Я всегда жутко зависел от настроения. В иные дни оно было способно поднять меня на ноги и сподвигнуть на множество дел, включая безумные приключения, вроде прыжка с парашютом или набитого тату. В другие я лежал с утра до ночи в кровати и у меня не было даже сил пошевелиться, не то, что заняться какими-то делами. С тех пор, как я нашел свою цель в жизни в рисовании, ощущаться эти перепады стали только острее. Теперь настроение влияло не только на меня самого, но и на творчество, на его качество. Помимо того, неудачи в работе сподвигали меня к ещё большему унынию, в то время как положительный опыт, к сожалению, не делал противоположного. Я всегда был довольно строг и требователен к своим работам, и если они не вызывали желаемых эмоций или были недостаточно хороши, я злился на себя и винил в недостаточном усердии. А если делал всё как надо, то всё равно думал, что мог бы сделать лучше.
Перед тем, как некто вмешался в мою жизнь и всё испортил, я был в глубоком унынии из-за череды неудач. Мало того, что я был недоволен тем, что рисовал, кажется, это недовольство передалось и окружающим, потому, что спрос на мои картины пошел на спад и я всё чаще и чаще думал о том, что я уже сделал всё, что мог, что у меня не выйдет нарисовать картину, достойную своего зрителя, а значит, в общем-то, мне больше нечего делать. Проще говоря, я задумался о самоубийстве. И я как раз не мог определиться со способом, потому, что у каждого из них имелись те или иные изъяны, когда кто-то пришел в мою студию, но не для того, чтобы заказать портрет или купить какую-то из готовых картин. Меня похитили.
Так я оказался в лаборатории, один на один с чокнутым доктором, который втирал мне что-то о способностях, опытах и том, какую это играет роль для человечества. Я слушал его добрых десять минут, а потом лёг на кровать обратно и заснул. Несколько дней я терпел раздражительного визитёра, пока меня не вытащили из камеры и не потащили на какие-то опыты. Уже там, предоставленный сам себе с целью выявить, что у меня за силы, я пришел к мысли, что должен закончить начатое, потому, что не намерен больше это терпеть. Моя жизнь не имеет смысла и я не собираюсь участвовать в спектакле психа, вообразившего себя учёным. Оставшись в камере наедине с собой, я попытался свести счёты с жизнью, что было довольно не просто, с учётом того, что арсенал того, чем можно было себя покалечить, был весьма ограничен. Но я человек творческий, так что я справился. Или нет? В конце концов, я всё ещё жив. Насколько же я невезуч в этой жизни, что даже с этим справиться не смог?
Впрочем, через некоторое время стало очевидно, что силы, о которых болтал докторишка, у меня всё же появились. По злой иронии судьбы они заключались в том, что меня нельзя было убить. Ну, по крайней мере меня нельзя было убить теми способами, что успел опробовать доктор. Это было странно, но в какой-то мере я даже увлёкся этим. Каждый раз я надеялся, что уж эта-то попытка будет последней, но нет, ничего не менялось. Мои лёгкие заполнялись водой, моя плоть горела и плавилась, мои кости ломались и рассыпались в труху, во мне побывало свинца больше, чем я в принципе вешу, и, тем не менее, каждый раз я восстанавливался обратно. И я перестал ощущать боль. По крайней мере, я больше не ощущал её так, как это было раньше. Теперь она больше походила на сильный дискомфорт, который испытываешь, втиснувшись в брюки на пару размеров меньше. Хочется поскорее их снять, но боль - это нечто другое. Нечто, что я перестал ощущать. жаль только, что это относится лишь к физической боли. быть может, если бы прошла душевная, я бы смог двигаться дальше. Но чувство, что глодало меня изнутри, заставляло меня жалеть каждый раз, когда попытка оказывалась неудачной.
А потом... потом в лаборатории начался хаос. Я сбежал вместе с остальными, хотя, по большому счёту, не знал, зачем мне это. Я не хотел возвращаться домой, там меня уже ничего не держало. Я не хотел никуда идти, хотел просто всё поскорее закончить. Я брёл по улицам, наблюдая за поднявшейся вокруг суетой и хаосом с полным безразличием. В какой-то момент моё внимание привлекла толкотня в супермаркете. Люди бежали оттуда с криками, и я догадался, что они бегут от заражённых, находящихся внутри. Так уж получилось, что ни в лаборатории, ни по дороге сюда меня так и не тяпнули. И я видел, что укусы делают с другими людьми, это явно не обычная болезнь, так что я подумал, что, возможно, есть шанс, что это подействует и на меня. Ну, не может же быть так, что меня вообще ничто не может убить, это слишком даже для мира, в котором всё же существуют суперспособности. Так что я направился прямиком в торговый центр, и, заметив толпу заражённых, громким окриком привлёк их внимание.
- Давайте, идите сюда, ко мне! - прикрикнул я, когда несколько из них обернулись и бросились в мою сторону. Двоих может быть мало, пусть идут все. Что будет, если каждый отхватит от меня по кусочку? Возможно ли, что тогда организм не сможет определиться, какой из кусков главный и не сможет восстановиться полностью? Я не обращаю внимания на то, что как только толпа перестаёт ломиться в отдел, где они толпились прежде, оттуда выскальзывает одинокая фигура, спеша убраться подальше. По сути, мне вообще всё равно, что происходит вокруг, я просто жду и надеюсь, что на этот раз сработает.

Ну, вот и всё, на этом моя жизнь и закончится. Я не переживаю об этом, скорее, напротив, надеюсь, что хотя бы на этот раз сработает. Никогда не думал, что умереть может быть так сложно. И способностей ведь великое множество, какого чёрта мне досталась та, что мешает достичь мне желаемой цели? Никакого толку от неё. И умереть нельзя, и вдохновения она не приносит. Словно на мне какое-то проклятие. Нет, в самом деле, этим тварям стоит разорвать меня на мелкие кусочки.
И, тем не менее, вместо того, чтобы ощутить, как чьи-то зубы впиваются в мою кожу, я чувствую, как кто-то хватает меня за руку и тащит за собой. Я машинально бросаюсь бежать следом за девушкой и только через некоторое время понимаю, что мне это совсем не было нужно. Напротив, я хотел остаться и дать тем тварям себя съесть, а она всё испортила. Так что я торможу и заставляю остановиться незнакомку. Это она, та самая, от которой я отвлёк зараженных. Нет бы быть благодарной и свалить ко всем чертям, так она решила ещё и мне всё испортить. Вот и помогай людям после такого!
- Зачем?! - недовольно спрашиваю я у девушки, одёрнув руку.
- Зачем вы меня оттуда вытащили?
Я раздуваю щеки и шумно выдыхаю, а затем отхожу, чтобы недовольно топтаться, ходя из стороны в сторону, скрестив руки на груди. Мне хочется её отчитать, но я не знаю, как донести свою мысль достаточно ясно.
- Я хотел, чтобы они меня съели, - наконец, остановившись, сообщаю я незнакомке. Понятия не имею, кто она, и, полагаю, она преследует совсем иные цели. Ей хочется выжить. Супер, пусть этим занимается, но меня-то в это втягивать зачем? Я на такое не подписывался.
- Вы всё испортили, - подытоживаю я, одаривая её недовольным взглядом. Надеюсь, она поняла свою ошибку и сожалеет об этом? Впрочем, я не собираюсь дожидаться, пока она мне ответит, я хочу вернуться назад, в магазин, в надежде на то, что те твари всё ещё там, а не сбежали, найдя себе кого-то поближе, чтобы закусить.
