Я буду скучать, буду скучать,
По грубым словам, что кричат сгоряча...

Вина за собственную глупость приходит слишком поздно. Тогда, когда уже нет ни смысла, ни возможностей что-либо исправить. Все когда-то важные ссоры, мнения, что ты отстаивал, какие-то права, которые качал... всё становится совершенно не важным. Не нужным, бессмысленным, смешным и нелепым. Абсурдным. Тебе стыдно за то, что ты говорил когда-то. В отдельности - за каждое слово, за интонацию, за допущенную вздорную мысль. И в голове стучит набатом только один вопрос: как я мог быть таким глупцом?

Некоторые известия сбивают с ног. Лишают опоры. И, хуже того, надежды. Стоя посреди большой комнаты и тупо вперив взгляд в старый, посеревший от времени ковер, Дэйв не мог думать ни о чем кроме дурацкой ссоры из-за татуировки, что случилась пару лет назад. Мать была категорически против и он сделал её тайком. Позже всё вскрылось и родительница встала на уши. Она кричала, ругалась. Она метала гром и молнии, понося на чем свет стоит и самого Дэйва и татуировщика, который ему в этом содействовал и даже тех, кто подобную ересь изобрел. Черт знает, отчего её тогда так разозлила такая маленькая безобидная метка на теле. Два на два сантиметра. Просто значок любимой группы. Ничего особенного. Ничего страшного. Ничего, что стоило бы подобной злобы. Но  раздражало в этом поступке в первую очередь непослушание, конечно. И он горячо спорил в ответ. Говорил, что это важно. Что нужно. Что, черт возьми, было в этом такого невозможно необходимого? Он больше не помнил.

Пропитывается темным серый ковёр. Багровеет, расходится разводами, набухает. И что-то оборвано где-то внутри. Что-то треснуло и никогда не сойдётся воедино. Стоит Дэйв посреди большой, светлой гостиной. Стоит, глядя в пол, с руками по локоть в крови. Остановился и шагу дальше не может ступить. Ведь только что этими самыми руками он зажимал рваную рану на шее собственной матери, молясь всем возможным богам, что бы она выжила. Но боги были глухи. Навряд ли дело было в одном только Хенсоне. Вся эта планета, всё человечество было в немилости. И уже очень давно. Просто теперь зло сконцентрировалось и вылилось, обрушилось на грешные головы. Где-то кто-то повернул не так. И вот таких вот случайных заворотов не туда накопилось великое множество.
Не капает кровь с рук. Засыхает, сворачивается. Скоро начнёт сдираться, стираться, отшелушиваться. А где-то там, за входной дверью, стучат. Удар за ударом. Раз, два, три. Бах! Это сосед. Мистер О'Коннел. Приятный такой дяденька, с темными волосами и рыжей бородой. Забавный, ужасно болтливый мистер О'Коннел с маленькими, но чрезвычайно живыми, чисто-серыми глазами. С небольшим пивным брюшком, высушенной временем кожей, с продольными на шее морщинами, с сединой в висках мистер О'Коннел, письма которому всегда присылают на квартиру Хенсенов, потому, что он где-то когда-то ошибся на одну цифру. Да так и не исправил. К чему? Пишут ведь редко...
Бах! Стучит сорокалетний с налитыми кровью глазами сосед. Бьётся плечами, руками, головой. Без разбора, не видя преграды. Рвётся на шум. На запах свежей крови. Голодный, холодный, безумный мистер О'Коннел. Или правильнее будет мистер Зомби?

Передёргивает. Выворачивает наизнанку от таких мыслей. Слёзы застилают глаза. Удушливым комом встаёт в горле страх. И сердце стучит гулко и часто-часто. Страшно. И холодно где-то внутри. Неизбывно.
Тело матери холодеет. А он просто не может поверить в то, что это и в самом деле происходит с ним. Ведь как это всегда было? Беда проходила мимо. Случалась с кем-то другим. А он будто бы неуязвим был для всего этого дерьма. Как будто бы золотой, избранный. Будто и не может с ним ничего такого никогда произойти. И вот, вдруг, совершенно случайно, в один далеко не прекрасный день, он вынужден отнимать мистера О'Коннела от своей матери. Вынужден бежать, услышав крики, с первого этажа, вверх, по лестнице, не дожидаясь лифта, и видеть эту картину. Ничего не понимая влезать, бить в лицо, отталкивать, ругаться и паниковать. Потом зажимать шею руками и вести в квартиру. Усаживать, успокаивать, звонить в скорую. И не суметь дождаться.

