Когда я появился на свет, мир уже был таким, каким я его знаю. Я не застал лучшей жизни, а говорят, до апокалипсиса всё было очень даже неплохо. С трудом верится во все эти россказни, но, на самом деле, где-то глубоко внутри, я надеюсь, что всё вернётся к тому, о чем рассказывали старики. Возможность выйти из убежища не только в светлое время, да ещё и не рискуя при этом стать кормом для мутантов. Вместо своей камеры - свои квартиры и даже дома. Люди не боятся жить на поверхности. Слушают музыку, снимают фильмы, строят планы на будущее. Я тоже строю. Как правило на ближайшие пару минут, час, ну и, как потолок, на завтра. И все мои планы весьма однообразны: не стать для кого-нибудь закуской.
Я не жалуюсь. В целом, я не жил по-другому. И всё же хотелось бы, чтобы всё стало хотя бы немного спокойнее. Человечество работает над этим из года в год, но мне скоро тридцать, а с места мы так и не сдвинулись. Всё так же паршиво, как и прежде. Мы отвоевываем территорию, а затем теряем её, и, порой, теряем что-то новое. Жить приходится всё теснее, потому, что места становится всё меньше. У меня двое соседей. И мне ещё повезло, что они довольно тихие и спокойные. Механики, следящие за тем, чтобы аппараты в убежище работали как надо. Я сам занимаюсь вылазками. Пошел добровольцем, в пятнадцать. Пошел бы и раньше, но отец был против. А затем его не стало и уже больше ничто меня не останавливало. Казалось бы, судя по его примеру, я должен был сторониться этой профессии. Но я не мог отступить. Хотел продолжить его дело. И, может быть, когда-нибудь, я смогу помочь человечеству вернуться на поверхность. А даже если и нет, то я погибну делая нечто хорошее.
Сегодняшний день - такой же, как и предыдущий. Может стать последним. Не сказать, что к такому привыкаешь, но со временем перестаёшь дёргаться из-за каждого шороха и постоянно думать о смерти. Помнишь о ней, но не зацикливаешься. Я мало говорил об этом с другими разведчиками, но, думаю, они испытывают нечто подобное.
Последнее время всё чаще доносятся слухи о людях, блуждающих в окрестностях, полностью не подготовленных, не экипированных, угождающих в ловушки. Такими, наверное, были все, когда эпидемия Сущностей только началась. Но разве за двадцать семь лет могли остаться те, кто не знает, что происходит и при этом оставаться в живых? Самой ходовой теорией было то, что некая группа людей в самом начале спряталась в огромный бункер, больше нашего, с большим количеством припасов и генераторов. А теперь, когда их запасы подошли к концу, они выбираются и становятся легкой наживой для монстров.
Чаще всего я выхожу в одиночку. Максимум - парами. Чем больше скопление людей, тем более сильная исходит энергия, так что тем проще для монстров нас засечь. А посему мы предпочитаем лишний раз не рисковать. И... это и есть проблема. Мы не можем выручить друг друга, если что-то идёт не так. Никто даже не знает, погиб кто-то или нет. Просто иногда кто-то не возвращается. А мне... мне пока везёт. Я разработал для себя свод правил и стараюсь неукоснительно им следовать.
Прочесываю очередной заброшенный дом, ищу всё, что может оказаться полезным, расставляю маячки. Когда я вернусь - буду знать, были ли здесь Сущности. Они оставляют свой, особый маркер. И не способны наносить вред физическим предметам. Иногда я нахожу тела. Целыми, будто заснувшими навечно. Сущности поглощают их души, всё остальное их не интересует.
Мы не знаем почему они не проникают в наш бункер, но это будто негласное правило. Единственное место, где мы чувствуем себя в безопасности и которое по этой же причине не можем покинуть. Я заканчиваю обход, поглядывая в окно на солнце. Скоро начнёт вечереть, опустятся сумерки. К этому моменту мне лучше быть уже возле убежища. Предпочитаю не рисковать. Тем более, сегодня и без того был довольно продуктивный день. Автомобиль, который мне удалось найти и починить - во время таких же дневных вылазок - сильно ускоряет моё передвижение и увеличивает радиус поиска. Приходится прятать его, оставлять, не доходя до бункера, потому, что, уверен, желающие заполучить его найдутся. Нет бы самим починить что-то для себя. Но украсть ведь проще...
Закончив погрузку, я сажусь в автомобиль и выезжаю из города на трассу. Ну, точнее, то, что от неё осталось. Слева и справа - пустыри. Земля иссохла и здесь нет растений. Зато в некоторых городах самые настоящие джунгли. Но мне нравится эта местность. Тут всё как на ладони, так что я без труда замечаю мельтешащие точки впереди. Они стремительно приближаются ко мне, а я несусь на встречу к ним, так что меньше, чем через минуту я замечаю бегущих врассыпную людей. Без масок, без костюмов. Те самые обитатели другого бункера. Ну, или кто они...
Я вжимаю педаль в пол, стремясь ускориться. Хочу успеть к ним, успеть предупредить, хотя и понимаю, что ничего не выйдет. Одно за другим из земли вырываются огромные щупальца, хватают и утаскивают бегущих и кричащих от ужаса людей. Это монстры. Они не боятся света. И их можно одолеть оружием, нужно только знать как. А эти ребята, похоже, не знают вообще ничего. Я уже убираю ногу с педали, решив, что опоздал, когда замечаю ещё одну фигуру. Кажется, девушка. Я высовываюсь из автомобиля на ходу, достаю пистолет и стреляю в щупальце, вынырнувшее рядом с ней. Теряю управление, врезаясь в массивный чешуйчатый отросток, из-за резкого столкновения вылетаю из автомобиля. Прокатываюсь кубарем, и тот час же подскакиваю на ноги. Здесь нельзя оставаться. О машине придётся забыть. Я хватаю девушку за талию, бегом возвращаясь к дороге и ещё дважды отстреливаясь от щупалец. Наконец, под ногами плотная полоса бетона и я могу остановиться. Ставлю её на землю и поправляю шлем, скосившийся на бок во время падения, чтобы видеть её через узкие прорези для глаз.
- Вы отправитесь со мной бункер и расскажете, откуда взялись вы и ваши люди, - я указываю на вспученную пустынную землю, которая сейчас оседает, выравниваясь, так, словно никаких нападений и не было и огромные столпы щупалец не хватали людей, утаскивая под землю.
- Советую идти побыстрее. Благодаря вам мы остались без машины, а до убежища далеко, - это я говорю уже тише, но по прежнему недовольно, оглядываясь на стоящих метрах в двадцати от нас транспорт. - Как вас вообще угораздило сюда забрести, ещё и в таком виде...
Это не вопрос. Просто поражаюсь её неподготовленности.