- Надеюсь, вам стыдно, - произношу я, чуть вскинув брови, - всё, можете идти. Вы в свою сторону, я - в свою, - сообщаю я девушке, прежде, чем развернуться и пойти обратно.
- Помереть спокойно не дают, - бубню я себе под нос. Нет, ну, в самом деле, что за невезение? Разве я хочу так много? Это же не небоскрёб, не какая-нибудь навороченная тачка, не мировая известность, это, чёрт возьми, самое банальное желание сдохнуть. А меня лишили даже этого. И, конечно, я в курсе, что перепробовал уже самые различные варианты и ничто из этого не дало положительного результата, но, как ни крути, живьём меня сожрать ещё не пытались, и, возможно, есть шанс, что в этот раз всё получится. По крайней мере я очень на это надеюсь. Последний раз я так надеялся на серную кислоту, но от неё тоже никакого проку не вышло. Может, сегодня снова будет не мой день и я останусь в живых, но я должен хотя бы попытаться! Я не могу просто отказаться от попыток найти то, что меня убьёт, потому, что это может быть совершенно элементарным, не очевидным решением. Ну, не могу же я быть в самом деле бессмертным! Как ни крути, это неправильно и неразумно. Все смертны, даже те, у кого есть способности, могут умереть. Скорее всего проживут они дольше обычных людей и здоровье у них при этом будет куда лучше, но, так или иначе, они могут умереть. Как от старости, так и от ран. От болезней вряд ли, иммунитет у них будь здоров, но, в остальном, это возможно. Но только не для меня. Да какого чёрта, спрашивается?! Вселенная так надо мной издевается, что ли? Я настолько плох в том, что я делаю, что даже смерти не заслуживаю? Если так, то, очевидно, план сработал, я живу и страдаю каждый день от того, что не могу достичь желаемой цели. Очень жестокое наказание. Хотя, если честно, в бога я не верю, да и это не божий промысел, это вина безумных учёных, но даже они не смогли придумать, как меня умертвить.

- Вот именно! - всплеснув руками, произношу я. - Всё испортили. Я хотел, чтобы они меня сожрали, как раз дал вам возможность убежать, а вы вместо благодарности влезли со своим неуместным благородством, - раздражённо произношу я. Какая глупая девушка, ужас просто! Ну, кто будет рисковать своим здоровьем ради совершенно незнакомого человека, особенно когда буквально только что вырвался из лап смерти? Ей стоило принять мою жертву и благодарно бежать и спасать свою задницу, не мешая мне достичь желаемой цели. Счастье, что эти тварей теперь повсюду полно, так что я непременно найду себе новых, но раздражает просто страшно, я ведь настроился!
- В полном. Вы, конечно, девушка привлекательная, но держите свои ручки при себе, - убирая ладонь девушки от своего лица, произношу я. Не нужна мне эта забота, не хватало ещё чтобы эта сердобольная мне убиться помешала. А как же вот это вот в стрессовой ситуации каждый сам за себя будет? А то, что вокруг хаос и пора бы за анархию топить? Крушить всё вокруг, хватать, что плохо лежит, бросаться на других людей, потому, что закона больше нет и никто не накажет. Какого чёрта она пытается мне помочь? Вот искренне не понимаю! Я ведь ей не из высоких чувств помог, не потому, что хотел спасти, просто это побочный эффект от той цели, которую я хотел достичь.
- Если бы! - уже начиная выходить из себя, произношу я. - Из-за вас так и не укусили, так что отойдите и не мешайте, я хочу со всем покончить, - прошу я девушку. Уйти посреди разговора не вежливо, но плевать мне на это, давно бы уже ушел, но боюсь что эта дура за мной увяжется. Она мне, конечно, никто, и, по большому счёту, на неё мне тоже плевать должно быть, но во-первых я не хочу, чтобы она из-за меня заразилась, а она-то точно заразится, а во-вторых в такой момент я хочу быть наедине с собственными мыслями, переживаниями и воспоминаниями, хочу по полной насладиться своими последними минутами, а для этого никто не должен истерично орать у меня над ухом и уж тем более вмешиваться в процесс.
- Да боже ж ты мой, - закатив глаза, раздражённо цежу я и чуть щурю глаза, когда девушка ловит меня за руки и обещает не дать мне обратиться. Вряд ли у неё есть лекарство, полагаю, его вообще ни у кого ещё нет, а вскоре и делать его некому будет, так что, видимо, она намекает на то, что убьёт меня, как только я заражусь. Вот только мне эта дрянь ни по чем, не желание обратиться в безмозглую тварь мной движет. Но раз уж она так любезно предложила это, то, может, стоит воспользоваться предложением? Как ни крути, этих безмозглых кусак я всегда найти успею, в ближайшее время они появятся в каждом уголке этой страны, а потом, наверное, и мира. Сколько красоты они могут уничтожить! Ужас. Не хочу жить, не хочу это видеть, в общем, если бы до этого не хотел умереть, то сейчас бы точно захотел. Так что может даже не пытаться мне на мозги капать.
- Во-первых, - произношу я, вскидывая брови вверх и освобождая свои руки, - перестаньте меня трогать. Меня это смущает. Во-вторых, я принимаю ваше предложение, - произношу я, засовывая ладони в карманы, чтобы ей не пришло в голову опять меня схватить.
- Вы меня убьёте. Ну, не дадите обратиться в эту дрянь, - обведя пальцем вокруг себя, произношу я, - если им не удастся меня убить, конечно. Только пообещайте, что точно это сделаете, - чуть прищурив глаза, добавляю я.
- Но для начала я всё-таки хочу, чтобы они попробовали меня съесть, - кивая головой в сторону торгового центра, произношу я.
- Давайте найдём для вас безопасное место. Вы останетесь там, а я пойду покормлю оголодавших своей плотью. Если я не вернусь через пару часов - можете считать, что мне крупно повезло и я, наконец-то, отправился туда, - ткнув пальцем на небо, произношу я, - а если вернусь - вы исполните своё обещание и убьёте меня. Идёт?
Я делаю небольшую паузу и чуть поджимаю губы, решив, что я что-то упустил в процессе.
- Точно. Ваша выгода в сделке, - я чуть почесываю подбородок, - чего вы хотите? Я исполню ваше желание, потом вы моё, в обратном порядке не получится, если меня всё-таки съедят.

- А мне плохо, - подтверждаю я предположение девушки, - именно поэтому я хочу, чтобы всё поскорее закончилось.
Правда такое ощущение, что она ни черта не поняла. Ну, не в том смысле, что не поняла, что я говорю, а смысл не переварила. И, наверное, это нормально, что обычному человеку это невдомёк. К самоубийцам всегда относились двояко. Кто с осуждением, кто с состраданием, но, полагаю, те, у кого это вызывало только непонимание тоже были. Только я не хочу ей объяснять, зачем мне всё это, не нуждаюсь я в каких-то душевных излияниях, я просто хочу покончить со всем этим. Желательно, как можно скорее, но с учётом того, сколько способов перепробовал я сам и доктор, который за мной наблюдал, полагаю, шанс всё же не велик, так что от того, что я потрачу немного времени на эту девушку, для меня ничего не изменится. Вот если бы была гарантия того, что заражённые меня точно убьют, я бы уже бежал к ним не раздумывая. А так, сегодня в очередной раз разочаруюсь или завтра - не так уж и важно. Не везёт мне, и с этим ничего не поделать.