Бах! Дэйв вздрагивает, оборачивает голову назад, к выходу. Бестолково втыкает взглядом в щель чуть приоткрытой двери. Хватает ртом воздух жадно. А в голове гудит - жуть  - так, что ничего не слышно. Гудит, надрывается телефон. Не первый раз звонит, так-то. Да только не слышит Дэйв. Он разбит и напуган. Словно разом выкачали из него все силы. И ведь даже если бы он взял трубку, то что бы смог сказать? Как бы объяснил произошедшее? Как бы язык смог повернуться.
Её больше нет. Больше нет. Совсем нисколечки. И нет одеяла, под который можно броситься. И можно ещё тысячу раз повторить "не хочу", можно отказываться верить. Можно кричать и биться в истерике до тех пор, пока не сядет голос. Да только нет в этом никакого толка. Это не поможет. Потому, что не поможет уже ничто.

Нужно думать, как быть дальше. Куда звонить? Как быть? Нет сил. Дэйв опускается на пол, прислоняется спиной к дивану. И выпадает из реальности на несколько часов.

Из оцепенения его выводи хриплый голос матери. Вернее, нет, не так. Просто хрип. Дэйв находит её непонимающим взглядом. Сердце пропускает удар. Остервенело мечутся в голове мысли. Неужели, в себя пришла? Неужели, всё же жива? Очнулась, спустя столько часов? Неужто он пропустил, не услышал пульс? Разве так может быть?
Вместе с тем щелкает дверной замок. Проворачивается ключ. Скрипит дверь. Но Хенсон неотрывно следит за матерью. За тем, как она поднимает веки, устремляет на него осоловевшие, оплывшие глаза. За бельмами не видно зрачков. Белки все красные - сосуды полопались. Запали глаза, и мешки под глазами - чернее чёрного. Осунулась как-то разом. И кожа - серо-белая, лицо - чужое.
Не слышит он шагов, не обращает внимания. Мать поднимается, тянет к нему руки. Движения скованные,  ломанные, не естественные. Вот только он не видит этого. Не понимает. Трогается с места, выходит из оцепенения, хочет обнять, да только не успевает. Кто-то дергает его за шкирку, оттаскивая назад.

Хенсон дёргается, пытается увернуться, вскочить. Он видит человека, идущего к его матери. Кого-то вооруженного, враждебного. Кого-то до боли знакомого, кого пока его отравленный трагедией разум отказывается признавать. Дверь захлопывается. Слышится выстрел. Поднявшись на ноги, Дэвид принимается барабанить в дверь. Кричать, требовать. Вдруг она жива? Зачем... зачем делать это? Зачем было стрелять?
[AVA]http://i.imgur.com/GJiG7AZ.png[/AVA]
[SGN]
аватар от фрост[/SGN][NIC]Dave Henson[/NIC]

Это был Ник. Его брат. У которого черт знает откуда нашлись силы и решимость сделать это. Застрелить мать. Уже зараженную, обращенную, уже не такую, как прежде, чужую, но... для Дэйв всё ранее перечисленное было лишь пустым звуком. Оправданием. Он не мог, не хотел принять то, что это была уже не она. Он видел её взгляд, видел, что её самой там уже нет, но не признавал этого. Словно сквозь кривое зеркало на всё глядел. Охотней, проще верил в то, что она вернулась к жизни, спустя часы без пульса и движения, чем в то, что обратилась в зомби.

По телевизору говорили о беспорядках. О вспышках инфекции и агрессии. Но до последнего момента жизнь шла привычным ходом. Учеба, работа, встречи с друзьями. Ещё совсем недавно он обсуждал происходящее как нечто, что происходит в других штатах, где-то за границами. Они шутили, уверенные в том, что все не так плохо, как рисуют сми. Считали, что это очередной маркетинговый ход фармацевтических компаний и вот-вот начнут выпускать в тридорога какое-то чудесное средство. Вот только вместо этого чума зачем-то взяла и обрушилась на его город, дом, семью. Это был кошмар наяву. Совершенно не верилось, но пути назад уже не было. Никаких лазеек. И все дальнейшие пути - не устраивали.

