на лице кровь... но это моя, - сразу сообщаю я девушке, - надо было её усмирить, прежде, чем вызывать вас. Сами понимаете... - я поднимаю вверх руку, чтобы отмести вопросы о том, откуда взялась эта самая кровь.
Я вздыхаю и поднимаюсь со стула. Я же просто хотел девушку, чтобы с ней развлекаться. Не бить или насиловать, ничего такого. Просто не заморачиваться ни о чем и иметь отличный секс в любое время. А вместо этого я купил настоящую психопатку.
Предлагаю жестом ей следовать за мной, а затем иду к комнате, где оставил Афину. Дверь в ванную всё ещё распахнута, на полу, на кровати, на самой Малфой - капли и следы крови. Они небольшие, крови я потерял не так много, но шла она практически до приезда доктора, так что, вероятно, следом придётся ещё и клининговую службу вызвать, потому, что у меня самого всё это убирать нет никакого желания, а оставлять не вариант. Не хочу, чтобы этот дом был похож на место преступления.
- Маску с неё я могу снять, а вот кляп не советую... и укусить может, и кишки пригрозит выпустить... мне кажется у неё вообще какой-то пунктик на том, чтобы до внутренностей добраться, - рассуждаю я, вставая на проходе и наблюдая за доктором.
- В кляпе есть отверстия... она не задохнется, не переживайте, - добавляю, немного подумав. Обычный шарик. В основном чтобы её вопли заглушать и чтобы не дать ей возможность угрозы выкрикивать.

- Подойдёт, - киваю я. Конечно, не существует. Иначе бы Афина не была Афиной, наверняка ей бы ещё раньше их прописали. Потому, что едва ли её дикая натура только здесь дала о себе знать. Уверен, она трепала людям нервы задолго до попадания на Тропикано.
- Именно так.
Хотелось бы мне, чтобы это было шуткой, но нет. Я говорю совершенно серьёзно, и, думаю, судя по причине, из-за которой доктор оказалась здесь, удивлять такие моменты не могут. Хотя, если честно, у меня все ещё в голове не укладывается, как в такой маленькой и милой на вид девушке может помещаться столько агрессии.
- О, она очень буйная, - я усмехаюсь и качаю головой, - но вам она не навредит.
Не потому, что не захочет, а просто потому, что не сможет. Я об этом позаботился. Вообще, мне даже немного любопытно, стала бы она бросаться на доктора или же нет. Но больше склоняюсь к тому, что да. Ведь если бы Дилан не принялась бы её отвязывать и не звонила бы в полицию, то стало бы понятно, что она со мной заодно. А раз заодно, значит ей необходимо втащить. Думаю, как-то так логические цепочки в голове Афины и работают.
- Вы про ножи потише говорите, а то ещё идею ей подкинете.
И я вроде как и шучу, а вроде как и нет. Хотя, ладно, кого я обманываю? Про ножи Афина и сама додумается. Себе она, думаю, вредить не станет, не в её стиле. А вот окружающим, и, в частности, мне, очень даже может и хочет. Только возможность дай. Но я на одни и те же грабли дважды наступать не планирую.
Я киваю доктору и оглядываю Афину. Вот в её же интересах вести себя смирно, чтобы не быть ни к чему прикованной. Но так нет же! Она делает абсолютно всё, чтобы я был вынужден связать её по рукам и ногам. Мне даже начинает казаться, что ей всё это нравится. Ну, нельзя же быть недовольным чем-то и при этом делать всё, чтобы эти самые раздражающие условия лишь усиливать. Или можно. С ней я вообще ни в чем не уверен. Никогда не видел настолько неуравновешенных людей, а я ведь и сам довольно вспыльчивый. По крайней мере раньше считал себя таким, но встретив Афину понял, что мой характер вполне себе спокойный. Думаю, с ней вообще мало кто может сравниться.
- Спасибо, - я принимаю визитку, и, оглянувшись на Афину ещё раз, выхожу из комнаты, чтобы проводить Дилан. Я благодарю девушку за визит и возвращаюсь обратно. Прежде, чем зайти в комнату, я ещё некоторое время стою на пороге, думая о том, что хочу выпить. Но мне вкололи какие-то лекарства, так что, полагаю, с этим стоит повременить. Я понимаю, что просто не могу уйти и сделать вид, что забыл о существовании Малфой, так что приходится всё же подойти и присесть на край постели.
- Ты меня разочаровала, - сообщаю я девушке, вынимая кляп. Понимаю, что её это вообще не волнует и что она сейчас начнёт огрызаться в ответ и бросаться угрозами, но мне необходимо с ней поговорить. Правда, вера в то, что у нас получится нормальный диалог едва теплится.
- Я не знаю, как с тобой быть, - думаю, это и без моих вступлений понятно, - поэтому предлагаю тебе самой выбрать для себя наказание. Она ничего не скажет. Ну, нормального. Того, что потянуло бы на наказание. Сейчас озвучит что-нибудь вроде того, что в качестве наказания может выпустить мне кишки. И, в целом, я предвижу подобный поворот событий, но у меня и на этот случай есть что ей сказать.
- Пока не придумаешь - будешь здесь лежать, - предупреждаю я Афину, - ни завтрака, ни ванной, ни туалета. Ничего. Просто лежать. И кляп я тебе обратно засуну, когда уйду.
Не знаю, способна ли эта угроза хоть как-то на неё подействовать, но я искренне надеюсь, что это хотя бы немного её отрезвит.
- Ты только подумай сперва, - прошу я девушку, - хорошенько подумай. Я ведь могу уходить из дома. Я найду себе занятие, мне-то скучно не будет. А вот ты тут скоро озвереешь, - хотя, казалось бы, куда уж ещё больше, - так что давай. Либо придумывай наказание, либо я просто ухожу, - я поднимаю вверх руку с кляпом, чтобы показать ей, что я не шучу. Ну же, Афина, не можешь не быть врагом мне - не будь им хотя бы сама себе. Это же в твоих интересах.