- Так в этом и суть, - чуть вскинув брови в вверх, - они могли бы разорвать меня на мелкие кусочки, - вдохновлённо сообщаю я девушке, но, полагаю, она не в состоянии оценить великолепность моей идеи. Даже немного жаль, что когда начался хаос, доктора я потерял из виду, не знаю, выжил он или нет, но ему бы точно было интересно проверить, сработает или нет.
- Именно так, - кивнув, произношу я и довольно улыбаюсь. Ура, наконец-то, она это поняла. Ну, что, теперь я могу идти? Хотя, по всей видимости, нет. Сперва помогу ей найти какое-нибудь безопасное место, с меня не убудет. А если она потом приложит все усилия для того, чтобы убить меня, то будет вообще замечательно. Ну, по крайней мере я на что-то такое и рассчитываю. Что она попросит увести её и спрятать, может, каких-то припасов и оружия принести, или отыскать каких-нибудь близких или друзей, в общем, что-то куда более... прозаичное, чем то, о чем в итоге говорит незнакомка, заставляя моё лицо сперва вытянуться в удивлении, а после покраснеть как помидор.
- Мы ведь едва знакомы, - наконец, после продолжительной паузы, в течении которой я пытаюсь не дать пару повалить из ушей, с полной растерянностью и севшим голосом замечаю я. Конечно, я уже не подросток и женщины у меня были. Немного, недолго, максимально неловко, но всё же были, и этого самого опыта оказалось явно недостаточно для того, чтобы я избавился от смущения, которое весь этот процесс вызывает.
- Впрочем, просить едва знакомого человека убить тебя тоже не совсем уместно, - поджимая губы, замечаю я и чуть отворачиваюсь в сторону, задумчиво почесывая затылок и продолжая говорить бормоча и полу-шепотом, скорее с самим собой, нежели с девушкой, - опыта у меня недостаточно, чтобы получилось "очень", значит, придётся много пытаться, а это долго. С другой стороны, убить меня тоже дело не быстрое, так что, в каком-то смысле обмен выходит равноценный, но какая ж хитрая девица, откуда она поняла, что сразу как надо у меня сделать не получится? У меня это на лице написано? - я трогаю себя за лицо, а потом начинаю ходить кругами вокруг неё, - Она правда секса хочет или не хочет дать мне убиться? Впрочем, если второе, то я явно не самый подходящий кандидат. Да и для первого вариант сомнительный. С другой стороны, выбирать особо не из кого, - наконец, я останавливаюсь напротив неё, поджимая губы и некоторое время сверлю девушку взглядом.
- Ладно, - наконец, нехотя произношу я. - Но когда я выполню свою часть сделки, вы обязаны будете выполнить свою и убить меня, если это не выйдет у зараженных. Обещайте, что будете делать это до тех пор, пока у вас не получится. Но я должен предупредить, что это может занять некоторое время, потому, что я бессмертный. Ну, что, согласны?
Я протягиваю ей руку и устремляю на девушку взгляд в ожидании. Ну, как ни крути, было бы честно сообщить ей обо всех деталях, да и когда я не умру сразу, полагаю, у неё могут возникнуть некоторые вопросы.

- Так это не я с ними должен справиться, а они со мной, - чуть вскинув брови, отвечаю я девушке. С чего она вообще решила, что я хочу с ними разобраться? Ну, то есть, я могу, конечно, мне не сложно. Драться я не умею, зато получаемые травмы для меня роли не играют и боли я не испытываю, ну, практически, есть что-то непонятное, какой-то дискомфорт, но вот прям боли, как это было до того, как я попал в лабораторию, больше нет. так что я фактически неуязвимый, а раз так, то не важно, сколько попутно я получу травм - я всё равно продержусь дольше любого противника. Но в этом, как по мне, и заключается проблема. Меня пробовали разрезать на части, но я уверен, что не получилось потому, что частей было не достаточно, и, более того, доктор их ещё и друг с другом соединял, чтобы обратно срастись могло, ну, глупость же! Возможно, конечно, позже он бы попробовал эти самые части не соединять, но просто так и не случилось. Так что теперь мне самому проверять, есть ли всё-таки способ лишить меня жизни. Так, чтобы на совсем.
- Это очень вряд ли, - поджав губы, с сожалением отвечаю я девушке. Если бы она могла - я согласился, но нет. От неё это не зависит, это даже от меня не зависит. Более того, судя по всему, то, ради чего я творил искусство, очень скоро перестанет существовать, так что в попытках найти смысл уже тоже нету смысла. Мне хотелось оставить человечеству что-то вечное и прекрасное, хотелось создать нечто невероятно красивое, нечто, что выражало бы мои мысли и чувства, было именно таким, как я себе представляю. Однако, какой смысл в попытках это сделать, если смотреть будет уже некому? Ещё и это бессмертие чёртово, никак успокоиться не дают.
- Это не так работает, - я чуть морщусь на слова девушки, - узнавать друг друга нужно естественным путём.
Я же не убийца, который на неё пистолет направил или взял в заложники, и теперь она рассказывает мне о себе, чтобы найти во мне какой-то отклик, совесть или хоть что-нибудь, чтобы мне было сложнее её убить. Речь о близости, причем близости физической, если бы это так работало, то посмотрев чей-то профиль в соц.сети можно было бы сразу сходиться с человеком, но так не бывает. Ну, конечно, если не говорить о тех людях, которые в принципе способны спать с кем попало направо и налево, нормальные люди даже если через интернет знакомятся, всё равно стараются узнать друг друга, ходят на свидания, смотрят, подходят ли друг другу, испытывают ли симпатию и только после этого переходят к следующему этапу.
- Нет, убьёте меня если они не смогут меня убить. Это две большие разницы. Либо они, либо вы, - вскинув брови, уточняю я, не спеша отпускать руку девушки. Она вот вроде согласилась, но поняла ли она условия в полной мере? Не хочу, чтобы она соскочила, не хочу я торчать в этом мире дольше положенного, давно бы уже пора на покой, да что-то всё никак не складывается.
- Да нормально, - оглядевшись по сторонам, произношу я, замечая несколько фигур в конце улицы, которые движутся в нашу сторону.
- Но так и быть, давайте уйдём отсюда, - вздохнув, соглашаюсь я и всё же отпускаю руку девушки, прежде, чем направиться по улице в противоположную от заражённых сторону.
- За нами небольшой хвост, - произношу я, оглядываясь назад. В отличии от нас эти фигуры бегут, а не идут прогулочным шагом, так что, полагаю, момент, когда они до нас доберутся, наступит довольно скоро. Так что я оглядываюсь по сторонам, прежде, чем приблизиться к разбитой витрине магазина и подобрать с асфальта осколок покрупнее.
- Надо будет от них избавиться, - поясняю я девушке. Пока мы идём, я дёргаю двери, ведущие в те дома, где окна ещё не разбиты, однако не нахожу ничего не запертого.
- Побудьте пока тут, - произношу я, прежде, чем зажать осколок в зубах. Я поднимаю девушку за талию и сажаю её на крышу машины, после чего перекладываю осколок обратно в руку, - залезайте с ногами.
