- Он безоружен, не обязательно постоянно направлять на него оружие, если вдруг нападёт, тогда и будешь пушкой размахивать, — наставительно проговариваю я. Не люблю оружие и Шэйн об этом знает. Понимаю зачем оно ему, понимаю почему он достал его сейчас, но мне всё равно не по себе от того что у него в руках пистолет и не по себе от того что он направляет его на живого человека. Ну, пока тот был живым, конечно.. Что за день-то такой?! Меня злит происходящее, злит что даже тогда, когда мой телефон лежит выключенный в сейфе, я всё равно сталкиваюсь с рабочими моментами, причём настолько серьёзными что голова кругом идёт. И ведь в этой глуши скорую можно ждать целую вечность.
— Почти наверняка именно так и есть, мы ведь на его территории, — замечаю я. Ходженс никогда не отличался какой-то агрессией или конфликтностью. Обычный сосед, без каких-то заскоков которые могли бы вызывать беспокойство. Конечно в тихом омуте могут водится черти или ещё что-то в таком духе, но я всё равно уверена в том что этот тип сам залез на территорию Ходженса, ещё и напал на него, а тот, вероятно защищался, хотя... Не знаю, тут всё странно, не правильно, травма головы нанесена посмертно. До этого его искусали и вырвали кадык. Причём сделали это достаточно давно что бы кровь успела подсохнуть и меня это настораживает, не может не настораживать. Будто бы Ходженсу сюда труп подкинули, а он ему решил голову проломить и себя где-то ранил.
- Если только собака носила протез человеческих зубов. Я не стоматолог, но по форме укусов всё довольно очевидно, — конечно я не судмедэксперт, это они обычно на глаз определяют подобные вещи, как и время смерти и прочее, но я в медицинской школе тоже не штаны просиживала, что уж там, моя работа сложнее и требует даже больше знаний. В конце концов, я работаю с живыми людьми, а не с теми кому уже всё равно.
— Ладно, ладно, пусть копы разбираются сами, — наконец киваю я, согласившись с тем что выпить мне точно не повредит и чем больше тем лучше, потому что всё что я тут успела увидеть у меня в голове никак не укладывается. Почему именно по соседству с нами? Этот тип не мог залезть в чей-то двор подальше от нашего? Так что бы мне не пришёл принимать во всём этом участие?
Только вот наконец-то уйти обратно в дом не получается. Я, не скрывая искреннего удивления, перевожу взгляд на Ходженса который, какого-то чёрта, решил подняться на ноги. Как?! У него не было пульса! Не было, я бы заметила, я умею находить пульс даже в случаях если он нитевидный. Но у соседа не было никакого.
Я делаю шаг вперёд, ему на встречу, ему ведь нужно помочь, может это какой-то выброс адреналина запустил ему сердце? Разные случаи бывают и возможность какого-то чуда я вполне допускаю, но Шэйн решает меня остановить и выйти вперёд. И не зря, потому что сосед ведёт себя странно. Меня шокирует агрессия со стороны мужа, но уже через мгновение становится ясно что она вполне оправдана, потому что сосед очевидно не в себе, раз его приходится скрутить.
Чувствую прилив растерянности, обычно люди после остановки сердца и его перезапуска едва могут пошевелиться и прийти в себя. Нужно время что бы просто начать соображать, что уж говорит о том что бы подняться и кидаться.
- Если только... Ходженс держал парня у себя.... Искусал, тот сбежал и он его догнал и убил? Нет... берд, у него кадык вырван, он бы никуда не убежал, но вырван до того как ему разбили череп.... Я... Не сходится! Ни черта! — Я тру лицо руками, делаю глубокий вдох и выдох прежде чем приблизиться.
- Покрепче держи, — советую я мужчине, прежде чем присесть перед соседом и попытаться его осмотреть. Зрачки сужены, пены нет, но если его недавно укусили то бешенство так быстро не развилось бы. Да сам его вид. Безумие во взгляде и то как он тянется и клацает зубами...
Я тянусь что бы прощупать пульс. С учётом того как активно он дрыгается, пульс должен быть просто бешенный, но его нет. Я проверяю снова, приходится подняться что бы помимо шеи ещё и запястье соседа пощупать, но ничего!
— Шэйн... Шэйн, отпусти его и отойди подальше... Домой, пойдём, скорее, — напряжённо прошу я, хочется спрятаться, потому что кажется будто бы монстр из страшных фильмов ожил и пришёл в мою жизнь. - У него пульса нет, вообще, никакого, а должен быть, а его нет... Он мёртв. Но при этом не мёртв, я с таким не сталкивалась, давай уйдём, пусть полиция разбирается, другие врачи, я не... Это бред какой-то, — с одной стороны непонимание вызывает интерес, а с другой я понимаю что мне всё это напоминает и мне от этого жутко, кровь в жилах стынет от догадок.

Слушаю Джесси, а затем Дориана, поглядывая в сторону затихшей Оливии. Понимаю, всего этого слишком много. Нужно как-то переварить, принять. У этой парочки, очевидно, времени на ознакомление с ситуацией было гораздо больше. Не знаю, как мне реагировать на то, что кто-то обладал этой информацией настолько заранее. В целом, если подумать, они простые гражданские, без особых связей, что они бы могли сделать?
- Всё нормально, - отвечаю я, глядя на Дориана.
- Мы не осуждаем вас. Без доказательств ваши слова всё равно звучали бы как бредни очередных параноиков, а доказательства вам собрать бы не дали. Скорее всего тот остров, где вы побывали - первоисточник заразы. Если бы это был военный объект, вы бы туда и на пушечный выстрел не приблизились и уж тем более не ушли бы живыми. Такие тайны не могут выходить за пределы посвященных лиц, - я чуть морщусь и киваю Джесси, благодаря её, когда та заваривает мне кофе. Делаю пару глотков, размышляя над полученной информацией. В целом это ничего не меняет. Ну, то есть вообще. Мы всё ещё в чьём-то загородном доме и всё, на что мы можем рассчитывать - это мы сами.
Я оборачиваю голову к Оливии, когда она задаёт мне вопрос и чуть вскидываю одну бровь.
- А ты уверена, что не решила бы, что у меня на старости лет мозг потёк?
Она же как-то так и подумала, когда увидела тех, с кем я разобрался. Она не меня слушать, не поверила тому, что я сказал. Сделала самый логичный вывод в этой ситуации и всё. Так же было бы, если бы я рассказал ей о надвигающейся угрозе. Сочла бы, что у меня паранойя разыгралась. В лучшем случае вообще не стала бы обращать внимания. Но уж точно никуда бы не поехала, если бы я её отсылал. А значит пришлось бы искать какой-то благовидный предлог, чтобы выслать её из страны, вроде тур-путёвки. Так что, как ни крути, вариант, где я рассказываю ей о том, что знаю, не рассматривался вообще. Я понимал, что она поверит только если сама увидит. Но сейчас даже этого оказалось недостаточно.
- Мы знаем друг друга не очень хорошо, - замечаю я, обращаясь к Дориану, - поэтому предлагаю пока что не экспериментировать. Сперва подежурим мы с вами, затем нас сменят Джесси и Оливия. За Фредом понадобится присмотр, он останется с теми, кто будет дежурить. Если станет плохеть - свяжем.
Я оборачиваю голову к Фреду и машу ему рукой, призывая подняться.
- Пойди пока найди себе плед какой-нибудь, прикорнёшь здесь.
Затем я тяну руку к Оливии и сжимаю её ладони. - Всё будет хорошо, милая. Отдохни. Завтра утром будем смотреть, как быть. Я разбужу тебя через пять часов.
Мы дожидаемся, пока все разойдутся по комнатам и устроятся. Затем проверяем двери, чтобы были заперты и поднимаемся на чердак. С обеих сторон дома открывается вид во двор. Один - на ворота, где стоят машины. Другой - в сторону соседних домов. Ночь выходит довольно длинной. Мы несколько раз пытаемся заговорить, но так ничего и не выходит. В итоге, когда приходит время будить остальных, мы просто остаёмся сидеть. Всё равно сомкнуть глаза не удастся. Я несколько раз пытаюсь отослать Дориана, но он тоже не хочет уходить. По итогу мы идём будить всех уже к восьми часам утра. Фред с нами особо не разговаривает, но судя по тому, сколько он ворочался в течении ночи, его попытки уснуть успехом не увенчались.
Я ухожу на кухню, чтобы подогреть чайник и сделать всем кофе. Когда на кухню подтягиваются остальные, я оборачиваюсь, облокачиваясь спиной на шкафчик.
- Мы решили, что Дориан с Оливией съездят в центр и посмотрят, можно ли что там взять. Едва ли тут есть что-то серьёзнее местных палаток, жителей тут не много, но надо разведать обстановку. Мы с вами, - я киваю в сторону Джесси, а потом перевожу взгляд и на Фреда, - обойдём соседние дома. Выясним, есть ли там кто из обитателей. Пустые дома осмотрим. Всё имеющее какую-либо ценность заберём. Есть какие-то возражения? - уточняю я у остальных, вскидывая брови в вопросе. В целом план понятен. Всем и сразу куда-то идти не логично. В доме много припасов. Не хотелось бы оставлять его без присмотра. Мало ли кто решит мародёрством заняться? Вот прямо как мы. Конечно, было бы удобнее разделиться уже знакомыми группами. Но нам нужно учиться работать друг с другом и доверять. Из воздуха это не появится.