Пока Ник пытался вдолбить Дэйву мысль о том, что мать уже была мертва, что то была неизбежная необходимость, какие-то незнакомые люди шарили по квартире, собирали вещи. Всё, что было ценным теряло значение. У Хенсона опускались руки. Он просто не мог пересилить себя и принять жуткую правду. В конце концов, он просто послал брата. Выход был. Выход всегда есть. Вот только отчего-то Ник предпочел его не искать. Черт с ним. Он не мог бороться. Он слишком устал.
Уснуть не удавалось. Пикап потряхивало на кочках, за окном стоял шум, порой были слышно выстрелы. О чем-то переговаривались сидящие впереди незнакомые люди. А он ехал вместе с ними, ехал черт знает куда и почему. В машине поменьше впереди ехал Ник. С ним Хенсон ехать отказался. Если бы он соображал чуточку лучше, если бы мог прогнать безумное оцепенение, что напало на него там, в квартире, он бы попросту отделился от этой компании и пошел своей дорогой. Но сейчас он был не способен. Возможно, позднее...
- Будешь? - сидевшая до этого в тишине девушка вдруг заговаривает. Заставляет Дэйва поднять на себя взгляд, устало изогнуть в вопросе брови. Он не понимал. Она предлагала ему перекусить? Вот сейчас, когда всё накрылось медным тазом, спустя пару часов после того, как его родной брат пристрелил его мать, она думала, что у него разыгрался аппетит и необходимо подкрепиться? Это что, шутка такая? Как ей самой-то вообще есть хотелось в таких условиях?

Заговорив, девчонка оживляется и начинает болтать без умолку. Представляет своих родителей, себя, словно он об этом просил. Но последней каплей становится предложение послушать музыку. Глаз у Дэйва дёргается. Что-то внутри снова щелкает, скрежещет, от ворочающихся в голове мыслей. Не выплеснутой до конца на брата обиды и злобы. Отчаяния, захватившего его с головой. И эту самую голову затуманившего.
Не думая даже, он хватает Тейлор за руку с этими треклятыми луковыми колечками, заламывает ту за спину, хватает девчонку за горло, прижимая спиной к себе, крепко сжимая пальцы.
- Ты совсем отбитая, что ли? - он шипит ей на ухо. Не смотрит вперёд, не обращает внимания на то, заметил ли кто-то его действия. Отреагирует ли. Дэйв вообще не думает. Что-то сорвало внутри, какой-то предохранитель.
- Тебе вообще плевать?! Думаешь, это шутки такие, что ли?!

Машина резко тормозит. Но он продолжает душить Тейлор даже тогда, когда её отец оттаскивает его, вышвыривает из салона. Хенсон поднимается на ноги, с быстротой заведенной пружины, бросается обратно, и успокаивается только тогда, когда Джейсон бьёт его по носу.
Отшатнувшись, он касается ладонью лица, отнимает её, глядя на оставшуюся на ладони кровь. Переводит отупевший взгляд сперва на отца девушки, похоже, вполне готового двинуть снова, если потребуется, потом на мать, бросившуюся обнимать Тейлор, в конце встречаясь взглядом с самой девушкой.
- Очнись, блять, - бросает он ей, прежде, чем развернуться и зашагать прочь. Обратно, в город. Не слыша скрипа шин остановившегося впереди автомобиля. Окриков брата. Плевать ему на это. Он так не может. Он не останется. Один застрелил мать без раздумий, другая, похоже, вообще не понимает, что к чему, или - того хуже - ей плевать. Он не может понять этого. Не может и не хочет. И они тоже не поймут.
[AVA]http://i.imgur.com/GJiG7AZ.png[/AVA]
[SGN]
аватар от фрост[/SGN][NIC]Dave Henson[/NIC]