Я разворачиваюсь навстречу приблизившимся заражённым и тяжело вздыхаю. Выставив руку вперёд, я упираю в плечо одного из тех, кто добежал до меня первым, а второй рукой втыкаю осколок в его глазницу, сразу отступая на шаг, чтобы обмякшее тело на меня не рухнуло. После чего проделываю ту же процедуру ещё два раза, правда, в третьем стекло застревает и приходится сцепиться с заражённым в рукопашную. Драться я не умею, а вот скрутить - большой физической силы не надо, хотя после того, как я получил способности, я стал на порядок крепче, чем был раньше. Так что уложив заражённого лицом на асфальт, я несколько раз бью ногой по голове, чтобы раздавить череп.
- Можно идти дальше, - обращаюсь я к Миране, подходя обратно к машине и подавая ей руку, чтобы помочь спуститься.

- Нет, - чуть вскинув брови, с заметным недовольством произношу я, - дело не в том, что меня угнетает мир вокруг. Я умереть хочу, обычным способом я это сделать не могу, так что я даже надеюсь, что ничего не наладится. По крайней мере не раньше, чем я попробую скормить себя этим кусачим, - поясняю я с раздражением. Надеюсь, уж на этот раз до неё, всё-таки, дойдёт, что я тут не в жертвы играю, не ерундой занимаюсь, не за мир переживаю, а просто, блин, хочу покончить с собой. Мне просто не доступны самые популярные и действенные способы, так что приходится изощряться, в надежде на то, что может быть что-то, что окажется в состоянии меня умертвить. Я считаю, что такой способ просто обязан быть, мне просто нужно набраться терпения. Не может же быть такого, чтобы я и в самом деле оказался бессмертным. Это же просто ужасно. Ну, даже помимо того, что я в принципе жить больше не хочу, есть же ещё и страх тотального одиночества. Я думал об этом пока был в лаборатории. Что переживу всех врачей, что будут со мной возиться, всех подопытных, вообще всё и всех на свете, ведь человечество рано или поздно ступит на путь активного самоуничтожения, это неизбежно, это цикличность истории. Само собой, меня это пугает. Уж не знаю, кто может мечтать о вечной жизни, но как по мне так это бред сущей воды, скорее кара, чем дар. Я бы охотно променял свои силы на что-то менее впечатляющее, но позволяющее прервать свою жизнь, но чёрта с два.
- Я вместо вопроса предлагаю задание: придумать самый необычный способ убийства, - обращаюсь я к девушке. Правда, полагаю, она воспримет это как шутку или что-то вроде того. Сомневаюсь, что она и в самом деле начнёт думать. А очень жаль, потому, что моя фантазия, увы, ограничена. Всё, что могу придумать - сразу пробую, но толку чуть. А теперь даже нет доктора, который мог бы заниматься этим вместе со мной. Это было даже весело. Я предлагал идеи, он искал способ их реализовать. Вот уж не думал, что буду скучать по лаборатории, а теперь и возвращаться некуда. Впрочем, к чёрту их. Если бы не их дурацкая сыворотка, я уже был бы мёртв и всё это меня бы вообще не тревожило, так что пусть горят синим пламенем.
- Сойдёт, - немного подумав, киваю я. Ну, больше, чем то, на что она способна, требовать от неё было бы странно. Но главное чтобы она вообще сдержала слово. Чёрт с ним, я могу делать все сам, пусть хотя бы придумывает. Но, очевидно, прежде, чем она сможет исполнить моё желание, мне придётся выполнить свою часть сделки, а мысли об этом вгоняют меня в краску и чувствую я себя совершенно нерешительно, я ведь и в самом деле не мастак в том, что касается физической связи. А вдруг ей не будет нравиться? Предыдущим девушкам не нравилось. Ну, точнее, сперва был восторг, а потом он куда-то очень быстро исчезал, и повторения они уже не хотели. Попытки просто поговорить и узнать, что не так, заканчивались тем, что мне предлагали подумать своей головой, а в итоге я только больше закрывался в себе, вот так и вышло, что до того, как оказался в лаборатории, я жил почти как отшельник, ну, не считая того времени, когда я выбирался до какого-нибудь магазина, всё остальное можно было решить доставкой, даже не общаясь с курьером, что, на самом деле, довольно удобно. Но речь сейчас не об этом. Мне теперь нужно думать и о том, как себя убить, и как девушку удовлетворить, головная боль только удвоилась, так что я рассчитываю на то, что в итоге Мирана всё же поможет мне с моей частью проблемы.
- В полном. Я и не рисковал, - отвечаю я девушке, подзывая её жестом. Однако, вместо того, чтобы взять меня за руку, она демонстративно слезает сама. Обиделась, что ли? Ну, я попросил держать её свои руки при себе, но это ведь другое, я не за ручки ей подержаться предлагаю, я хотел помочь. Но нет, оказавшись на земле девушка тут же хватает меня за руку, что лишает моё предположение какого-либо смысла. Впрочем, из-за того, что она начинает суетиться, я понимаю, что дело в ране. Так что всё, что мне остаётся, это тяжело вздохнуть, наблюдая за тем, что она делает. Не вижу смысла мешать, скоро сама всё поймёт.
- Пока доберёмся до вашего дома - раны уже сами затянутся. Я бессмертный, помните? - вскинув брови, уточняю я у девушки, а затем направляюсь за ней.
- Надо найти что-нибудь, чтобы использовать в качестве оружия, - замечаю я, - осколком я порежусь, вы снова будете суетиться. Нож какой-нибудь нужен. Есть тут поблизости магазины с ножами?
Ну, я не местный, забрёл сюда случайно, когда сбежал из лаборатории, интернет уже не работает, так что пойди найди, а по пути к её дому нам могут встретиться ещё заражённые. Впрочем, плевать, разберусь как-нибудь.
- Бай Шэнг, - произношу я, вспомнив, что так и не представился, - моё имя. Мне тридцать лет и я художник. Знак гороскопа называть обязательно? - вскинув брови, уточняю я у неё. Не понимаю, зачем она об этом сообщила. Она из тех, кто верит во всю эту чушь? Надеюсь, что нет, иначе будет сложно.

- Я несколько месяцев провёл с врачами, перед тем, как это началось, - имея в виду заражение, отвечаю я девушке. Правда, очевидно, мы говорим о разных врачах и я не сразу понимаю, что Мирана, видимо, имела в виду то, что мне голову полечить надо. Может быть и так, но какая к чёрту разница? Всё равно больше нет никаких врачей и необходимости соответствовать каким-то нормам тоже нет, ведь нормы устанавливают люди, а большинство из них сейчас слоняются по улицам в надежде оторвать от кого-нибудь свежий кусочек. По крайней мере так уже во многих штатах, а что будет дальше - я не знаю и думать не хочу. Надеюсь, к тому моменту меня уже не будет и я этого никогда не узнаю. Да и в том, что касается моей жизни до попадания в лабораторию - я не видел нужды обращаться к кому-то за помощью. Я не считал, что таблетки и разговоры смогут изменить причину, по которой я решил свести счёты с жизнью, это всё ещё не изменилось, даже усугубилось, если говорить честно, так что моё желание выпилиться стало только сильнее. Так что нет, к врачам я бы не пошел даже если бы была такая возможность.
- Сделка есть сделка, - пожимая плечами и чуть оттягивая уголки губ вниз, отвечаю я Миране. Если хочет получить от меня то, что попросила, то пусть будет добра поработать и над моей частью сделки. Или она думает, что я стану выполнять свою, если пойму, что она решила соскочить? Вот уж точно нет, я просто уйду и буду пытаться убить себя самостоятельно, а там глядишь и какого-нибудь желающего найду, а она пусть сама развлекается как хочет. Так что либо она держит слово, либо нам лучше попрощаться сразу, пока я не потратил на неё слишком много времени.