- Хочешь сказать, Ходженс на пару с кем-то "развлекался"? Один парня загрыз, второй, шутки ради, решил проломить ему голову, потому что после ран на шее он живым быть, ну, никак не мог, а потом Ходженс словил припадок и откинулся? - вскинув брови, уточняю я схему. Просто это всё даже с третьим человеком как-то не вяжется. Не понимаю зачем уродовать голову? Это выходит тело вытащили сюда, на улицу, где могут увидеть соседи, и размозжили голову камнем? Как-то бредово это. Понимаю, соседи тут редко появляются. Как не крути, а это не совсем жилой район. Почти все дома сдаются в аренду на выходные для любителей природы, некоторые пустуют до начала весенне-летнего сезона. Наш так вообще может по паре лет покрываться пылью. Тем не менее даже в такой глуши, лично я, на месте Ходженса, побоялась вытаскивать во двор труп что бы ещё и камнем его побить. Мало ли именно сегодня приедут соседи! Вот как мы, собственно. Так что очень опрометчиво с его стороны так поступать. Потому я уверена что сосед не какой-нибудь психопат и маньяк, тут что-то другое, что-то, что мне совершенно не понятно и чем дальше всё заходит, тем больше я думаю о том что совсем не уверена в том что хочу в это вникать.
- Я заметила, - киваю я. Хотя то что он клацает зубами пугает меня куда меньше чем то что я не могу найти у него пульс и, вообще, хоть какие-то признаки жизни. Что-нибудь! Меня это злит и пугает. Никогда не любила это ощущение беспомощности, когда всё кажется на виду, но при этом я ничего сделать не могу, не могу поставить диагноз или хоть что-то... По всем признакам этот человек мёртв, но эти самые признаки совсем не мешают ему продолжать шевелиться и пытаться кусаться и это пугает, потому что в голову лезут весьма жуткие мысли. Это же просто антинаучно.
- Уверена, нам лучше в это не ввязываться, - качая головой, уверенно проговариваю я. Тут будет лучше уйти и дать разбираться какой-нибудь полиции, потому что я точно не хочу в это ввязываться. Да, с одной стороны у меня возникает интерес относительно того что тут вообще происходит. Что это может быть такое от чего человек не подаёт признаки жизни, но при этом как бы жив, и, одновременно с этим меня настолько пугают подобные симптомы, что мне совершенно не хочется с этим связываться. Все инстинкты говорят мне о том что нужно уходить, а лучше вообще бежать.
- Вот так, просто нет и всё и это... Это не нормально, поэтому лучше нам уйти... - я киваю мужчине, чувствую что я взвинчена. Меня уже давно ничего не могло так напугать, а я много всякого дерьма успела увидеть за свою жизнь. Просто никогда прежде зомби видеть не приходилось, уж точно не в таком ключе... А назвать мистера ходженса как-то по другому сейчас просто язык не повернётся. Да и если, в порядке бреда, представить что это по настоящему, что он правда чем-то заразился и воскрес из мёртвых в поисках мозгов, то это вполне может объяснить то что произошло у них на участке. Вот только не на такое объяснение я рассчитывала.
Я устраиваюсь поудобнее и приняв бокал из его рук, сразу его опустошаю прежде чем прижаться к мужчине с опаской поглядывая в сторону окна. Мне просто ужасно не по себе и я не знаю как избавиться от этого чувства. Тут явно нужно побольше чем один бокал. Но в какой-то момент я всё равно засыпаю. Будто бы чувство тревоги наложилось на алкоголь и заставило меня просто отключиться.
Я просыпаюсь когда чувствую что Шейн поднялся. Чуть вздрагиваю, открываю глаза и невольно мотаю головой. Тело затекло, спать в сидячем положении было не лучшей идеей. И когда мужчина говорит о том что сосед всё ещё там, я понимаю что он имеет ввиду не только то что скорая не приехала, но и то что он продолжает шевелиться. Тревога возвращается, а вместе с ней и понимание того что всё это очень хреново как минимум потому что это только больше убеждает меня в том что мои мысли о том что это зомби были верны. Только озвучивать их я не хочу. Будто бы пока я не озвучу - это не будет правдой.
Я киваю прежде чем подняться, кутаюсь в плед и иду за телефоном. В первую очередь обращаю внимание на череду пропущенных вызовов с работы. Это меня не особо удивляет, на самом деле, но с учётом обстоятельств и того что я успела увидеть, в душе что-то не хорошее скребётся.
- Интернет и у меня не ловит... - Я открываю пропущенные сообщения, смс которые успели прийти за ночь и листая их чувствую как трясутся руки от напряжения. Кусая нижнюю губу, я протягиваю телефон Шейну. Сообщения от коллеги начинаются с того что в больнице творится чёрт знает что. Что поступило несколько пациентов с похожими симптомами, агрессия, ярость,  не чувствительность к препаратам и несколько укушенных с лихорадкой. И дальше сообщения набирают обороты, она сначала пишет что я должна срочно приехать, потому что у них только что в морге поднялось несколько пациентов и это же просто настоящая сенсация! И уже спустя час она пишет о том что в больнице и в городе хаос, её укусили и появились первые симптомы лихорадки от которой ещё ни один пациент не оправился. Последнее сообщение состоит только из слова "спрячься".
- Я бы решила что это розыгрыш какой-то, если бы не тот факт что связи нет, а за забором лежит труп с разбитой головой и Ходженс клацающий зубами и без пульса, - кажется у меня начинает дрожать голос. Я просто не знаю как реагировать на то что произошло. Не знаю что делать. В голове не укладывается.

- Можно, - киваю я на предложение Джесси. Быть готовым ко всему - такое мне подходит. Мне нравится, что они не строят радужных картин относительно того, что всё наладится или что это место безопасно и тут можно расслабиться. Твой дом не так что бы совсем твоя крепость даже в мирное время, потому, что крытых идиотов всегда было достаточно и многим из них забор и замок - не помеха. Что уж говорить о том, что происходит сейчас? Это выходит за границы разумного. Те, с кем мы уже столкнулись и с кем, определённо, ещё не раз пересечёмся, гораздо хуже обычных отморозков. Те хотя бы чувствуют боль, они могут бояться, некоторые из них могут одуматься. Да, условия для этого должны быть попросту невероятными, и, тем не менее, это всё же возможно. Но те, кто подвержен вирусу - это просто машины для убийств. Не знаю, вышло ли это случайно или они стали настолько опасны уже после того, как военные над ними поработали. Я бы не удивился. Но таких врагов даже своим врагам не пожелаешь. А сейчас они ходят прямо по улицам и не делают скидки ни на возраст, ни на пол, вообще ни на что. Едва ли они чувствуют усталость, в отличии от обычных людей. Я понимаю, что численность населения штата, да даже страны в ближайшие недели резко сократится. Но сейчас моя задача защищать всего один дом, всего одного человека: Оливию. Ну, и остальных, за компанию. С одной стороны это проще, а с другой гораздо сложнее, потому, что это просто чертовски личное и я не могу облажаться, не могу её подвести.
- Поэтому я просто надеялся, что так и окажется, - чуть заметно улыбнувшись, отвечаю я Оливии. Было бы здорово, если бы тот, кто сообщил мне эту новость, и в самом деле сошел с ума и всё это оказалось бы бредом. Я был бы просто счастлив. Но, увы, всё это происходит на самом деле и теперь это новая реальность. Да, Оливия ещё толком не успела разглядеть зараженных. Возможно, какая-то её часть всё ещё надеется на то, что мы все тронулись умом, подверглись общей галлюцинации, самовнушению, да чему угодно ещё. Наверняка, даже когда она кивает и соглашается, какая-то малая часть, на задворках сознания, ещё хранит надежду на то, что всё образуется. Но как только она сама увидит тех, кем стали подвергшиеся вирусу люди, от этой надежды не останется ничего. И ей лучше поскорее избавиться от этого заблуждения. Потому, что только тогда она сможет оценивать опасность со всей серьёзностью. Пусть даже ценой веры в лучший исход. Я предпочту, чтобы она была убита горем, но жива, потому, что душевные раны затянутся, а вот физические - нет. Особенно если её заразят.
- Знаю, спасибо, - я улыбаюсь Оливии, - спокойной ночи.
Я в курсе, что она может по долгу не спать, но это не значит, что мне это по душе. Поэтому нет, пожалуй, после такого тяжелого дня, будет лучше, если она выспится. Я вообще заметил, что с возрастом начал спать всё меньше и не испытываю из-за этого дискомфорта. Не знаю, в возрасте ли дело или это какая-то моя личная особенность, но понимаю, что я куда меньше потеряю от того, что не посплю, чем она. Оливии надо беречь свои нервы, а для этого необходим крепкий и спокойный сон. Может, совсем таким он и не будет, но лучше от него не отказываться.

