<!--HTML-->
<link href='http://fonts.googleapis.com/css?family=Poiret+One|Roboto' rel='stylesheet' type='text/css'><center><div style="background-image: url(http://i.imgur.com/dB90BUr.png); padding: 50px; width: 400px;">
<div style="background: #fff; padding: 20px;">
<div style="border-bottom: 1px solid #B6D6B7; color: #D25A87; font: 30px/100% 'Poiret One', cursive; margin-bottom: 10px; text-align: center; text-transform: lowercase;">he hides behind a cigarette</div>
<table cellpadding="0" cellspacing=0"><TD>
<div style="background-image: url(http://placehold.it/150x300); height: 300px; overflow: hidden; width: 150px;"></div>
</TD><TD>
<div style="width: 20px;"></div>
</TD><TD>
<div style="font: 9px/100% 'Roboto', serif; height: 300px; overflow: auto; padding-right: 5px; text-align: justify;" class="mrsophisticated">
Кому-то везёт, кому-то не очень, а кто-то, перед тем как попасть из Мира Иного в этот Мир, Мир Земной, выбирает в графе "Сложность" максимальный уровень, со всей уверенностью полагая, что сил, умений и смекалки для покорения этой высоты у него предостаточно. Это, как минимум, наивно, и стоит десять раз подумать, прежде чем совершать что-то столь самоуверенное... и заведомо провальное. Всё сводится к тому, что до рождения Мария была очень отчаянным человеком. Ибо приходилось жить ей сложно, гораздо сложнее, чем многим. Мари не любит об этом говорить и даже думать лишний раз, но то, что было, то было, и воспоминания о родной семье, пребывающей в постоянной нищете, теперь уже вряд ли смогут когда-нибудь покинуть её. Открывая утром глаза, она со странным чувством в груди вспоминала, что теперь за окном стаями снуются живые мертвецы и что её жизнь изменилась, к счастью или нет, но кардинально, практически на все сто пресловутых процентов. Когда Трагедия еще не произошла, обычный день Мари проходил так: она вставала рано-рано утром, не ставя будильников, а полагаясь лишь на свои биологические часы, точность которых настраивалась годами. Потом она шла в ванную комнату, расчесывала свои грязные, но завидно длинные волосы и без посторонней помощи делала себе корзиночку - не бог весть какую, но быструю, крепкую и аккуратную. Потом она садилась за уроки и со всем за полчаса управлялась. Дальше Мария одевала черный сарафан и потрепанное пальто, которое было ей мало, и бегом мчалась в школу, иногда из-за растерянности забывая ранец дома, а потом возвращаясь за ним, уставая, раздражаясь и опаздывая на первый урок... Там она в меру своих сил занималась и старалась произвести на учителей благополучное впечатление, что у неё за счет скромной и бедноватой (что вызывало жалость) наружности практически всегда получалось. Чего нельзя сказать о ее отношениях с одноклассниками и учениками с параллели - Мари они не любили. Она всегда сидела за партой ровно, постоянно была готова к урокам, не давала списывать и никогда не пропускала занятия, даже если и болела, то все равно приходила и, пуская сопли, строчила очередную контрольную. А еще она была не очень красивой и вещи носила тоже не самые красивые и новые, но всегда опрятные и качественно заштопанные. Менару определенно не любили и часто подшучивали над ней, но однажды шутки перешли черту - на лабораторном уроке химии. Ребята проводили опыты и, пренебрегая правилами безопасности, галдели, шутили, шумели, вскакивали со своих мест и категорически неправильным образом нюхали вещества, находящиеся в пробирках, засовывая туда чуть ли не весь свой любопытный нос. И в один момент попросту заигрались, опрокинув на Марию, сидящую в этот раз так ровно, будто бы она проглотила палку, содержимое одной из многих пробирок. Менара с неповторим девичьим стилем завизжала от жгучей боли, и её крик отчетливо был слышен к кабинете, где сию же секунду воцарилась мертвая тишина. После этого случая у Мари на правой щеке появился шрам, а у класса отпала всякая охота иметь с ней дело, чему Мария была сильно, но тихо рада. Так проходила её школа. А после окончания учебных часов Менара бежала домой, наспех обедала тем, что находила в холодильнике, и, не заставая дома ни одного из родителей, уходила на работу, оставляя ранец и уроки до следующего утра. За всю свою жизнь она работала во многих местах, уходя каждый раз не потому, что она не справлялась, а потому, что появлялось более перспективное место. Она