- У меня иммунитет к этой дряни, - спокойно сообщаю я девушке, пожимая плечами. Или иммунитет, или мой организм просто невозможно убить, или это особенности способного, не важно, по какой бы то ни было причине я не могу заразиться, меня уже кусали, но вот он я, к сожалению, жив и здоров, от укуса не осталось и следа, так что напрасно она так переживает. Очевидно, она мне не верит, но это не важно, со временем до неё дойдёт.
- Ну, практически, - вскинув брови, произношу я. Да, ранить меня можно, любым известным способом мне можно нанести повреждения, но толку-то с того, если я боли не испытываю и в итоге восстановлюсь обратно? Как по мне, так это тоже тянет на неуязвимость. И ведь я говорю ей правду, я с самого начала с ней честен, просто, очевидно, в мои слова невозможно поверить без доказательств. Лучшим способом, как по мне, было бы пустить себе пулю в висок, или прыгнуть с крыши или голову себе отрубить и дать ей возможность увидеть, как я восстановлюсь обратно, но что-то сомневаюсь, что девушка согласится на это смотреть, не говоря уже о том, что я уверен, что она будет мешать мне это сделать.
- Мне проще воткнуть что-то острое в мягкий глаз, чтобы добраться до мозга, чем чем-то тяжелым проломить твёрдую кость черепа, так что я всё ещё хочу нож, мачете или копьё, если говорить о вариантах которые исключают слишком близкий контакт, - отвечаю я девушке. Копьё, конечно, кидать я не буду, но вот ткнуть им могу. Безусловно, в таком случае какой-нибудь пистолет или арбалет будет ещё лучше, но только стрелять я не умею от слова совсем, озвученные мной варианты подходят потому, что не требуют каких-то особенных навыков. Мне достаточно того, что я могу не переживать на счёт получаемых в ходе столкновения с заражённым повреждений. А с пистолетом больше шансов, что я попаду себе в ногу, чем в заражённого. И ладно себе, у меня-то быстро заживёт, но что на счёт неё? С разводным ключом я могу провозиться долго, достаточно, чтобы кто-нибудь проскочил и добрался до Мираны, а я не могу этого допустить, ей ещё придумывать, как меня убить, так что, пожалуй, ограничусь более удобными и быстрыми вариантами.
- Взаимно, наверное, - второе я произношу чуть тише. Как ни крути, моё "приятно" зависит от того, решит ли она помочь мне в решении моей проблемы или просто тратит моё время.
- Это всё уже не важно, я завязал, - негромко произношу я. Не хочу это обсуждать, как минимум потому, что уверен, что она не поймёт. Ведь мой рассказ неизбежно придёт к тому, что именно вызывало у меня желание покончить с собой, а она скажет, что это ерунда, большинство скажет именно так, я в этом даже не сомневаюсь, а мне совершенно не нужно, чтобы над моей бедой кто-то смеялся.
Я не успеваю сказать девушке о том, что прятаться не обязательно и я разберусь с заражёнными, как она тянет меня за собой, чтобы спрятаться за машинами, так что я решаю не спорить и просто следую за ней. Вообще, надо будет это обсудить. Чем больше их по улицам ходит, тем больше людей пострадает. Непосредственно вести на них охоту мне не интересно, но если я могу от них избавиться, то почему бы этого не сделать? Ей же вот безопаснее будет, сама не понимает, что ли?
Я прохожу внутрь квартиры, удивлённо вскидывая брови, когда девушка снимает свитер. Она это сейчас нарочно? Я рассеянно сажусь на стул и не менее рассеянно гляжу ей в декольте, в то время как сама Мирана, похоже, озадачена моими исчезнувшими порезами.
- Я бессмертный, сказал же, - чуть кашлянув, чтобы вернуть себе уверенность в голосе, произношу я, - и неуязвимый. Ну, почти. Просто всё заживает как на собаке. А вы не... не могли бы, ну, - я делаю паузу, поджимая губы, - накинуть что-нибудь сверху? Или вы уже соблазнением занимаетесь? - негромко уточняю я у неё. Мне жутко неловко, но перестать пялиться я не могу. Не знаю, какого чёрта это смущает. Я видел множество обнажённых женщин, в конце концов, я художник, но я видел их на фотографиях и никогда не воспринимал их как живых, в том смысле, что для меня они были такими же картинками, как и то, что рисовал я сам, а вот настоящая девушка, которая сидит так близко, ещё и в одном только топике, меня страшно смущает.
- Вы здесь одна? Где ваши друзья, родственники, кто-нибудь, кого можно было бы отправить в магазин вместо себя? - уточняю я у Мираны, попытавшись как-то отвлечься от темы с её грудью, в попытках найти взглядом хоть что-то интересное в комнате, чтобы не смотреть в вырез декольте.

- Ну, почти. Меня там заперли, - отвечаю я Миране. Наверное, прозвучать может двояко, вроде того, что заперли в психиатрическом отделении, но если вот так сходу сказать ей правду, то она придёт к тому же выводу, который можно сделать в первом случае. Я прозвучу как сумасшедший, да для неё почти всё, что я говорю, наверное, как-то так и звучит. Сперва пусть убедится в том, что я не обычный человек и что я говорю правду относительно своего бессмертия, а после этого я расскажу ей про лабораторию. Я не собираюсь что-то утаивать, просто понимаю, что если я хочу, чтобы она мне поверила, придётся выдавать информацию порционно, иначе она в какой-то момент вовсе перестанет меня слушать, потому, что мои слова будут звучать как бредни сумасшедшего.
- Ничего, вы к этому решению в итоге сами придёте, - заверяю я девушку. Попробует нормальные способы, ничего не получится, а убить надо, так что придётся и ей ломать голову над тем, как меня умертвить. Если честно, уже не терпится перейти к этой части, надоело ждать, надоело бесцельно слоняться туда-сюда, или сидеть запертым в камере. В общем, всё надоело, если честно. Но, к сожалению, условия, которые Мирана поставила, чтобы выполнить моё желание, спешки не терпят. Хитрая девица, ничего не скажешь.
- Не в моём случае.
Объяснить сложно. Проще увидеть. Я бы ей продемонстрировал, но ведь она не даст мне позволить кому-то укусить себя, чтобы потом ей что-то доказать. Она мне не верит, по лицу вижу, что не верит. Это, конечно, всё существенно усложняет, но ничего, скоро от пореза на руке ничего не останется. Да вроде как уже рана затянулась, по крайней мере, я не чувствую больше никакого дискомфорта в ладони, а значит как минимум корка там уже точно есть.
- Вообще не проблематично, - возражаю я девушке. Ну, для меня уж так точно. На счёт неё согласен - ей лучше держать дистанцию от заражённых, её если тяпнут, то пути назад не будут, но я-то другое дело, мне можно не переживать относительно травм, которые я могу получить. И, похоже, настал момент, чтобы Мирана это поняла. Правда, кажется, она планирует удариться в отрицание.