- Так получилось, - я растягиваю губы в виноватой улыбке, - сегодня у тебя много дел, ты должна была отдохнуть.
Конечно, мне бы хотелось, чтобы она никуда не выходила из этого дома и не видела, что происходит, но я прекрасно понимаю, что ей же хуже от этого будет. Я всегда старался оберегать её от неприятностей, насколько мог. Но теперь мне нужно научить её заботиться о себе, когда меня не станет. Я думал, что у меня в запасе есть лет десять, может, даже двадцать, если повезёт и здоровье не начнёт меня подводить. Но сейчас обстановка такова, что я не имею ни малейшего представления о том, сколько ещё буду находиться рядом с ней. Именно поэтому я отправлю её в город вместе с Дорианом. Он ведь понимает, что я его убью, если он не вернёт её назад здоровой? Надеюсь, что да, потому, что так и будет. Но ей нужно это увидеть.
Я вздыхаю и послушно киваю, когда Оливия вручает мне бутерброд. Да поем я, поем. Иногда мне кажется, будто она думает, что я развалюсь, если она не будет за мной присматривать. Не развалюсь. Мне приятна её забота, приятно, что ей не всё равно, как я себя чувствую, но всё же не хочу, чтобы со мной возились как с маленьким.
- Почти, - отвечаю я Дориану вместо внучки, - пойдём, - я отхожу от шкафчика и киваю Оливии, - дам тебе оружие и объясню, как с ним обращаться.
Я останавливаюсь, слыша вопрос Джесси про Фреда и чуть качаю головой.
- Нет, он пойдёт с нами. Мы понятия не имеем, что с ним может произойти, не стоит оставлять его одного, - я окидываю Фреда взглядом. Он выглядит помятым и уставшим, но это и не удивительно, с учётом того, что его начинает отпускать.
- Всё в порядке? Идти сможешь? - уточняю я у него. Просто так мы его тут не оставим. Если придется так поступить, то нужно будет к чему-то привязать, чтобы и себе не навредил и на нас по возвращению не напал, если вдруг... если вдруг обратится. Я не могу полностью исключить этот вариант. Его не кусали, но чёрт его знает, так ли это необходимо или вирус передаётся воздушно-капельным путём и активируется после смерти.

- Понятия не имею, - с тяжелым вздохом отвечаю я ей. Понимаю, что всё это звучит бредово, но для абсурдной ситуации логичного объяснения и смысла искать нет. - Просто пытаюсь заполнить пробелы.
Может, не слишком удачно, но уж как есть. У нас совершенно абсурдная ситуация и это стоит признать. Как он мог посмертно кого-то покусать? Как ни крути, как ни складывай это уравнение, всё равно что-то идёт через одно место, просто не клеится. Казалось бы, махнуть уже рукой на эту чушь и вернуться к себе домой. забыть, конечно, не получится, но мы не ради поиска безумных приключений сюда приехали. Как раз-таки наоборот, для того, чтобы оказаться как можно дальше от суеты. И вот, пожалуйста, мистический репортаж и медицинская загадка. Как будто кто-то сверху наблюдает за нами и посмеивается, считая, что у нас нет и шанса быть вместе. Подкидывает какую-то чертовщину, для того, чтобы напомнить, что мы не сможем сбежать от того, кто мы есть. Не хочется думать столь пессимистично, но а как иначе? Да, это просто стечение обстоятельств, что здесь произошло нечто из ряда вон как раз в то время, когда мы тут отдыхали, потому, что обычно это ничем не примечательный дачный район. Приятное, спокойное место без каких-либо аномалий. Так что да, сегодня, в качестве исключения, я верю в судьбу и в то, что она шлёт нам вполне определённые знаки. И, может быть, именно поэтому мне хочется действовать от обратного. Как будто это вызов, а я терпеть их не могу, потому, что не в состоянии пройти мимо. И я приму его, я правда постараюсь сделать всё, чтобы сохранить то, что осталось от нашего брака. Я хочу этого, Ханна этого хочет. Так какого чёрта? У нас всё получится. И даже безумный не то мёртвый, не то всё-таки живой сосед этому не помешает.
- Пожалуй, соглашусь, - киваю я девушке. В другое время я бы остался. Если бы Ханны не было здесь, я бы непременно не ушел с этого участка пока не узнал бы всё или пока бы меня полиция не погнала, я привык за таким охотиться. Это же определённо сенсация! Ну, когда ещё такое увидишь? Но ситуация другая. Ханна здесь и она напряжена, и, похоже, напугана, и это настроение передаётся мне. Я волнуюсь за себя, боюсь за неё и да, нам действительно стоит вернуться к себе и побыть самыми обыкновенными людьми, которые избегают неприятностей, а не бросаются им навстречу. Так, разнообразия ради.
- К черту его, пойдём, выпьем.
Впечатлений на сегодняшний день уж точно достаточно. Я думал, что сегодня мы всё же проведём время вместе так. как стоило бы делать это супружеской паре, по крайней мере я был на это настроен. Я давно не видел Ханну, я по ней соскучился. Она всегда меня привлекала, всё ещё привлекает. Она безумно красивая женщина. Но это... полагаю, что сейчас ей будет не до того. Да и у меня, если честно, все мысли заняты тем, что произошло на участке Ходженса и что с ним самим, чёрт подери, не так. В таких условиях сложно сосредоточиться на сексе.

- Ничего... тут глушь, - я пожимаю плечами, - поднимемся на второй этаж или на крышу, попробуем там, - предлагаю я девушке. Я помню, что раньше тут таких проблем не возникало. Никогда не было такого, чтобы не ловила сеть. Но случается всякое. Вчера вон, сосед решил склеить ласты, а затем начать бросаться на людей, так что небольшой сбой в сети - это мелочи. Очень досадные, учитывая все обстоятельства, но мелочи. До скорой я ведь дозвонился, вызвал их. Значит, вчера всё работало. Может, какие-то сбои. Починят. В крайнем случае доедем до города сами или просто туда, откуда сможем поймать сигнал. Нельзя же соседа вот так бросать? Это как-то не по-человечески что ли. Это по прежнему не наше дело, но мы ведь не из тех, кто умеет закрывать глаза на проблемы, так? Мы и без того выдерживаем разумную дистанцию, но я не думаю, что у нас получится провести обыкновенный уикэнд, пока с нашей веранды открывается вид на побоище, которые вчера случилось у Ходженса. Да и какого хрена, спрашивается, никто не приехал? Завалы завалами, но такое чувство, что мой вызов просто-напросто проигнорировали. Они могли бы приехать позже, но я уверен, что прошло достаточно времени и на нас просто забили. Они представляют, какие проблемы за этим могут последовать? О, я этого так не оставлю, пусть не сомневаются.
- Что? - я поднимаю брови в вопросе и принимаю телефон у жены. Чуть хмурюсь, принимаясь пролистывать сообщения, бегло читая их. Это какая-то чушь. Больше похоже на затравку для какого-нибудь фильма ужасов или книжонки. Но никак не то, что следует воспринимать всерьёз. Вот только до Хэллоуина далеко и я вижу из окна соседа, который по всем законам логики уже должен быть мёртв.
- Так, - я выключаю телефон Ханны и убираю его в карман. Подхожу ближе к ней, обнимая за плечи и целуя в лоб.
- Возможно, эти сообщения правдивы, - я делаю паузу, поджимая губы, - но насколько это вероятно?
Я вскидываю брови и чуть отстраняюсь. Ловлю её лицо в ладони и заглядываю глаза.
- Мы вернёмся туда ещё раз. Захватим скотч. Заклеим ему рот, чтобы не укусил. Осмотрим его. Очень тщательно. У трупов не идёт кровь, так? - вскинув брови, уточняю я у девушки. - Значит, сделаем небольшой надрез. Ничего серьёзного, просто царапина. Посмотрим, проведём эксперименты. Для того, чтобы поверить в такое... - я делаю паузу, чуть округляя глаза, - для того, чтобы поверить в это, мы должны убедиться в том, что это правда. Хорошо?
Я не знаю, что мы будем делать, если окажется, что её коллега не спятила и это не просто неудачное и довольно пугающее совпадение. Мне кажется, я уже знаю, каким будет результат, но я не хочу домыслов. Не хочу ударяться в панику, особенно, если есть хоть какой-то шанс, что это всё не взаправду. Начать паниковать мы ещё успеем.
- Давай, - я киваю Ханне в сторону соседнего участка, - сделай нам кофе, я поищу скотч. Наверняка, он должен тут быть.