работала уборщицей, официанткой, курьером, раздавала флаеры и расклеивала по подъездам объявления, подавалась даже в охранники, но её не взяли, потому что нос не дорос. Одним из самых запоминающихся занятий в практики Марии было кондитерское ремесло. Нет, она не создавала шедевры сладкой кулинарии и не заставляла посетителей кафе, в котором работала, падать в обморок от восторга. Нет. Она была всего лишь подмастерьем, помощником на большой кухне. И каждый рабочий день, который она проводила там, был словно сказка. Помимо наслаждения, которое она получала, наблюдая за работой признанный мастеров-кондитеров, она получала в награду за усердие в работе то, что у конфетчиков не выходило - то ли по внешнему виду не удалось, то ли с сахаром переборщилось. И вот тогда Менара взлетала на 7 небо от счастья, давясь вкуснейшими браками и набирая лишний вес. ... Когда кончалась работа, Мари с тяжелой душой шла домой, глядя на вечерний и потому очень душевный Фанвиль, на проплывающих мимо людей и машины. А потом, расставшись с романтично-темной улицей, она приходила домой и окуналась в тяжелую, до ужаса угнетающую атмосферу. Это значило, что её родители дома. Мари садилась на продавленный диван в зале и доедала то, что её мать успела приготовить до прихода дочери. В это время её родители находились на кухне и чаще всего просто молчали. Мари молчала тоже, и худо обставленная квартира теперь становилась похожа на пустующую вовсе. А иногда отец и мать затевали ссоры - кричали, топали ногами, но никогда не били ни Мари, ни посуду, потому что они были важны - посуды было мало и из неё они ели, а Мари ходила на работу и, как и вся её семья, зарабатывала деньги на еду, которую бы можно было бы положить в тарелки. Мари это не нравилось и, поскольку своей комнаты у неё не было, она уходила в ванную комнату и садилась на холодный пол, пережидая ураган. А когда Менара окончила школу, жизнь её практически не изменилась. Она все так же продолжала работать - с тем исключением, что теперь она работала не ради оценок, а ради денег. Ну, и воскресенье теперь тоже стал рабочим днем. И вот уже начинался 18 год жизни, Мария стала выше и тоще, в то время как её родители - ещё ниже и совсем немного полнее. К слову, примечательно то, спустя совсем немного времени со дня, когда младшая Менара скромно отпраздновала свое совершеннолетие, её мать пропала. А после нашлась в глухой чаще, что была расположена к северу от Фанвиля. Нашлась, к несчастью, мертвой, со следами многократных побоев и чьей-то спермы. Конечно, отношения в семье Менара не были идеальными, но, узнав о гибели матери, Мария в тот же миг заплакала и долгое время не могла отойти от утраты. Тем временем полиция терпела ряд неудач в поиске виновного, что не могло не беспокоить Мари и её отца, которые уже вот-вот готовы были смириться с тем, что преступнику всё сойдет с рук. Но в один прекрасный день в дверь им постучал некий частный детектив, который, несмотря на предупреждение полиции о том, чтобы тот не лез не в своё дело, расспросил Мари и её отца о покойной во всех подробностях. Расспросил, не взяв ни гроша, и ушёл, а спустя некоторое время вернулся с какими-то уликами, что помогли раскрыть дело и найти виновного, который в свою очередь - вот удача, - привёл дело к большой, серьезной группировке, которая имела соответствующую репутацию в своих кругах. Мария была несказанно рада спасителю и, чтобы от души отблагодарить его не выходя из бюджета, приготовила ему черничные кексы. Детективу подарок понравился, и он съел все кексы до единого, даже если они были слишком сладкие. Стыдно, конечно, но - увы, - Мари не помнит точно, но его, кажется, звали Аластар Катчер. Хотя, может и Алан Кейсер. Забыла. А потом, когда Мария еще не забыла о матери и о том, что с не случилось, наступила Трагедия. Менара, сидя перед экраном их телевизора, что был старее мира, слушала и как-то отрешенно понимала - это страшно. Страшно то, что случилась Трагедия, страшно, что вирус и что зомби. Страшно то, что папа уже ушёл на работу и что он не ещё не успел дойти до своей маленькой конторки. А когда прошло три дня, и никто не вернулся, Мария, рыдая, нашла в доме бутылку старой водки и за один вечер всё выпила. Потом ещё несколько дней просидела в холодной квартире и ушла на поиски еды, прихватив с собой потрепанный рюкзак.