- Правда. Я бессмертный, не забыли? - вскинув брови, уточняю я у неё. Я ведь ей это уже несколько раз повторил, и, уверен, что она меня услышала, просто не восприняла всерьёз. Но что она скажет на этот фокус с раной? Она ведь сама её салфетками закрывала, поди уж увидела, что порез был вполне настоящим. С другой стороны, она его закрыть пыталась, а не проверить, не накладной ли он. Ну, или что там ещё можно придумать, чтобы убедить себя в том, что тебя обманывает зрение?
- Не стоит извиняться... простите, если смутил вас, я не был уверен, поэтому решил уточнить. А смотрится очень красиво, - негромко сообщаю я девушке, отведя взгляд в сторону. Становится ещё более неловко, когда я понимаю, что ничего такого девушка не делала. Но откуда мне знать? Она сказала, что хочет заняться сексом, вполне разумно было предположить, что если она показывает мне какие-то части своего тела, то это может происходить не случайно.
- Хорошо, - киваю я девушке, поднимаясь на ноги. Я включаю чайник и открываю её рюкзак, чтобы вытащить вермишель. Я сам не ощущаю голода, давно уже его не чувствовал, но сама, Мирана, очевидно, его испытывает, так что будет куда разумнее оставить еду для неё. Я знаю, что я могу и есть, и пить, я просто в этом не нуждаюсь. Так что необходимости переводить продукты на того, кто вполне может спокойно существовать без них и чувствовать себя при этом нормально, кажется попросту неразумным.
- Душ... да, я схожу, немного позже, - произношу я, прежде, чем открыть ящик со столовыми приборами, - прошу вас, присядьте, - я киваю в сторону стола и дожидаюсь, пока девушка выполнит мою просьбу, прежде, чем достать нож.
- Не нужно менять бояться, хорошо? Я не причиню вам вреда, только себе. Не смертельно, просто чтобы вы могли убедиться в том, что я говорю вам правду, - предлагаю я девушке, прежде, чем положить руку на столешницу рядом с раковиной и достать тесак.
- Я немного поврежу стол, я думаю, и залью тут всё кровью, - произношу я, прежде, чем замахнуться ножом и с размаху всадить его в руку. Отсечь её сразу не выходит, нож оказывается недостаточно острым, так что я бью ещё раз, после чего откладываю нож в сторону, чтобы доломать сустав вручную и оторвать вместе с кожей.
- Вот, посмотрите, - предлагаю я девушке, но, в тот момент, когда я поднимаю отрубленную кисть второй рукой, девушка теряет сознание. Я чуть поджимаю губы и бросаю кисть обратно в раковине. Культю направляю туда же, чтобы не слишком заливать кровью пол кухни. Я зажимаю её рукой, чтобы немного остановить кровотечение, но уже через несколько минут делать это не требуется. Я расстёгиваю пуговицы на рубашке, чтобы снять её через голову, вытираю о рубашку целую руку, затем стираю кровь с тумбочки и наполняю стакан водой.
Я подхожу ближе к Миране, присаживаюсь рядом и шлёпаю её по щеке, чтобы привести в чувства.
- Простите, не хотел вас напугать. Вот, попейте, - предлагаю я ей, протягивая стакан воды, - я просто хотел, чтобы вы мне поверили. Вы можете посмотреть на мою руку и убедиться, что это не какой-то фокус. Я даже рубашку снял, чтобы вы убедились, что я не спрятал руку где-нибудь под одеждой и что нет никакого протеза. Не волнуйтесь, она отрастёт обратно, довольно скоро, - сообщаю я девушке.

- Не волнуйтесь, вы скоро всё поймёте, - обещаю я девушке. Мне не хочется её пугать, но уж лучше так, по мелочи, чем если я попытаюсь самоубиться. Мне нужно, чтобы она мне поверила, чтобы поняла, как всё обстоит на самом деле. В основном потому, что задача убить меня, как она пообещала, когда я исполню её просьбу, сложнее, чем ей кажется. Конечно, то, чего хочет сама Мирана тоже задачка не из лёгких, мне пока что не удавалось оставить женщину довольной, но я уверен, что при должном количестве упорства этого добиться будет проще, чем того, что нужно мне. В конце концов, найду какую-нибудь литературу, почитаю, может, пойму, что я не так делаю. Да и если Мирана будет со мной разговаривать, а не психовать и уходить сразу, то и без сторонней помощи разберёмся.
- Ничего не поменялось, - отвечаю я девушке. Не похоже, конечно, чтобы она мне верила, да и пока рука обратно не отрастёт, полагаю, верить она не начнёт, обморок, конечно, я, в целом, ожидал, но вот того, что её и после этого не отпустит, а только сильнее накроет - нет. И что мне с ней делать?
- Всё в порядке. Не нужно... всё нормально, - пытаюсь убедить я её, но не похоже, чтобы мои слова имели хоть какое-то воздействие. Я опускаю стакан на пол, поняв, что, очевидно, желание попить воды - это последнее, что её сейчас посещает. О чем она вообще думает? О чем бы думал я, если бы при мне человек руку себе отрубил? Если честно, то сложно представить, со мной никогда такого не происходило, а она ещё и думает, что это насовсем. Да уж, стоило начать с чего-то попроще. С пальца, хотя бы. Ну, или сперва убедиться в том, что она мне верит. Хотя, нет, это вот вряд ли, скорее бы уж решила, что я чердаком потёк, скорее всего именно так и думает.
- Всё будет хорошо, - я тяжело выдыхаю и тянусь к Миране, чтобы обнять её и прижать к себе, стараясь сделать это так, чтобы культя у неё перед лицом не маячила. И ведь если бы она поверила мне после того, как мои порезы зажили за считанные минуты, мне бы не пришлось этого делать, но так ведь она не поверила! Что ещё мне оставалось делать? Позволить ей думать, что я просто чудак какой-то, чтобы она психовала и нервничала каждый раз, когда я буду вести себя безрассудно? А я буду, потому, что мне-то бояться вообще нечего. Уж лучше пусть один раз понервничает, зато потом спокойна будет.
Я облокачиваюсь на стену и крепко прижимаю к себе девушку, гладя её здоровой рукой по волосам, чтобы успокоить. Не знаю, насколько это затягивается, но в какой-то момент она всё же затихает и перестаёт плакать. Правда, я не уверен в том, что проблема решена. Вдруг из-за у меня крышу сорвало? Вдруг она теперь обратно нормальной не станет? Не стоило всё же вот так резко...
- Вы простите... ты прости, - негромко произношу я, поджимая губы, - я не хотел тебя напугать, просто хотел доказать, что я бессмертный. А как ещё мне это было сделать?
Я шумно выдыхаю, прикрывая глаза и целуя девушку в макушку. Вообще, когда она уже не бьётся в истерике, вот так вот её обнимать довольно неловко. Даже слишком, с учётом того, что она просила с ней сделать. Но сейчас стоит сосредоточиться на другой проблеме.
- Я понимаю, это звучит ужасно и, наверное, я не имею права тебя об этом просить, но подумай о том, что сейчас должно было быть со мной, если бы я был обычным человеком. Я бы кровью уже давно истёк, - произношу я и делаю небольшую паузу, прежде, чем продолжить, чтобы дать девушке возможность как-то переварить эту информацию.
- Посмотри на мою руку. Я подожду, сколько нужно. Посмотри, как соберёшься с мыслями, и ты увидишь, что она уже начала заживать. С обычными людьми такого быть не может, но я не обычный. Я бессмертный. Не поехавший, не просто суицидник, я не могу умереть, - негромко продолжаю я, снова проводя ладонью по её волосам.