- Звучит так будто бы у тебя дел никаких нет и отдыхать тебе не нужно, - недовольно цокнув языком, проговариваю я на слова дедушки. Я понимаю что он делает это из заботы обо мне, отлично понимаю, но я ведь тоже хочу о нём позаботится. Кроме того, я не раз оставалась на ночные смены, могу по долгу не спать и чувствовать себя вполне нормально при этом.  Он об этом знает и знает что я буду переживать если он не будет спать. Особенно сейчас, когда творится чёрт знает что и он собирает обходить местные дома. Не знаю, это всё ещё не укладывается в голове. Будто бы в какой-то момент всё наваждение должно просто пропасть и всё. Всё будет хорошо. Но наваждение никуда не девается. Вижу его выражение лица когда я протягиваю ему бутерброд. Я просто надеюсь на то что он воспринимает это именно как заботу, а не возню. Я не считаю дедушку беспомощным и разваливающимся на ходу, я просто по себе знаю о том что не трудно забыть позаботится о самом себе. Особенно когда такое происходит и голова забита посторонними мыслями. Мыслями о том как справится со всем что происходит.
- Ладно, понимаю, - киваю я Фрэду. Ну, понимаю разве что в том плане, что когда плохо себя чувствуешь, когда мутит то определённо не до еды. Нужно подумать о том что бы сварить для него какой-нибудь лёгкий бульон, что-то подобное. Его организм борется с последствиями наркотического влияния, а на эту борьбу откуда-то нужно брать силы. Думаю с тем что бы попытаться переварить какой-нибудь бульон у него проблем не будет. По крайней мере, я на это надеюсь. В любом случае, стоит поискать что-нибудь для него. Воду с электролитами что бы хотя бы от обезвоживания избавить, потому что в состоянии когда тебя постоянно тошнит, до этого совсем не далеко. Хочется помочь ему, но я прекрасно понимаю что особо ничего не могу сделать в сложившейся ситуации. По сути, нужно просто ждать когда ему станет лучше, вот и всё.
Я уже хотела кивнуть Дориану о том что готова, но вместо меня ответить решает дедушка. Перевожу на него взгляд и снова чуть киваю. Ладно. Оружие, так оружие, хотя мне что-то подсказывает, что я едва ли смогу найти в себе силы на то что бы им воспользоваться. Не говоря уже о том, что я просто надеюсь на то что такой необходимости не возникнет в принципе. Но спорить с дедушкой я не собираюсь. После того что я увидела там, на заправке, после вчерашнего разговора, я не могу просто продолжать думать что все вокруг с ума сошли, одна я нормальная. Просто как вообще можно всё это в голове уложить? Что подобное возможно, что жизнь может не стать преждней. Не хочу об этом думать. Но всё что мне остаётся, это просто плыть по течению. Делать то что делают остальные, постараться быть полезной и не падать духом. Кажется, последний пункт в этой ситуации самый важный, потому что я понимаю что нужно как-то собраться и не ударяться в панику.
- Спасибо, ты тоже береги себя, - чуть улыбнувшись Фрэду, не громко проговариваю я. Меня беспокоит то что его решили взять с собой.  Он выглядит не важно, но мне не кажется что он при смерти. Хотя, чёрт знает... Я же читала, я слышала, знаю о том что ломка может быть смертельно опасна, но стараюсь просто не думать о таком. Не хочу что бы с ним что-то случилось. Мы может и не особо много общались, но я же вижу что он хороший парень. Может у него что-то случилось, может как-то попал под влияние дурной компании, в любом случае, мне бы хотелось что бы ему полегчало. Я обязательно поищу что-нибудь для него, если бы ещё знать что ему нравится, но, в принципе, думаю что сейчас в первую очередь не повредит найти для него препараты которые облегчат его состояние. И вспомнив о них, перед уходом я отвлекаюсь на то что бы достать из сумки пару таблеток аспирина и протянуть их парню.
- Не скажу что от них станет ощутимо лучше, но это поможет организму бороться, - не громко проговариваю я. Аспирин может немного разжижить кровь, когда начинается синдром отмены она не редко сгущается, отсюда и головные боли и головокружение, ну, как при похмелье. Аспирин может немного помочь хотя бы в борьбе с этим. Понимаю что это капля в море, но точно лучше чем вообще ничего..
Надеюсь дед не будет с ним слишком суров, сам же должен понимать что парню плохо, да и надеюсь что они не будут обходить вообще всё в округе, уверена Фрэду не помешает полежать, отдохнуть.
- Ладно, едем, - киваю я Дориану, когда все сборы подходят к концу. Немного не по себе от того что придётся ехать куда-то с, по сути, незнакомцем, но я думаю могу ему доверять. На плохого парня он не похож, да и если Джесси будет с дедушкой, то Дориан, наверное, побоится бросить меня. В общем, думаю что бояться мне нечего.

- Вернусь обратно и вздремну пару часов, - обещаю я девушке. Пусть не сомневается, на этот раз я не вру. Я бы и сам сейчас с удовольствием всё же лёг в кровать и поспал бы хотя бы немного, но есть дела поважнее, и, я думаю, Джесси отлично это понимает. Так что ничего, допиваю кофе, беру себя руки и отправляюсь в город. Не думаю, что это затянется на целый день. По крайней мере очень на это рассчитываю. Обойдём аптеки, магазинчики, посмотрим, не вынесли ли оттуда что-то, что может иметь ценность. Всё, что покажется пригодным возьмём с собой и обратно. Полагаю, что встречи с зараженными неизбежны, просто надеюсь, что мы не нарвёмся на целую толпу. По одиночке мы с ними разберёмся. Ну, я разберусь, потому, что не думаю, что от Оливии будет большой толк в этом, по крайней мере пока что уж точно. Ну, а если их вдруг будет много, то придётся уехать оттуда ни с чем и продумать план по изучению города получше. В общем, всё в разумных пределах. Уверен, никто здесь не оценит идею рисковать собой понапрасну. Группа у нас небольшая, никому не нужны потери. Я не могу оставить Джесси одну, не уверен, что она это переживёт, да и без Оливии вернуться тоже не могу, меня тогда её дедуля в лепёшку расшибёт. В общем, никакого геройства.
- Просто думаю о том, что, в таком случае, придётся расширять участок, - я пожимаю плечами, - осмотрите ближайшие дома, оцените, что там с забором. Получится ли его быстро снести, чтобы объединить участки, - предлагаю я Джесси. Даже если это не понадобится по итогу, пусть у нас будет больше места. Можно убрать только часть забора, сделать дополнительную калитку, чтобы этот участок, где мы сейчас, оказался в центре и был, грубо говоря, самым защищённым местом. Уверен, так всем будет спокойнее.
Не хочу представлять себе картину, где мы по десять человек в комнате ютимся. Это какой-то бред. Если в такое кошмарное время лишить себя элементарного удобства, можно быстро на стену полезть. Да и чем больший участок мы обезопасим, тем лучше. Разве нет? Да, за ним будет немного сложнее следить, но всё же, если у нас будут ещё люди, то это уже не будет проблемой. Понимаю, что заглядываю далеко вперёд, но что ещё делать? Отчего-то кажется, что я такой обстановке на планы нужно рассчитывать куда больше, чем в обычное время. Наличие четких целей помогает сосредоточиться на путях их достижения, а не на переживаниях из-за безумия, что происходит сплошь и рядом. Мы с Джесси через это ушли и я уверен в том, что просто сидеть и бояться в стенах дома, как мы делали это последние полтора года - сомнительный вариант. Нужно что-то менять, нужно быть решительнее. Не бежать от этой реальности, а принять, и, если угодно, нагнуть её. Хватит того, что наша жизнь остановилась тогда, на острове. Больше я не собираюсь это терпеть.
- Чтобы он подумал, что я слабак? А ему сколько? Лет девяносто, наверное, - продолжаю я шептать ей на ухо, так, чтобы никто посторонний меня не услышал. Просто мне правда было стыдно уйти, при том, что Джим продолжал сидеть. Тем не менее, я не хочу его обидеть. Наоборот, поражаюсь тому, что он не выглядит таким уставшим, как я, хотя мне казалось, что из-за возраста он, напротив, должен выматываться гораздо быстрее даже из-за простых занятий. Но такое чувство, что Эйдену об этом сообщить забыли.
- Я тоже за тебя переживаю, - я отвечаю на её поцелуй. Касаюсь ладонями лица девушки, мягко поглаживая скулы и улыбаясь.
- Я поем. Обещаю, - я забираю забираю у неё сверток с бутербродами и демонстративно укладываю во внутренний карман куртки. Я правда поем. Я успел проголодаться. Так что на этот счёт девушке переживать не стоит. До центра ещё надо доехать, так что время перекусить у меня всё же будет.

- И ты, - я снова наклоняюсь к ней, чтобы поцеловать, - с вами, конечно, Рембо на пенсии, но всё же держи ухо востро.
Я, по крайней мере, понимаю, что рассчитывать, в случае чего, мне придётся только на себя, а вот отвечать за двоих. У Джесси же ситуация другая. У них тут место потише, плюс с ней идёт двое людей, один из которых якобы умеет стрелять, а второй, похоже, в прежней жизни был головорезом. Она может расслабиться, решив, что ей переживать не о чем. Даже если совсем чуть-чуть, так, что и сама не заметит, в итоге это всё равно может стать решающим. Мне не нравится с ней разделяться, не нравится оставлять её без присмотра, хотя я и понимаю, что Джесси не дитё малое и за себя постоять может, плюс, не одна будет, но я понимаю, что сейчас это необходимо.