Мари привыкла держать рот на замке. Во время лихих школьных лет за лишнее слово невпопад на неё осыпался град насмешек и прочей нелицеприятной подростковой гадости, поэтому Менара теперь если уж что и скажет вообще, то только исключительно по делу. Или промолчит. Временами она вообще бывает очень похожа на немую. Ей довольно сложно сходиться с новыми людьми. Ей вообще всё новое дается не сразу, потому что для начала Марие нужно привыкнуть к обновлению, переосмыслить всю сущность бытия и только потом, с чистой душой, принимать что-то новое в свою жизнь. Например, когда произошла Трагедия, Мария долгое время не могла отойти от шока - ведь весь её мир, вся её суть была стерта с лица земли за то время, что идет утренний выпуск новостей. Обдумывание, как правило, никак не влияет на её работоспособность. Кстати, об этом. Мария терпелива и целеустремленна, а порученное ей задание стремиться выполнить так, чтобы потом получить одобрение за проделанную работу, но не отхватить упреков за излишнее усердие и дотошность. В целом, дела она делает так же, как и разговоры, - с поразительной точностью и краткостью. Решительна. Успевает принять решение быстрее, чем вдумается во все его минусы, недостатки и передумает, и в большинстве случаев выбивает дикий профит. Ни в коем случае не капризна - ведь выживает не сильнейший, а наиболее приспособленный. Тут уж не до капризов. Врёт осторожно и расчетливо, тщательно подбирая слова и не брезгуя удачными случаями, потому что понимает - теперь каждый сам за себя. Чужую ложь и ложь свою запоминает в удивительных подробностях, чтобы потом не попасться в свою же ловушку или при случае больно кольнут того, кто ей солгал, по совести. Но это вовсе не значит, что Мари только и делает что врёт, и не может прожить и дня без очередной порции неправдивых слов - если только того потребует случай, Менара прогнётся под обстоятельство и, доверительно улыбнувшись, покривит душой. С удивительной стойкостью переносит все внешние невзгоды, сохраняя на лице всё тот же немного недоуменный, немного испуганный и растерянный (а от того и фирменный) взгляд невинной девочки, хотя в душе способна рвать и метать, проклиная всё, на чем свет стоит. Но Мари может быть и милой. А для того, чтобы узреть эту черту ее характера, нужно быть самому в первую очередь деликатным и вежливым по отношению к ней (но не только, а то Менара точно не будет рада такому повороту событий). И уже потом, повнимательнее рассмотрев своё окружение, Менара прильнёт к понравившемуся человеку, словно бы какая-то ненавязчивая зверушка, и будет его уважать. И любить.
</div>
</TD></table>
<div style="height: 10px;"></div><div style="background-color: #6A9B9B; color: #fff; font: 9px/8px calibri, serif; font-weight: 400; padding: 5px; text-align: center; text-transform: uppercase;"> trait // trait // trait // trait // trait // face claim </div>
</div>
</div><a href="http://candylandcouture.b1.jcink.com/index.php?showuser=31"><img src="http://media.tumblr.com/54661413dc79e72e1385123cf91df8c0/tumblr_inline_mfyeqeRZXj1qid2nw.gif" width="15px" /></a></center>
<style type="text/css">
.mrsophisticated::-webkit-scrollbar { background: #B6D6B7; border: 2px solid #fff; width: 5px; }
.mrsophisticated::-webkit-scrollbar-thumb { background: #B6D6B7; }
</style>