- Завтра к вечеру рука будет как новая. Не бойся, выглядит она, конечно, не очень, но не смертельно. Я хорошо себя чувствую. Я горячий, ты ведь чувствуешь? Я не умираю.

- Это какой же процент людей выживет после того, как ему отрубят руку, если не пережать кровоток? - скептически вскинув брови, уточняю я у девушки. Как ни крути, это не просто рана или порез, кровь хлестала прилично даже у меня, просто на мне это не скажется. Ну, и остановилась она куда быстрее, чем могла бы остановиться у обычного человека. Даже другой подопытный имел бы более низкие шансы выжить, хотя и в разы выше, чем у человека. Мне хватило на несколько минут закрыть рану рукой, в противном случае я ослаб бы настолько, что мне пришлось бы восстанавливаться уже сидя на полу с головокружением, и всё равно я бы не умер. Так что очередная попытка отрицать действительность, как по мне, звучит не слишком-то убедительно.
- Во всяком случае, я точно не холодный как труп, - отвечаю я Миране. Ну, ладно, может, она и права, я в этом не разбираюсь, моё тело реагирует на повреждения не так, как у обычного человека, в медицине я не силён, так что не могу утверждать, повышенную или пониженную температуру имел бы человек в аналогичных условиях. Но что я точно могу знать, так это то, что он едва ли чувствовал бы себя так же хорошо, как и я. А я в порядке, в полном, я не чувствую боли, я не ощущаю слабости, да, чёрт возьми, у меня даже настроение из-за этого не испортилось, потому, что у меня нет страха смерти. Зато есть желание, вот только его осуществить пока что никак не выходит.
- Да я и не пытался соскочить, - пожимая плечами, отвечаю я Миране, ослабляя свои объятия, когда она решает отдалиться. Мысленно я готовлюсь к тому, что девушка может снова потерять сознание или её стошнит. В целом, меня бы это не сильно удивило, нормальная реакция организма на стресс, но нет, кажется, она пока держится, хотя сейчас выглядит настолько бледной, что ей бы лучше прилечь.
- Я могу её чем-нибудь закрыть, чтобы тебя не смущать, но в остальном необходимости нет, - произношу я, чуть пожимая плечами на следующий её вопрос. - Потому, что я бессмертный. Этого недостаточно?
Или она хочет получить ещё какое-то объяснение? Безусловно, оно есть, но если она даже в нечто настолько простое, хоть и противоестественное, поверить не может, то как я могу начать рассказывать про лабораторию? Пусть сперва это переварит, потому я могу рассказать ей ещё кое-что интересное. Например, то, что эпидемия, которая бушует за окнами дома, имеет искусственное происхождение и пришла она оттуда же, откуда и я, правда, существенно меня опередив.
- Мой организм восстанавливается очень быстро. Я способен восстановиться после травм, которые станут для нормального человека фатальными в большинстве случаев, - поясняю я, поднимаясь на ноги. Я поднимаю свою рубашку и наматываю её на культю, чтобы скрыть её от глаз, прежде, чем вернуться к Миране.
- Я пробовал умереть самыми разными способами, но это не работает. Даже шрамов не остаётся. Единственное, из того, что приходит в голову, что я пока не пробовал - это дать растерзать себя заражённым. Я могу восстановиться даже из небольшого количества клеток... так что либо они сожрут меня и мне придёт конец, либо я восстановлюсь в чьём-то желудке, - почесав затылок, заключаю я, - практика показывает, что второе более вероятно, но я всё же надеюсь.
Так, ладно, пожалуй, стоит притормозить с этими рассуждениями, пока ей снова не стало дурно. Это для меня подобные разговоры нечто сродни обсуждения погоды, не вызывают никаких эмоций, иногда даже вызывают интерес, но ничего кроме этого, а Мирана к такому не привыкла.
- Всё, прости, не буду продолжать, - поджимая губы и подходя к девушке, произношу я, прежде, чем снова погладить её по волосам.
- Ты пойди, приляг... передохни немного, я пока тут всё уберу, - предлагаю я ей, стараясь ободряюще улыбнуться.
- Обещаю, больше такое выкидывать не буду. Мне просто нужно было, чтобы ты поняла, что я говорю правду, - поджимая губы, виновато поясняю я. Как ни крути, мне стыдно перед ней. Она и так наверняка насмотрелась за последние дни на всякие ужасы, а дом должен был оставаться безопасным пространством. С другой стороны, если бы она отключилась где-то на улице было бы хуже, без двух полноценно действующих рук мне было бы сложнее защитить её. Я ведь не мастер скрываться и уворачиваться от заражённых, для меня они безопасны потому, что я не могу ни умереть, ни заразиться, а вот прикрывать кого-то без сознания - это совсем другое. И всё же я испытываю вину за то, что Миране пришлось смотреть на всё это, но, увы, более действенного способа доказать ей, что я говорю правду, у меня не было, да и сейчас ничего получше в голову не приходит.

- Не нужно, - качнув головой, подтверждаю я слова девушки, - рана затягивается очень быстро, даже если заражение начнётся, мой организм справится с ним самостоятельно, - заверяю я её. Причин для беспокойства нет, в крайнем случае, если уж вдруг всё будет совсем плохо, я приму лекарства и всё наладится. Но пока что мне всего пару раз требовалось к ним прибегать и это были куда более серьёзные травмы, чем эта, так что в данном случае можно оставить всё как есть и вскоре всё само по себе наладится. Не знаю почему, не понимаю, как работает сыворотка, которую мне в вели, но, в любом случае, что есть, то есть.
- Ну да, а раны затягивающиеся за десять минут, конечно, бывают, - вскинув брови, скептически замечаю я. Она уже столкнулась с невероятным, и это не говоря уже о толпах заражённых людей, которые мертвы, но продолжают двигаться и преследуют только одну цель - покусать, а то и сожрать тех, кто ещё не болен. Но всего этого ей недостаточно для того, чтобы она мне поверила? Хочет, чтобы я провёл ещё одну демонстрацию, которая точно привела бы к фатальному исходу у обычного человека, а потом встал, отряхнулся и сказал "вуаля"? Что-то сильно в этом сомневаюсь. И ей придётся либо поверить мне, либо дать добро на демонстрацию, третий вариант меня попросту не устраивает, я не хочу, чтобы она отговорила меня что-либо доказывать ей, но при этом продолжила думать, что я шизик или фантазёр. Я, конечно, может, и немного не в себе, но я говорю ей правду. Надеюсь, руки, которая отрастёт обратно будет достаточно для того, чтобы пошатнуть её недоверие.
- Да, я немного переборщил с жестью, стоило выбрать что-то менее кровавое, - поджав губы и кивнув головой, соглашаюсь я с девушкой. Сейчас я это понимаю, хотя на самом деле это и так уже был вариант попроще, сперва я думал выстрелить себе в голову, но решил, что всё же обойдусь чем-то менее жутким. Тем не менее, видимо, вариант тоже оказался не самым подходящим. Во всяком случае, пока что нужного эффекта я не достиг и меня это удручает. Я хочу, чтобы она понимала, с чем имеет дело, хочу, чтобы она поняла меня. В целом, мне бы хотелось, чтобы хоть кто-то меня понял, но, кажется, втирать о желании умереть смертным - сомнительное занятие, всё равно что ныть о том, как затекли ноги калеке или парализованному.
- Хорошо, - киваю я Миране, - я позову тебя, как закончу.