- Ладно, - киваю я Оливии, - пользоваться оружием вообще умеешь? Раньше стреляла? Ну, в тире там, по банкам? - уточняю я у Оливии, когда мы выходим из дома. Я открываю ворота, чтобы выгнать машину. Сажусь за руль, а затем так же сам закрываю ворота. Понятия не имею, умеет ли она водить. Выясню по ходу дела, а пока что, чтобы не задерживаться, сделаю всё сам.
- Увидишь зараженных, сразу поймёшь, что это они, - сообщаю я, обернув голову к девушке, - они сильно отличаются от здоровых людей. Если можешь прицелиться и выстрелить - то целься в голову. Если не можешь, то главное не стой столбом. Спрячься за меня или в машину или заберись куда-нибудь, убеги, если захочется, только столбом не стой, хорошо? - вскинув брови, уточняю я у неё. Ну, мне необходимо услышать, что она это поняла.
- Ни при каких обстоятельствах не пытайся с ними заговорить. Если захочешь - осмотришь потом трупы, убедишься, что мы говорили тебе правду. Даже если не веришь мне и деду, не важно. Даже если, как ты думаешь, они просто больны, а не мертвы, они не будут церемониться. Они тебя заразят, а от этого дерьма лекарства нет.
Решаю, что не помешает чётко обозначить правила, чтобы потом не было лишних вопросов. Понимаю, что, в любом случае, полностью подготовиться к такому не выйдет, но будет неплохо, если я избавлю её хотя бы от части решений, которые в итоге могут стать фатальными.
- Фред он... тебе кто? - уточняю я у девушки. Ну, на брата он не похож. Очевидно и не её парень тоже, они не так общаются. Просто знакомый? Может, они где-нибудь вместе учились? Или он у её деда подрабатывал?
- Это правда, что он был в армии? Потому, что он сказал, что служил, но... ну, знаешь, он наркоман. Мало ли что он мог сказать...

- Постараюсь, - обещаю я девушке. Не уверен, что в моём положении вообще означает это самое "береги себя". Постарайся случайно не упасть по дороге и не напороться на шприц с наркотиками? Или всё же не стать обедом для зомби? Второе я уж точно не планирую, а о первом могу только мечтать, но едва ли мне так сильно повезёт. Да и потом всё равно всё повторится заново. Всё это мерзкое состояние, не говоря уже о том, что я почти полностью уверен, что если приму сейчас, не смотря на всю симпатию, Джим просто выгонит меня взашей, и, в целом, будет прав. Может, так было бы лучше для всех? Не знаю. В голове каша и мне не кажется, что у меня получится преодолеть это состояние. Такое чувство, что я либо найду, чем упороться, либо просто ноги протяну. Будет здорово, если у меня получится, я хочу это преодолеть, не ради себя, ради Оливии, но особой веры в то, что я справлюсь у меня нет. По крайней мере сейчас её стало значительно меньше, чем было ещё вчера днём, к примеру.
- Спасибо, - я невольно улыбаюсь, когда Оливия даёт мне таблетки. Не знаю, что это. В целом, мне всё равно. Если это хоть чем-то поможет, то я уже буду благодарен. Впрочем, я даже за попытку ей признателен. Достаю с полки стакан и набираю воды из-под крана, чтобы запить. Использовать для этого довольно горячий кофе как минимум неудобно. А затем мне всё же приходится избавиться от пледа, хотя я с радостью пошел бы прямо в нём. Или вообще не пошел бы, но я понимаю, почему Джим тащит меня с собой. За мной глаз да глаз, так?

Негромко благодарю Джима, когда тот вручает мне биту. Ну, так хоть немного поспокойнее будет, потому, что с голыми руками мне явно будет не комфортно встретить зомби. Человека - ладно, но когда есть риск обратиться из-за укуса или царапины, приближаться к ним вплотную совершенно не хочется. Думаю было заикнуться о пистолете, но потом понимаю, что и сам бы его себе сейчас не доверил. Как, впрочем, и нож тоже. Вдруг ещё себя порежу? Битой себе навредить будет значительно сложнее.
Без особого энтузиазма плетусь следом за ними, немного позади. Чувствую, что голова просто раскалывается, а к горлу раз за разом подкатывает тошнота, но пока что мне удаётся подавлять эти позывы.
Осмотр дома кажется таким утомительным, что, кажется, я начинаю засыпать на ходу. Тем не менее, я обшариваю пару комнат, прихватив оттуда скотч, какие-то инструменты, полупустой блокнот, пару ручек, мухобойку и спрей от насекомых. Джим велел брать всё, что покажется полезным. Я решил, что это лишним не будет, а там уж пусть сам решает, что оставить, а что выбросить. Следующая комната радует меня немного меньше. Ну, половина упаковки с тампонами кажется мне сомнительным приобретением, но у нас как минимум две девушки, так то им, полагаю, это пригодится, так что их я тоже сую в рюкзак, как и довольно скудный набор косметики. Полагаю, его хозяйка сюда уже не вернётся. Нахожу расчёску и ненадолго задерживаюсь у зеркала, чтобы привести волосы в порядок. Хотя, их скорее следовало бы вымыть. Но это уж как-нибудь потом. Я забираю ещё пару пластинок от камаров и горстку конфет из прикроватной тумбочки, а затем следую за остальными в следующий дом.
Со мной никто не говорит, да и я не пытаюсь начать разговор первым. А о чем? С Джимом я и так часто разговариваю, ничего нового, о чем мы оба не были бы в курсе не произошло, а Джесси я абсолютно не знаю, понятия не имею, о чем с ней можно разговаривать. Тем более, что мы осматриваем дома и болтовня может привлечь нежелательное внимание, так что лучше не экспериментировать.
Тем не менее, похоже, наконец, происходит что-то интересное. Я строю недовольное выражение лица, когда Джим велит остаться и ждать в стороне.
- Вот вечно он себе всё самое интересное оставляет, - ворчу я, но просьбу старика всё же исполняю. Тяжело вздыхаю и прислоняюсь спиной к забору, так, чтобы видеть сразу всю улицу. Не хочу сюрпризов.
- У вас с Дорианом... ну, всё хорошо? - негромко интересуюсь я у Джесси. Знаю, что это довольно внезапно, буквально ни с чего, но, если честно, я не знаю, как вообще подойти к этой теме, да и нет у меня сил на долгие светские беседы.
- Я том смысле, что он поехал с Оливией, - я поджимаю губы и пристально гляжу на девушку, рассчитывая, что она поймёт, но, похоже, ей либо не до того, чтобы ломать голову над моими шарадами, либо она вообще не понимает о чем речь.
- Она мне нравится, понимаете? И Дориан ей, ну... приглянулся. Мне стоит переживать? - вскинув брови, уточняю я. Всё, что я хочу услышать, так это то, что её парень - или муж или кем он ей там приходится, я не въехал - не склонен к тому, чтобы гулять налево.
Я хочу спросить её кое о чем ещё, но когда слышу, как открывается дверь, то сразу же замолкаю, вслушиваясь в голоса за стеной.

Службу в таком районе сложно назвать чем-то престижным. Сюда приходят либо те, кого не взяли в нормальное место, либо кого сюда сослали. Ещё есть такие, кто решил полностью избежать сложностей, устроившись работать в маленьком и тихом городке, но при этом получать пенсию полицейского и почётное звание стража порядка. Пара детективов на пенсии, которые перевелись из более крупных городов, в виду того, что там уже возраст службу нести не позволяет, а тут они ещё вполне котируются. В общем, больше похоже на сброд, чем на место, которым можно гордиться. И я, как ни крути, часть этого самого сброда. И мне здесь абсолютно не нравится. Но именно поэтому я и здесь. За поведение на прежнем месте службы. Убрали с глаз подальше, пока всё не утихнет. А такое чувство, что лучше бы уволили, и то менее обидно было бы. Тем не менее я каждый раз исправно прихожу на работу. И, хотя, большую часть времени приходится проводить в качалке при участке, чтобы со скуки не сдохнуть, от работы, если такая всё же намечается, не отлыниваю. Иначе тут плесенью покрыться можно. А детективы постарше, у которых уже всякое рвение закончилось или его никогда и не было, только рады свалить на меня все выездные задачи.
И вот если обычно "срочный вызов" - это что-то вроде необходимости разнимать пьяную семью, которая донимает соседей шумом, или, как максимум, уводить в обезъянник, чтобы протрезвел, бухого мужика, то сегодня что-то явно пошло не по плану. Все словно с цепи сорвались. Звонок за звонком. Мне даже присесть было некогда. Более того, не только мне пришлось покинуть участок. Вообще каждый чёртов вызов был связан с агрессий от кого-то из членов семьи, соседей или даже прохожих. Что за массовая истерия? Я методично, одного за другим, скручивал буйных и отправлял в камеры в участке, до тех пор, пока там не закончилось место. Вместе с этим пришлось нехило так напрячься скорой, потому, что пострадавших от этих нападений было намерено.
На одном из таких вызовов я узнаю знакомый адрес. Там живёт новенькая, Алтея Хьюз. Сегодня не её рабочий день, так что, полагал, как минимум до завтра я её не увижу.
Тея неплохая девушка. Не очень понимаю, правда, зачем она пошла сюда служить. Но, видимо, не могла своего старика одного тут оставить, а в городе вариантов получше почти что и нет, тем более полицейская работа даёт стабильность и страховку. А так ей бы валить отсюда, да строить жизнь в нормальном месте, в городе побольше, чем эта дыра, где все друг друга в лица и по именам знают.
Я останавливаю патрульный автомобиль возле её дома и выхожу, замечая на подъезде скорую. Вижу, из дома выходят санитары с лежащим на носилках отцом Теи. Дерьмово. Что тут, чёрт возьми, всё-таки происходит? Столько пострадавших, столько озверевших. Если бы не самый дикий разброс по возрасту, решил бы, что какой-нибудь новый наркотик, с дикими побочными эффектами, но среди задержанных буйных были как старики, так и дети, а это уже что-то за гранью.
- Эй, - я приближаюсь к девушке, останавливаясь перед ней, - ты как? Где его так?
Уточняю я, оглядываясь на скорую. Я сегодня уже столько на взволнованных и взвинченных родственников насмотрелся, что, кажется, слова соболезнования прозвучат совершенно дежурно и фальшиво.
- Давай, - я чуть похлопываю её плечу, - садись в машину, проедешься со мной. Тебя не вызывали? Работы просто непочатый край. Отвлечёшься, - предлагаю я, поглядывая, как её отца загружают в скорую.
- Навестим твоего старика после работы. Или хочешь поехать с ним?
Вообще, я вроде как помочь хочу, но не знаю, что будет лучше. Это мне проще сбегать от неприятностей, уходя с головой в работу, но большинство предпочтёт быть с родственником в такую минуту. Хотя, как по мне, толку в этом не много. Врачам надо дать работать, а ей всё равно придётся сидеть и ждать в приёмной, пока операция закончится. Ну, и много ли изменится от этого? Не знаю. Если Тея откажется, настаивать я не буду, просто как-то совсем уж пройти мимо я не могу. Мы не то, чтобы особо общаемся, но она всё же моя коллега. К тому же, одна из немногих, кого я не считаю безнадёжной бездарью, а это о чем-то да говорит.