- Дэйв, вернись! - слышится сзади голос брата. Шаги становятся всё ближе, хотя Хенсон не спешит остановиться. Он не хочет обратно. Он не знает этих людей. А со своим братом больше знаться не желает. Как бы он там себя ни оправдывал, в глазах Дэвида любых причин было недостаточно.
- Иди к черту, - огрызается он.
Довольно скоро Ник нагоняет его, и, одернув за плечо, тормозит. Скрипя зубами, парень разворачивается и мерит взглядом Николаса. Они совершенно не похожи: брат - невысокий, зеленоглазый блондин. Но эта разница вообще не удивительна, учитывая то, что они сводные братья. Правда, внутренних меж ними различий куда больше, чем внешних.
- Тебе всегда было плевать на неё, - цедит Дэвид сквозь плотно сжатые зубы.
- Это не так. И ты это знаешь. Прекрати. Пошли уже, - Ник пытается ухватить парня за руку, но Дэйв отстраняется и качает головой.
- Отвали, - продемонстрировав тому средний палец, произносит Хенсон.
Это его последний подарок. Он не станет бить ему рожу. Ничего ему не сделает, хотя и считает, что тот заслужил. Что это ему следовало прострелить башку, и что это его холодный обезображенный труп должен валяться в их квартире. Он ненавидит его. Искренне, всей душой.
- Не упрямься. Когда ты передумаешь - будет поздно, - пытается предупредить Ник, но Дэйв, не оглядываясь, снова демонстрирует тому средний палец. А затем следует крик, заставляющий его остановиться. Так же кричала и его мать, когда мистер О'Коннел пытался перегрызть ей горло. Ник бросается назад к машине, на помощь к новым друзьям. А Дэйв медлит. Не знает, что должен делать. И что из должного хочет. Группа зараженных отрезает его от людей у машины. Они бегут, заполняют пространство. Они не разваливаются на ходу. Они энергичны, подвижны, злы и голодны.

Тревожно сердце стучит где-то в горле. Хенсон пытается обогнуть неживых, прорваться к Нику. Но голос, призывающий на помощь, оказывается ближе. Он чертыхается, сплёвывает в сторону. Медлит, теряя драгоценные мгновения, упуская возможность добраться до машины. А потом решает, что не станет этого делать. Ему ведь только что было плевать. Он собирался уйти. Так он и поступит.
Дэйв бросается на крик. Хватает за шиворот нападавшего, дергает  на себя, буквально срывая того с девушки, а потом толкает в сторону ближайшей машины. Ловит руками за волосы и со всей силы бьёт головой незнакомца о дверцу машины. Пробивает им стекло, да так там его и оставляет, не собираясь проверять, жив он там или же нет.

Слышатся выстрелы. Крики. Дэйв тянет Тейлор на себя, ставит на ноги, и тот час же бросается бежать, ведя девушку за собой. Лавирует между машин, оглядывается назад, на преследующих их зараженных. Соскакивает с трассы на траву, невольно замедляя бег, но не останавливаясь, до тех пор, пока не добирается до ближайшего здания. Он влетает в него, затаскивает девушку за собой, захлопывает дверь, подпирает ту спиной, и только тогда, кажется, наконец выдыхает.

Хенсон опускается вниз, роняя на пол руки и тяжело дыша. Запрокидывает голову, глядя куда-то в потолок. Это здание универмага. Здесь всё разгромлено, но тихо. Большая часть продуктов сметена с полок. То, что не схвачено - свалено на пол, затоптано. Окна магазина разбиты, но Дэйв не видит этого. Он больше не слышит шагов за спиной. Значит, они оторвались. А сердце вот-вот выскочит из груди. Желудок сводит и тошнота подступает к горлу. Его мутит. Те люди остались позади. Его брат - тоже. И черт знает, кто из них кричал, кто был укушен, кто остался жив. Он не хочет этого знать. Больше - нет. Уже достаточно.
- Тебя укусили? - ещё не успев отдышаться, спрашивает Хенсон. Он опускает гудящую голову, находя взглядом девушку. Ищет следы крови на её одежды, порванную ткань.
Он не собирается извиняться за то, что сделал. Она сама виновата. Не нужно было лезть к нему. И вообще, о чем она думает? Или до  этого момента с зомби не сталкивалась и посему летала в облаках, полагая, что беда минует? Так вот черта с два. Этот гребаный мир устроен совсем иначе. Нетронутым остаться не удастся. Очень жаль, но как факт.
Тем не менее, он не желал ей смерти. Во всяком случае, уж точно не такой, как пережила его мать. Хотя, нет, подождите-ка. Такой же и не выйдет. Ник ведь теперь черт знает где. Не придет и не прострелит ей голову, в случае чего.
Ноги гудят, мышцы напряжены, но сил нет совершенно. Их и до этого не было. Он слишком устал. Но прилив адреналина заставил тело двигаться. А теперь всё возвращалось на свои места.
[AVA]http://i.imgur.com/GJiG7AZ.png[/AVA]
[SGN]
аватар от фрост[/SGN][NIC]Dave Henson[/NIC]