Я думаю спросить о том, не хочет ли она поесть, я ведь отвлёк её от этого, но вид у неё такой, словно если я заговорю о еде, её всё-таки стошнит, так что я решаю пока что не затрагивать эту тему.
Я нахожу какую-то тряпку, моющие средства, и принимаюсь отчищать пол. Не смотря на то, что я нахожу это занятие довольно скучным, никогда у себя дома особо за порядком не следил, приплачивал соседским детям, чтобы они иногда наводили у меня какой-никакой порядок, я всё же стараюсь отмыть всё как следует. Не хочу, чтобы Миране что-то напоминало о кровавом шоу, которое я тут ей устроил.
К тому моменту, как я заканчиваю, я понимаю, что девушка уже уснула. Так что я тихо складываю моющие средства на место, отмываю перчатку и выбрасываю тряпку, вот её от крови уже вряд ли ототрёшь. Затем я приближаюсь к девушке, чтобы осторожно её накрыть одеялом, замечая, что она ворочается во сне. Кажется, сон у неё не слишком спокойный, так что я ложусь рядом, чтобы обнять её, осторожно гладя по волосам. Когда девушка перестаёт метаться во сне, я поднимаюсь и иду в душ, чтобы смыть уже с себя самого следы крови, а затем избавляюсь от своей рубашки и нахожу что-то более-менее подходящее по размеру, чтобы не ходить голым. Мне не холодно, но, думаю, это может смутить мою новую знакомую, к тому же рукава у рубашки оказываются очень кстати довольно длинными, неплохо прикрывают культю, которая пока что выглядит не слишком-то привлекательно.
Ближе к утру я решаю разобрать её рюкзак, чтобы достать вещи и разложить их по местам, что-то в холодильник, что-то на полку, а потом ставлю чайник и делаю кофе.
Я заглядываю в комнату к девушке и пару раз стучу о косяк, чтобы привлечь её внимание.
- Я сделал кофе, - сообщаю я Миране, когда она приоткрывает глаза, - прости, что разбудил. Ты отключилась часов десять назад, я решил, что этого вполне достаточно, чтобы твой организм восстановился.
Я чуть заметно улыбаюсь и киваю в сторону кухни.
- Подожду тебя там, - предлагаю я девушке, прежде, чем развернуться и пойти на кухню. Немного неловко, сейчас, глядя на неё я думаю о том, как обнимал её ночью. Это были довольно приятные, но очень смущающие ощущения. Хорошо, что она спала и ничего не вспомнит, потому, что обсуждать я это не готов.

- Ну, для того, кто хочет выжить - да, очень удобно, - кивнув, соглашаюсь я. Проблема только в том, что я-то жить не хочу, я хочу умереть и причем желательно как можно скорее, мне все это уже осточертело и чем дольше я не могу убиться, тем больше мне хочется достичь желаемого. Вот только это невозможно. Ну, по крайней мере даже в союзе с доктором мне желаемого достичь не удалось, а он старался, тут спору нет. Жаль только, что и толку вышло не много.
- Ну, и где тогда хотя бы царапины? - вздохнув, интересуюсь я у Мираны. Жутко упертая девица, продолжает отрицать до последнего, ищет варианты при которых очевидное можно будет продолжать не принимать. Меня это не устраивает, если ей не поможет принять действительность даже отрубленная рука, в следующий раз я точно себе пулю в лоб выпущу, и выберу такой калибр, который не просто пройдет череп насквозь, а такой, что разнесет его к чертовой матери как переспелый арбуз, чтобы она не могла сказать что-нибудь о том, что люди и с черепно-мозговыми ранениями выживали, история знает также примеры. Мне бы этого не хотелось, на самом деле, как минимум потому, что толку от этого все равно никакого нет, так еще и ее от истерики успокоить будет попросту некому. Так что, как по мне, в ее интересах поверить в менее агрессивную демонстрацию. Но да ладно, культу я, конечно, в мусорку кинул, но выносить пока не буду, на случай, если она начнет утверждать, что на самом деле ей показалось, она же не смотрела, так как ее тошнило, так что никакую руку я не отрубал и просто ввел ее в заблуждение. Думаю, уж полнейшую идентичность конечностей будет проблематично отрицать. По крайней мере я на это надеюсь, иначе придется приковывать ее, чтобы не сбежала, пока я восстанавливаюсь. Мало того, что от шока сама убьется, так еще и мне не поможет, а меня такой вариант не устраивает.
- А я тебя убедил? - скептически вскинув брови, на всякий случай, без особой надежды уточняю я у девушки, потому, что судя по тому, что она говорит, складывается впечатление, что вовсе нет. Но если так, то хорошо, но пусть она признает это вслух и без сарказма.

- Как себя чувствуешь? - уточняю я у Мираны. Ну, как ни крути, из-за меня она вчера в обморок хлопнулась и вид у нее был не важный, а потом еще и кошмары мучали. Хорошо, конечно, что она выспалась, но было бы неплохо, если бы и ее психика пришла в норму, мне тут только нервных срывов не хватало. Понятия не имею, как поступать в такой ситуации и чем помогать, я ведь не врач. Но вроде как не похоже, чтобы она была готова удариться в слезы или снова потерять сознание.
- Мне не сложно, - чуть улыбнувшись и кивнув, отвечаю я девушке. Ну, мне показалось, что это будет к месту. Я с утра пораньше люблю выпить кофе. Ну, точнее, раньше любил. В последнее время я делаю это по привычке, удовольствия это уже не приносит. Кажется, меня вообще мало что может порадовать после того, как я решил с собой покончить. Если задуматься, то я понимаю, что последняя яркая эмоция, которую я испытывал была буквально вчера ночью, это было смущение от того, что мы лежали рядом, а до этого, пожалуй, я и не вспомню, когда я чувствовал что-то кроме перманентного желания выпилиться. Сейчас не могу сказать, что это давит на меня так сильно, как пока я был один, и все же оно все равно не отступило, да и думаю этого и не случится. Просто новые впечатления из-за знакомства меня отвлекают, вот и все. А как только я привыкну к ней, то сразу вернусь к прежнему состоянию.
- Рука в порядке, но еще не восстановилась полностью. Хочешь посмотреть? - уточняю я у девушки, но не спешу закатать рукав. Есть подозрение, что скорее всего она откажется. Я бы точно на ее месте отказался. С другой стороны, может, так будет лучше. Но без предупреждения больше ничего делать не буду. Ну, по крайней мере пока что точно. Слишком уж бурно она реагирует, как по мне.
- Не спал, да и… я не хочу, если честно, - покачав головой и виновато улыбнувшись, признаюсь я. Не сказать, что я чувствую существенное облегчение после сна, так что я сплю только если мне очень скучно и надо скоротать время. А сегодня ночью мне было чем заняться. Так что эта мысль даже в голову не пришла. В общем-то для меня сон и еда теперь что-то вроде развлечения, а не прямой потребности.
- Это ведь я тут кровавую баню устроил, так что все закономерно, - чуть хмыкнув, замечаю я. Конечно, убирать все одной рукой было неудобно и больно долго, но, опять же, сам виноват, так что жаловаться не собираюсь. Да и хоть какое-то разнообразие.
- Голодна? - уточняю я у нее. Ну, вчера я рубанул руку прежде, чем успел предложить ей поесть, но теперь-то можно? Ее уже не должно стошнить от упоминания еды?