Она выглядит растерянной и встревоженной. Но это и не удивительно, с учётом того, что её отца забрали на скорой. Я бы тоже на её месте переживал. При условии, конечно, что у меня были бы нормальные отношения с отцом. Впрочем, даже так, как есть, полагаю, мне было бы не спокойно.
- Сегодня весь день так, - я качаю головой, шумно выдыхая. Не думал, что это коснётся кого-то из тех, кого я знаю лично. Словно всё это безумие происходит где-то далеко, а я так - сторонний наблюдатель. Полагаю, потому, что я тут толком ни к кому не привязан. Вся моя семья - отец-алкоголик - остался в нью-йорке. А там сейчас тоже неспокойно. Но я особо об этом не думаю. Мой отец из тех, кто найдёт приключения себе на голову абсолютно в любое время, так что, в какой-то момент, я просто устал о нём переживать. По хорошему, конечно, надо будет ему позвонить и попробовать узнать, как дела. Всё же, если в нью-йорке творится то же, что и у нас, то это довольно паршиво. Но не сейчас. Позвоню после службы. Как минимум потому, что в данный момент он едва ли дома, а мобильного у него нет, уверен, он его давно пропил. Как правило, я звоню соседке и просто прошу сказать, слышала ли она, как он возвращался. Он вообще не умеет быть тихим, так что если он дома, то в курсе вообще все соседи. Я не высылаю ему денег. Знаю, что он их пропьёт. Так что я отправляю деньги соседке, чтобы хотя бы время от времени его проведывала и подкармливала, потому, что на одном спиртном он долго не протянет. Квартиру он не пропил только потому, что лет десять назад мне удалось убедить его переписать её на меня, в один из немногих эпизодов его просветления. К слову, в завязке он продержался недолго и снова запил. Всегда умел находить причины для этого. Мысли об отце, конечно, удручают, но, к счастью или нет, сейчас у меня достаточно и своих проблем, так что я с лёгкостью от этого отвлекаюсь.
- Не знаю, что происходит, но, думаю, это скоро закончится.
Не уверен, что ей станет легче от моих слов. Её отец уже пострадал. Больницы сейчас, уверен, переполнены так же, как и участки, но, надеюсь, её отцу всё же успеют оказать необходимую помощь и он будет в порядке.
- И мне жаль, правда, - я чуть качаю головой, касаясь её плеча. Слегка сжимаю. Сперва думал похлопать, но, мне кажется, это не самый подходящий жест. Вижу, что ей паршиво. Обнять её, что ли? Или это как-то неуместно? Впрочем, ладно, она в истерике не бьётся, так что, полагаю, это будет лишнее.
- Давай, - киваю я ей в сторону соседнего дома, - мне нужно задержать того парня, который напал на твоего отца. Посадим его на заднее сиденье, заедем в больницу, а потом в участок, - предлагаю я девушке.
- Подождёшь в машине?
Даже если оружие у неё с собой, она сейчас не при исполнении, не в форме. Плюс этот человек напал и серьёзно ранил её отца, не думаю, что ей стоит его задерживать. Так что я отправляюсь к соседям сам, обнаруживая, что ещё нескольким людям в доме требуется помощь. Вызываю по рации скорую, а сам иду на шум, чтобы обнаружить в соседней комнате неизвестного, буквально... жрущего одного из жильцов дома. Я вижу воткнутый в его шею нож, но, такое чувство, что ему это не мешает. Я предупреждаю, что я из полиции, доставая оружие, но вместо того, чтобы угомониться, парень бросается в мою сторону. Я сбиваю его с ног, валю на пол, заламывая назад руки и защелкивая на них наручники. Нападавший продолжает дёргаться, а я тем временем сообщаю ещё и о трупе в доме, после чего вывожу неизвестного, запихивая его на заднее сиденье полицейской машины.
- Хер пойми под чем он, - садясь за руль, я оборачиваюсь назад, пока задержанный предпринимает попытки проломить решётку. Но они рассчитаны на буйных, так что черта с два у него что-то выйдет, - думаю, это всё же какой-то наркотик... он явно боли не чувствует.
Ну, полагаю, нож, который, вероятно, всадили в него соседи Теи, пытаясь защититься, дискомфорта ему не причиняет. В целом, из-за наркотиков и адреналина он может не чувствовать боли. А то, что нож всё ещё в теле не даёт открыться сильному кровотечению, что сохраняет ему жизнь. Полагаю, если его всё же спасут и его отпустит, у него будет просто уйма сюрпризов и перемен в жизни, начиная с повреждения связок и трахеи и заканчивая тюремным сроком.
- Похоже, этого придурка тоже надо доставить в больницу, - я завожу мотор и выезжаю следом за скорой. Параллельно связываюсь с участком и прошу прислать кого-нибудь, чтобы охранять задержанного. Я сам задерживаться не собираюсь, о чем и сообщаю, когда мне говорят, что свободных рук нет. Интересуюсь у диспетчера, хочет ли кто-нибудь вместо меня выезжать на места и задерживать буйных, или, может, всё же найдутся желающие просто посидеть у палаты? Знаю, в таком тоне разговаривать не принято, но ситуация чрезвычайная, так что мне не до официоза. После некоторого промедления мне отвечают, что пришлют офицера Бастеда, чтобы он остался у палаты.
- Ты сама как? Не пострадала? - уточняю я у Алтеи, обернув к ней голову.