Он видит это. Следы своих пальцев на её шее. И волей-неволей думает о том, что делал бы, если бы его не остановил отец Тейлор. Он смог бы остановиться сам? Или в запале придушил бы девчонку? А как бы потом с этим жил? Всё же, собственное поведение его пугает. Нужно взять себя в руки. Пересилить свой страх, затолкнуть подальше несогласие, и не возвращаться к нему. Быть может никогда вовсе. Так или иначе, сейчас этому нет места. Или ты борешься с возникшей проблемой, или позволяешь себе впасть в отчаяние, сдаёшься и идёшь на корм. И в самом что ни на есть буквальном смысле.
Дэйв не хотел превращаться в чудовище. Ни в такое, что клацает зубами, в попытке сожрать ближнего своего, ни в то, каким вдруг стал его брат. Он морщится, глядя на Тейлор. Тяжело выдыхает, и, сделав над собой усилие, поднимается с места.
- Не реви давай, - то ли просит, то ли требует Хенсон, наклоняясь к девушке. Дэйв берёт ту под мышки и поднимает с пола, ставит на ноги. Берёт за плечи, вновь задерживая взгляд на синяках, алеющих на белой коже, морщится и отводит взгляд.

- Не брошу, - обещает Дэйв, неуверенно гладя девушку по волосам. Жест выходит довольно неловким. Но черт его знает, что стоило сделать. Обнять и пожалеть? Не хотелось расклеиться самому. А позволяя Тейлор расплакаться, он и себя искушал дать волю чувствам, кои буквально только что решил заткнуть куда подальше, в самых благих целях.

- Надо обыскать тут всё. Проверить и забрать то, что нам может пригодиться, - командует Дэйв, двигаясь вдоль опустошенных стеллажей. Он не чувствовал голода, но знал, что вскоре это чувство вернётся. И, возможно, на тот момент под рукой ничего не окажется. Торчать в этом магазине вечно они попросту не могли. Он хотел спать, а разоренный спар не слишком-то походил не место, где можно было бы скоротать пару часов.
- Держись рядом, - обращается он к Уилсон. - Хочу дойти до касс, захватить пару пакетов, - поясняет он.
Хенсон идёт тихо, слушая зал, улицу. Зомби не умеют (вроде) сидеть тихо, дожидаясь своего часа. Они хрипят и рычат. И не стоят на месте. Но что если то, с чем им довелось столкнуться прежде - не весь список их ужасных возможностей? Он насторожен. Ждёт подвоха. И, к сожалению, уверен в том, что это не бесполезная перестраховка.

Причина для беспокойства в скором времени объявляется. Хрустит под чьими-то ногами битое стекло. И,  развернувшись на звук, Хенсон видит свернутую на бок шею, галстуком вывалившийся из раскрытого рта темно-фиолетовый язык. Налитые кровью глаза, подернутые мутно-желтой пеленой, серо-зелёный оттенок кожи. Зомби, что стремительно сокращает расстояние между собой и Тейлор. Чуть толкнув девушку назад, Хенсон первым подходит к женщине. Вот уж точно не думал, что когда-либо придётся бить пожилую даму, но если зомби не считать за людей, то, вероятно, и это нападение будет не в счет. К тому же, в данном случае это так и вовсе защита...

