Для меня это место стало олицетворением всего плохого, что случилось в моей жизни. Здесь умерла моя мама. И именно в этом месте я осталась под опекой человека, что не скрывал своей ненависти даже когда она была жива. Что уж говорить о том, как дела обстояли теперь? Гаррет держался отстранено, но вежливо только когда в помещении присутствовал кто-то посторонний. Я не могла грубить в ответ, когда он изображал из себя саму любезность. К тому же, я его побаивалась. Посему для посторонних складывалось впечатление, будто бы у нас весьма достойные и уважительные отношения, хотя и не самые типичные для дочери и отца. Отчима, точнее. Но ведь так для остальных он выглядит ещё более выгодно: не отдал несчастную сиротку в детский дом, оставил у себя и заботится о ней. Вот только дело не во мне, а в деньгах, оставленных моей матерью, пользоваться которыми я смогу лишь по достижению двадцати одного года. И в той сумме, которую она завещала ему за опеку надо мной вплоть до моего совершеннолетия. Очень удобно. Ещё удобнее то, что об этом не знает никто, кроме него, меня и адвокатов. Никто и не догадывается о корыстной стороне вопроса. А кого-то не смутило бы и это. Ну, он ведь не выгнал меня на улицу. Он обращается со мной не так уж и плохо, если взять в расчёт все возможные из дрянных вариантов. И какая разница, что именно мотивирует его на такие поступки? Добрая душа или деньги? Я должна быть благодарна. Ну, как-то так это могло бы выглядеть в глазах окружающих. Вот только от всего этого меня воротит.
Я любила мою мать, но в некотором отношении она была глупа. В том же, что касается Гаррета моя дорогая мамочка и вовсе была слепа и глуха, за что, если честно, я очень злилась на неё при жизни. Не могу сказать, что простила её теперь, но всё же я скучала по ней. Так или иначе, она была моей матерью, и, по сути, единственным действительно близким мне человеком. Гаррет, за много лет совместной жизни так и не сумел расположить меня к себе. Да и не хотел. Не думаю, что это было так уж сложно. Его это попросту не интересовало. Не интересовала я. И он четко давал мне это понять.
И вот мы один на один. Славно. Ничего не скажешь.
Что могло бы сделать моё положение ещё более потрясающим? Наверное, практически полная изоляция от сверстников, которой было не сложно добиться, отправив меня на домашнее обучение, по причине слабого здоровья. Последнее, к слову, пусть и не было идеальным, но вряд ли должно было подвергнуть меня такой гипер-опеке. И, тем не менее, деньги решают многое.
Я никогда до конца не понимала хода его мыслей. Но это и не требовалось. В общей сложности, я не должна была мешать ему. И мне не следовало делать вещи, которые бы его не устраивали. Очевидно, проще всего следить за этим было тогда, когда я оставалась на виду. Я объясняла себе это как-то так. Объяснение мне не нравилось, но оно вносило хоть какую-то логику в его действия. Гаррет ведь не отчитывался мне о том, почему принимал те или иные решения относительно меня самой. Меня просто ставили перед фактом.
Даже при наличии книг, и компьютера с фильмами и сериалами, я испытывала довольно сильную скуку. Не хватало живого общения. Техника, со всеми своими наворотами всё равно была не в состоянии заставить забыть меня об одиночестве и отсутствии нормальных друзей. Что уж говорить о том, что бы влюбиться в кого-то, ходить на свидания? Я справлялась с этим как могла: выбрала среди его подручных чурбанов самого симпатичного, на мой взгляд, и увлеклась им. Причем, в моём подсознании это примерно так и происходило: я просто выбрала и стала им интересоваться. Никак иначе. Это ведь не серьёзно. Звучит, конечно, неплохо: интригующе и даже романтично - влюбиться в опасного мужчину с тёмным прошлым. Но на практике это весьма сомнительное удовольствие.
Джеймс на самом деле был довольно симпатичным. Он довольно много проводил времени во владениях Гаррета на посту управления охраной. Дом у моего ненавистного отчима, конечно, был большим, как и территория при нём, но все же, целый штаб охраны - серьёзно? Он настолько параноик? Я догадывалась, что происходило на самом деле. Но ничего не знала наверняка. И, если честно, даже не была уверена в том, что мне действительно нужна вся правда. Я и без криминальных подробностей уверенно могла сказать, что он не был хорошим человеком. Работавший на него Джеймс, наверное, тоже. Но не похоже, что бы это место могло предоставить мне развлечение по-лучше.
Жаркая погода невольно сама наталкивала на мысли о том, чем можно было бы заняться. Наверняка всем хотелось освежиться. И я собиралась предоставить Патрику такую возможность. Вооружившись бутылкой воды с пульверизатором, я заглянула в комнату охраны, пряча руки с секретным оружием за спиной.
- Добрый день, - моя хитрая улыбка не предвещала ничего хорошего. Я была уверена в том, что он прекрасно помнит меня по предыдущим выходкам, связанным с порчей его нервов, а иногда и имущества.
- Не хотите ли холодной водички, Джеймс? - чуть приподнятые в вопросе брови, легкий наклон головы. А затем я разражаюсь диким смехом, и, достав брызгалку из-за спины, осыпаю ирландца мелкими брызгами.