- Должен, - кивнув, соглашаюсь я с Алтеей, - но, вероятно, он самый везучий сукин сын в этом городе. Возможно, нож вошел очень удачно и не перебил никаких важных артерий... не знаю, - я вскидываю брови в вопросе и шумно выдыхаю, - логично это или нет, но он всё ещё жив и нам надо доставить его в больницу, чтобы влачи его залатали, потому, что этот урод точно должен отправиться за решетку.
Если честно, мне всё равно, почему этот тип всё ещё жив. Ну, то есть, да, это любопытно, но я не собираюсь на этом зацикливаться. Загадки подобного рода пусть решают медики, у меня своих забот хватает. И сегодня их на удивление много. Я тут за полгода работы не видел в сумме столько происшествий, сколько сегодня за день. Как будто вернулся обратно, в кипящий преступной жизнью город, в самый жаркий день. Не нравится мне это. Понятное дело, что причина кроется не здесь, всё началось не у нас. Видимо, это какой-то новый наркотик, изобрели что-нибудь в лаборатории, не протестировали толком, но уже запустили в массы, и вот, пожалуйста, истерия, агрессия и нечувствительность к боли в наборе. Полагаю, сейчас какое-то время вообще всем придётся не сладко. Нужно ведь найти наркотик, вывести формулу, внести в реестр запрещённых веществ, вместе с возможными вариациями, чтобы за распространение этого дерьма вообще можно было сажать и только после этого можно будет начинать отслеживать источники, отлавливать партии и сажать производителей и распространителей. До того момента может пострадать очень много невинных и попросту глупых людей, погнавшихся за быстрым кайфом. Я предполагаю, что это подаётся под видом чего-то безобидного. Может быть, конфет, потому, что иначе как объяснить, что это попало в руки и старикам и детям? Тем более, в таком количестве. Что если произошла какая-то катастрофическая ошибка и партия этого дерьма вышла на рынок вместо обычных конфет, под видом которых они продаются? Не знаю, идей много, но я без понятия, приближена ли хоть одна из них к истине. От всего этого не по себе и от того, что я понимаю, что это не закончится ни сегодня, ни завтра, ни вообще в ближайшие пару дней становится как-то паршиво на душе. Я не против поработать, я тут со скуки умирал, но, черт возьми, не такой же ценой! Уж лучше просиживать штаны в офисе и колесить по полупустым улочкам маленького городка, чем пачками отлавливать психов и доставлять раненых в больницу. Я хотел, чтобы что-то изменилось. Но под этим я подразумевал возвращение на прежнее место работы. Нужно было быть более точным в своих желаниях.
- Никакой конкретики, - с сожалением отвечаю я Тее, - много теорий разной степени бредовости. Можно выделить пару пользующихся наибольшей популярностью - это наркотики и генно-модифицированный вирус бешенства. Ну, направленный на прослойку общества с определёнными корнями. Правда, пока никто не выдвинул здравой идеи относительно того, на какую именно расу это направлено, потому, что заражаются люди независимо от цвета кожи.
Боюсь, ничего более точного я сказать пока не могу. Это то, что я слышал по телевизору и из разговоров в участке. В интернет я не лазил, как-то не до того было, сегодня даже времени на то, чтобы кофе в перерыв выпить не было. Как выехал с самого утра, едва переодевшись в форму, так до сих пор или на ногах, или в машине и кого-то везу.
- Нац.гвардию вроде как привлекли, - кивнув, подтверждаю я её слова, - но пока они доберутся до окраины - придётся справляться своими силами, - без удовольствия замечаю я. Само собой, сперва их направят в крупные города. Всё же, армия не бесчисленна, хотя, уверен, сейчас выдернут вообще всех, кого могут. Запасников, новичков, ещё и откроют набор со сниженными критериями, если дело усугубится. Но, как бы то ни было, здесь они в ближайшие пару дней не появятся, а беспорядки сами по себе не улягутся. Всё это насилие порождает страх, а он, в свою очередь, провоцирует новую волну жестокости. Замкнутый круг выходит. Полагаю, о выходных пока что можно забыть. Хотя это меньшая из проблем, как по мне.
- У нас в участке место уже кончилось. Две партии отправили в ближайшие тюрьмы и сейчас экстренно переоборудуют заброшенный завод под временное содержание, до тех пор, пока задержанных не конвоируют в исправительные учреждения, - я потираю переносицу и в ответ бью кулаком по решетке, потому, что наш пассажир совсем не спешит угомониться. Не понимаю, как ему ещё не надоело. К слову, мой удар не приносит никакой пользы. Он продолжает пытаться прогрызть решетку. Больной придурок...
- Тебя, наверное, из-за беготни забыли вызвать, но готовься к тому, что у тебя будет не так много времени в больнице с отцом, потому, что, ну, сама понимаешь, - я с сожалением поджимаю губы, - сейчас понадобятся все.
Мне жаль ей это говорить. Само собой, она хотела бы побыть рядом с отцом в такой момент, поддержать его после операции, позаботиться о нём. Но лучший способ сделать это сейчас - сохранить порядок в городе.
- Иди в приёмное, - обращаюсь я к девушке, тормозя автомобиль на почти вплотную забитой парковке больницы.
- Я сдам этого кретина и найду тебя. Узнай, как дела у отца.

- Вероятно, воздушный путь можно исключить, я целый день с этими долбанутыми вожусь и всё ещё чувствую себя отлично. Вымотался, разве что, - пожимая плечами, отвечаю я девушке. Понимаю, что это всего-лишь предположение и я не медик, но поди уж если бы так можно было заразиться, у меня бы уже проявились первые симптомы. Как ни крути, всё началось утром с десятка случаев - по крайней мере у нас в городе - а к концу вечера телефонная линия буквально лежит от количества поступающих сообщений. Соответственно, заражаются очень легко и заболевают так же быстро. Если это болезнь, конечно. Потому, что, в целом, пока что хрен пойми что это такое. Остаётся только гадать. Но я надеюсь, что в центральных городах врачи уже озаботились изучением этой проблемы, потому, что я не знаю, сколько город выдержит в таком темпе.
- Вполне возможно, - я пожимаю плечами, - но если будет так продолжаться, нам понадобится больше рук.
А откуда их взять? Из других городов запросить? Так у них там творится тоже самое. Из добровольцев в народе? Велик риск, что начнётся самосуд, потому, что когда люди испуганы, они не только хреново следуют приказам, но и становятся более отчаянными и жестокими, всё это чревато крайне неприятными последствиями. В итоге мы остаёмся при том штате сотрудников, который уже есть, а этого определённо не достаточно. Потому, что сейчас работают вообще всё и людей явно не хватает. Хочется верить разве что в то, что это наваждение схлынет так же быстро, как и началось, потому, что пахать в таком режиме без выходных попросту невозможно. Ты начинаешь уставать, становишься менее внимательным, можешь заразиться. Кому это надо?
- Люди звонят как оголтелые, - поджимая губы, соглашаюсь я. Так что, в общем, не удивительно, что ловит через раз, и что Тею не вызвали. Может, оно и к лучшему, у неё было хотя бы немного спокойного времени в запасе. Хотя, если учитывать то, что на её отца напали, "спокойность" как-то сразу оказывается под вопросом. Но, с другой стороны, она была рядом и сразу вызвала скорую. Кто знает, что было бы, если бы девушка в этот день работала? Чем больше думаешь об этом, тем хуже становится, так что я не буду. Постараюсь просто плыть по течению и надеяться, что всё скоро уляжется.
- Я буду в порядке, - обещаю я девушке. Мило, что она обо мне беспокоится, но я не думаю, что со мной что-нибудь случится. Это глупо, само собой, но из-за того, что я целый день контактировал с этими припадочными и до сих пор в полном порядке, мне начало казаться, что меня это не коснётся. В случае с наркотиками это не важно, потому, что я ничего не стану употреблять, в случае с болезнью, возможно, у меня какой-нибудь иммунитет. Как ни крути, шансы заразиться были довольно высокими. Правда, никто не кашлял и не чихал на меня, может, это необходимое условие для передачи болезни. Меня разве что укусить пытались, но я же не идиот. Если каждому полоумному, пытающемуся избежать задержания позволять себя калечить, то от тебя живого места не останется. Для этого мы и проходили физ.подготовку, чтобы уметь справиться с теми, кого может понадобиться арестовывать, скручивая, и на случай, если кто-то сам решит напасть.
Я отдаю врачам задержанного, хотя мне даже не сразу удаётся дозваться кого-нибудь, чтобы его приняли. В приёмном царит адская суматоха, даже хуже, чем в участке. Стоит мне только сплавить задержанного, как моё внимание отвлекает ещё один придурок. Видимо, ту же дрянь принял, потому, что я неожиданно слышу вопль в толпе. Люди начинают кричать, разбегаясь в стороны. Я помогаю охране скрутить нападавшего. Кто-то из людей в зале причитает о том, что он сам только недавно пострадал из-за нападения, была несерьёзная травма и он тихо сидел и ждал очереди, чтобы получить медицинскую помощь, а теперь вдруг начал на людей бросаться. Я не особо вслушиваюсь в это, я отправляюсь по коридору, чтобы найти Тею.
Я слышу какой-то крик. Оборачиваюсь, замечая девушку в другом конце коридора. Я всё же думал, что она будет у больничных палат, но да ладно. Я машу ей рукой и направляюсь навстречу, продираясь через толпу.
- Ты как? - уточняю я у девушки, беря её за плечи, чтобы вывести на улицу. Там всё же менее людно, можно хотя бы поговорить и не кричать. Она выглядит напуганной, но это и не удивительно, с учётом того, что её отца в больницу забрали.
- Как отец? - хмуро уточняю я, становясь напротив неё и доставая из кармана сигареты. Ну, судя по её виду, я бы предположил, что ей сообщили крайне паршивые новости.

- Кто знает, - я пожимаю плечами. Я ведь не единственный не заболевший полицейский. Может, каким-то организмам просто требуется больше времени? Ну, лучше сопротивляются вирусу. Но я надеюсь, что это не так, потому, что, в таком случае, весь город превратится в таких обезумевших полудурков. Мы тогда тут точно все друг друга поубиваем. Крайне сомнительный сценарий. Так что я предпочту думать, что зараза меня просто не берёт. Само собой, от моего желания ничего не изменится, но эти мысли меня успокаивают и позволяют сосредоточиться. Смысла паниковать всё равно нет, это никому и ничем не поможет.
- Сейчас люди куда агрессивнее, чем обычно. Никаких по одному не будет, - я качаю головой, - если нас заставят разделиться - подвергнут дополнительному риску.
Я бы сказал "пойдут в жопу", но не хочу выражаться, хотя если такой приказ всё же отдадут, церемониться я не буду. Я могу ездить сам, это не проблема. Я сделал скидку на то, что сегодня день начался в суматохе. Мой напарник, стоявший в графике, просто не вышел на смену и сейчас я понимаю, что именно могло стать причиной. Но утром, когда звонки посыпались один за другим, я не мог отсиживаться в канцелярии, никто не стал меня останавливать. Но я не допущу, чтобы кто-нибудь вроде Теи ехал в одиночку. Она права. Нас и так мало. И если не будет напарника, который может подстраховать, здоровых и не пострадавших станет ещё больше. Задержания, проводимые одним человеком в такой атмосфере могут быть крайне опасны. Это недопустимо.