Дэйв бьёт зараженную в корпус, опрокидывая ту на пол. А потом не находит идеи лучше, чем опрокинуть на неё стеллаж, придавливая зомби весом тяжелых, пусть и пустых уже от продуктов, полок. Он отшатывается, находит взглядом девушку. Дыхание снова сбилось, едва успев прийти в норму.
- Быстрее. Вдруг придёт кто-нибудь ещё, - он хватает Тейлор за руку, дабы не разделяться, и уверенно идёт между рядами. У кассы он её отпускает. Достает из-под прилавка пару больших пакетов с крупными ручками. Тряпичных. Пожалуй, всё же сумок, а не пакетов. Берёт, вешает на плечо и возвращается в зал, проходя между полок и бросает внутрь то, что выглядит более-менее годным. Побывавшие перед ними мародёры изрядно сократили выбор, и, тем не менее, магазин еще не пуст. Есть что взять с собой. Им не нужно много. Лишь бы на ближайшее время хватило. О дальнейшем Дэйв не думает. Не хочет. Это пугает. Будущее представляется жутким и малоприятным. Если оно вообще будет. И от подобных мыслей категорически тошно.

- Твой дом далеко отсюда? - спрашивает он у девушки, время от времени находя её взглядом, дабы убедиться в том, что она еще рядом.
Ей страшно, но и ему тоже. По большому счету, он не был готов остаться совершенно один. Не был уверен в том, что сможет убить  зараженного, если это потребуется. Он побил тех зомби, но он не довел начатое до конца. Не готов к этому. Женщина под стеллажом, может, больше никому и не навредит, не сумев выбраться оттуда, а вот тип, брошенный им у машины - скорее всего, да. У зараженных сомнительный болевой порог, если таковой вообще имеет место быть. Так что травмы им не помеха. Во всяком случае, как-то так обычно бывает в ужастиках. И реальность пока что безоговорочно следует вымыслу. Будто волшебник-злодей попросту взял и перенёс инфицированных с какой-то киноплёнки в реальную жизнь.
- Нам нужно найти укрытие до того, как стемнеет, - поясняет он.
Дэйв почти не думает о людях, от которых они отделились. О том, смогут ли они их найти. Он ведь и не хочет этого. Это у Тейлор там мать и отец. Это ей хочется знать, что с ними стало. Ему - нет. Его сейчас беспокоит только собственная шкура, и, в виду обстоятельств, её жизнь тоже. Укрытие, еда, транспорт. Хенсон концентрируется на бытовых вещах, забивает себе ими голову, стараясь думать лишь об этом. И пока получается. Для начала вполне неплохо.
  [AVA]http://i.imgur.com/GJiG7AZ.png[/AVA]
[SGN]
аватар от фрост[/SGN][NIC]Dave Henson[/NIC]

Сумки набиты почти до отказа, и это при том, что на первый взгляд магазин кажется опустевшим. Большая часть попросту упала на пол, куда-нибудь закатилась. Да и им много и не надо, на самом деле. Это просто паника заставляет его брать с запасом, даже особо не разбирая что. Если в упаковке - хватает. Только скоропортящиеся продукты остаются без внимания. В конце концов, у него уже плечо гудеть начинает от того, как он много всего взял. И всё же, что-то парню подсказывает, что жалеть об этом ему не придётся.

Раздается гудок и он вздрагивает, оборачивая голову на звук. Это телефон Тейлор. Пока девушка говорит с кем-то по телефону (вероятно, с кем-то из родителей, что остались где-то там, на улицах), Дэйв занят тем, что собирает сигареты в пустой пакет, распихивает по карманам зажигалки. Он никогда особо много не курил. Так, приобрел дурную привычку в компании, время от времени затягивался. Но он думал, что это пригодится. Может быть, не ему самому, но пригодится. В конце концов, это можно будет обменять на что-то более полезное. Он думал наперёд. И от этого его тоже коробило. Он хотел бы верить в то, что распространение инфекции будет распространено, но не получалось. Печальный опыт из кинолент заставлял его думать, что благоприятный вариант развития событий слишком маловероятен. Это, может, и художественные картины были, но ведь и они не лишены логики. Это страшная зараза. И распространяется она действительно быстро. Он видел...

- Ясно, - он коротко кивает, вытряхивая из головы мысли, толкающие к приступам паники. Нужно думать о чем-то другом. Звонил её отец. Как минимум он - жив. Это хорошо, пожалуй. Её будут ждать. И, вероятно, теперь Тейлор будет рассчитывать на то, что он проведёт её туда. Что же, ладно. О том, что будет дальше - будет думать по прибытии. Если они туда доберутся, конечно... Хэнсон встряхивает головой. Его передёргивает. Доберутся. Если будут очень осторожными и быстрыми - доберутся.