Я вижу, что девушка взволнована и напугана. Её взгляд бегает, а то, что она говорит звучит как бред.
- Тише, - я засовываю сигарету обратно в карман, понимая, что, похоже, просто постоять и поговорить сейчас не получится. Снова касаюсь её плеч, заглядывая в глаза.
- Уверен, всё не так плохо.
Я не думаю, что она мне врёт, но я думаю, что она ошиблась в том, что именно видела, или, по крайней мере, со сделанными выводами. Сейчас царит суматоха, её отца увезли на скорой, так что это просто стресс.
- Наверняка ты что-то неправильно поняла или... сегодня весь день происходит какое-то безумие. Я сам это видел. Люди бросались на других людей, кусали их. Если твой отец... если он правда кого-то кусал, значит, он тоже заразился, - я пожимаю плечами.
- Он не мёртв, Тея, он болен. Ты сама видела задержанного. Он был не в порядке. Он казался мёртвым, но он не был мёртв. Таких пациентов сложно осматривать, они агрессивны и постоянно двигаются, при этом не чувствуют боли. Кто-то мог получить ранение в живот и продолжать идти. Я просто хочу сказать, что врачи загружены. Не факт, что они были правы, диагностировав смерть. Думаешь, за эти двадцать минут у них было время провести все необходимые тесты, чтобы убедиться в том, что он и правда мёртв? - я вскидываю брови в вопросе.
- Когда они увозили его, твой отец был ещё жив, так? А теперь представь, что его привезли сюда - и ты видела весь тот хаос в больнице - и что он заразился. Он начинает бросаться на врачей, он становится опасен. И из этого они делают вывод, что он мёртв? Это же ерунда какая-то. Давай вернёмся, - предлагаю я девушке, кивая в сторону больницы.
- Или можешь подождать меня в машине, я схожу и проверю для тебя. Ладно?
Я просто не могу поверить в то, что она говорит. Не потому, что не доверяю девушке, хотя, по большому счёту, я знаю её не так уж и хорошо. Мы даже в патруль вместе ни разу не выезжали, но дело не в этом. Просто то, что она говорит звучит как самая настоящая чушь и не укладывается в привычную картину мира.
- Пойдём, убедишься в том, что всё не так... - я открываю дверь в больницу, захожу первым и останавливаюсь, замолкая. Мы заходим - как и вышли - через чёрный ход. Дверь прилегает плотно, так что она заглушала шум происходившего внутри безумия. Буквально только что люди в коридоре были здоровы. Да, они шумели и волновались, кто-то кричал и ругался, но они просто стояли там, а теперь это место больше похоже на кровавое побоище. Часть людей лежит на полу, залитом кровью, часть - склонилась над ними и просто их жрёт. То, что описывала Тея происходит уже не в морге, а практически начиная с приёмной.
Я резко разворачиваюсь назад, хватаю девушку под локоть и тащу к полицейской машине.
- Что бы это ни было - оно распространяется ещё быстрее, чем мы думали. Нас двоих не хватит, - я открываю дверь для Теи, перепрыгиваю через капот и сажусь на водительское место, и эта спешка не напрасна, потому, что я вижу, как следом за нами из больницы вываливается несколько пациентов. Их рты и одежда окровавлена, из чего не сложно сделать вывод, что это не просто пострадавшие, это уже заразившиеся. Я не жду, пока она пристегнётся, сразу даю по газам. Хватаю рацию, пытаясь связаться с участком, чтобы сообщить о том, что в больнице нужно подкрепление. Одни мы туда не сунемся, но мне никто не отвечает.
- Да что такое с сигналом, - я раздраженно отбрасываю от себя рацию и шумно выдыхаю, возвращая внимание к девушке, - едем в участок. Вооружимся, чем можем. Возьмём ещё людей и вернёмся сюда.

- Может, ты ошиблась? - я вскидываю брови в вопросе. Я вижу, что она верит в то, что говорит, что её страх - это не игра воображения, для девушки всё по настоящему. Но как просто взять и поверить в то, что мертвецы встали и пошли жрать людей, как в дешевых ужастиках для подростков? Прежде, чем прийти к этой мысли я должен отмести все наиболее вероятные и логичные версии, затем все маловероятные и не слишком логичные и только потом перейти к абсолютно бредовым. А зомби в нашем тихом городке - это самая бредовая из всех возможных идей.
- При таком безумном потоке подобное вполне вероятно. Не могут нащупать пульс - отправляют в морг. Это звучит нереально для обычных условий, но сегодня всё идёт наперекосяк, - я поджимаю губы и качаю головой, - к тому же, эти больные ведут себя слишком не стандартно... под это нет привычного лечения и протокола. Они могли допустить много ошибок.
Зато теперь становится понятно, что это всё же не наркотики. Думаю, если бы её отец принимал - она бы это знала. Да и, наконец, увозили его раненым, но трезвым. А теперь его вдруг накрыло. За двадцать минут в скорой? Нет, это точно инфекция и заражаются люди безумно быстро. Если честно, мне было бы спокойнее, если бы дело было всё же в палёной наркоте. Потому, что теперь у меня осталась только версия с крайне агрессивным штаммом бешенства. Ну и более простой, но при этом абсолютно не адекватный вариант с зомби.
- Этого просто не может быть, - не могу я согласиться и всё тут. Если поверить в возможность того, что этот вариант правдив, обратно отступить уже не получится. Это будет зомби апокалипсис. Точка. Конец спокойной жизни. Ведь если учесть то, насколько быстро зараза распространилась у нас - в не самом плотно населённом городе - то сложно представить, что крупные города уцелеют. И, как следствие, что хоть кто-то сможет с этим что-то сделать. Я не могу это принять.

Вот только то, что мы видим в больнице, ни подо что другое попросту не подходит. Я просто не могу найти лучшего объяснения для увиденного в холле. Что уж там, я просто вообще не могу его найти. Никогда не чувствовал себя настолько раздраженным и потерянным одновременно. Я не привык бояться. В фоновом режиме, как инстинкт самосохранения - да. Но не так, как сейчас. Мне не знакомо это состояние. Оно мне не нравится, как и то, что я видел в больнице, сегодня на улицах города. И я не хочу ему поддаваться, но такое чувство, что другого выбора у меня всё равно нет.
Я слушаю шум в рации, всё больше хмурясь. Я направляю машину к участку, надеясь на то, что мы не застанем там такой же хаос, как и в больнице. И я не хочу об этом говорить. Пока не хочу. Оттягиваю время, словно если подождать, появится хоть какое-то решение, не смотря на то, что чутьё мне подсказывает, что это тупик.
Мне приходится притормозить машину не добираясь до участка. Пробки, не проехать. Я съезжаю на обочину, хотя и там уже давно толчея, сворачиваю в ближайший двор и останавливаю машину.
- Придётся идти пешком, - сообщаю я Алтее, прежде, чем выйти из машины.
- Сложи всё в сумку. Нельзя, чтобы из машины что-то пропало.
Бросать её нельзя. Но и оставаться здесь мы не можем, чёрт знает, что творится. Нужно вернуться в больницу и уладить начавшийся там хаос. Я забираю сумки, в которое мы складываем оружие и всё, что можно унести с собой и направляемся прямиком в участок. Хотя уже на подходе становится понятно, что внутрь мы едва ли попадём. Ещё на подходе к участку картина разворачивается практически идентичная тому, что мы видели в больнице. Я торможу Алтею жестом и мы сворачиваем за угол, пока нас не заметили.
- В участок не попасть. С больницей нам не помогут, я не... - я шумно выдыхаю, закрывая глаза.
- У нас два варианта, - я пожимаю плечами, поднимая взгляд на девушку, - мы можем свалить за город. У моего друга там участок, там должно быть тише, чем здесь. Переждём, пока не появится армия и всё не уладит. Или мы можем остаться и попытаться разгрести это дерьмо, рискуя тем, что заболеем сами, - я поджимаю губы.
- И если мы выберем второй вариант, то сперва должны убедиться в том, что ты права. Что они и правда мертвы. Поймаем одного из них и осмотрим. Мы не врачи, но, уверен, без кислорода живые обойтись не могут. Анельгезия может заставить не испытывать боли, это может быть симптомом вируса. Они могут двигаться, будучи раненными, если в крови слишком много адреналина. Пульс может стать очень слабым, нитьевидным... не знаю, уплотнилась кожа, прослушивать стало сложнее... я могу притянуть за уши объяснения для этого, - или, по крайней мере, хочу так думать, - но не дышать и не умереть человек не может ни при каких условиях. Так что будем делать?
Я вскидываю брови, а затем оборачиваю голову на шум. Из-за угла к нам приближается пара "раскуроченных" больных. Самое время решить, как мы будем действовать. Они не слишком быстрые, но на проверку оказались чертовски сильными. Лучше не экспериментировать.