- Отлично. Нам подходит, - одобряет Дэйв.
Он оценивает взглядом сумку, которую наполняла девушка, и решает, что им достаточно. Кивает той, что бы шла за ним и направляется к выходу из магазина. Останавливается у двери. Прислушивается. Кажется, за дверью тихо. По крайней мере, у самой двери точно никого нет. Шумно выдыхая, парень толкает двери, сперва выглядывая в проём, а потом распахивая шире, когда убеждается, что путь чист. Им нужно добраться до какой-нибудь из машин. Желательно той, у которой есть ключи. Сейчас в городе суматоха, наверняка многие бросали авто.
- Давай, за мной, - негромко командует парень и идёт вперёд. Шагает, стараясь держаться подальше от автомобилей, потому, что под ними и за ними могут таиться в ожидании своего часа зараженные. Все двери закрыты. А там, где они распахнуты, ключей нет. Стоянка кажется совершенно бесполезной.
Ну же, - взывает он черт его знает к кому. Если ты там есть, помоги. Сейчас самое время верить, потому, что кроме этой самой веры, по факту, ничего не осталось. В прежнее время он сторонился религий, будучи агностиком. Однако теперь был готов согласиться на любые условия, принять любые правила. Взывал про себя ко всем божествам, которых только мог припомнить, прося о помощи. О каком-то знаке. И - кто знает, совпадение или нет - это сработало.

Машину с приоткрытой дверцей Дэйв заметил издалека. Как, впрочем, и пассажира, застрявшего внутри неё. Он не шевелился. И не ясно было, к кому его следовало отнести: к здоровым или же зараженным.
- Жди здесь. Если что - беги, - произносит он шепотом, встречаясь взглядом с девушкой. А потом ставит пакет на землю. Быстро подбирается к машине и тянет на себя дверцу. На него вываливается тело, впрочем, совершенно неподвижное и холодное. Рваные раны зияют на шее и руках. Одежда и салон машины перепачканы кровью. Ключ есть. Удача. Не для несчастного водителя, который, видимо, надеялся сбежать отсюда, но для них. Хэнсон оттаскивает тело подальше, опуская его на газон. Не трогает, хоть и понимает, что в скором времени он встанет. Так же, как и его мать. Его вновь пробирает дрожью от воспоминаний, он кривится, но перебарывает в себе это. Возвращается к Тейлор, хватая сумку. Старается дышать глубже и не думать о том, что произошло.
- Быстрее. Садись.
Он толкает пассажирскую дверь изнутри салона. Забирает у девушки сумку и запихивает всё на задние сидения. Старается как можно тише закрыть дверцу машины, и трогается с места стоит только девушке закрыть свою дверь.

- Куда? Командуй, - требует Дэйв.
Навигатора у них сейчас нет. Интернет есть, но с ним какие-то перебои. Нет времени ждать, пока всё прогрузится. Ей придется напрячься и руководить движением. А пока Хэнсон выкручивает руль, стараясь не задевать других машин, дабы не поднять шум, что в итоге могло бы стоить им жизни.
Им удалось убраться со стоянки. Покинуть магазин живыми. Их не задели. И появившиеся в зеркале заднего вида мертвецы уже не слишком-то заботят Дэйва. Он не собирается останавливаться и позволять им догнать авто. Хотя, когда эти ломанные силуэты теряются из вида, даже дышать становится легче. Он не хочет такой жизни. Не хочет всего этого. Постоянного напряжения и страха. Он бы не отказался проснуться и понять, что это был кошмар, наваждение.

Дороги стоят. Приходится расталкивать машины, даже выезжать на встречку, дабы следовать маршруту и вообще не застрять в пробке. И чем дальше от центра, тем плотнее забиты ряды. Признаться, Дэйв с ужасом думает о том, что будет, если они не доберутся хотя бы до дома её подруги. Понимает, что им нужна машина понадежнее, покрупнее. Что-то вроде внедорожника. Но его поисками они будут заниматься уже завтра. Сегодня же их задача доехать до следующего укрытия.  [AVA]http://i.imgur.com/GJiG7AZ.png[/AVA]
[SGN]
аватар от фрост[/SGN][NIC]Dave Henson[/NIC]